Не звоните Вивиан - Анабелла Саммерс

кафетерий. Но в хорошую погоду мы всегда идем кушать на улицу, а это довольно часто. Еще одна кладовка для спортинвентаря… С левой стороны расположены шкафчики классов средней школы, там же, в шумоизоляционном отсеке – кабинет директора. Да, он не выносит шума. Представляешь? Директор школы! В общем, тут такой хаос с кабинетами, что первое время будешь теряться в день по сто раз! Ну что, наверх?

Широкие холлы, напоминающие бальные залы, сменяются более узкими и уютными коридорчиками в разных стилях, светильники разнятся в каждом из них: то это настоящие канделябры, то китайские фонарики… В одном коридоре на стенах нарисован Калининград – граффити, выполненное выпускниками прошлого года в подарок школе.

Я не поспеваю за ходом мыслей Анджелы, но мне скорее хочется увидеть, что же такого интересного происходит на заднем дворе и почему все сейчас там, поэтому я киваю на каждое ее предложение. Уже девять часов утра.

Актовый зал, спортивный зал, компьютерные классы, медицинский кабинет, кабинет для занятий музыкой, танцевальный зал, кухня, ателье, комната отдыха, зал тишины, зал для занятий йогой… В моей голове все мешается в непрезентабельного вида субстанцию. «Прекрати, Анджела!» – думаю я. А на деле киваю, как заведенная игрушка-болванчик.

В пятнадцать минут десятого мы, наконец, спускаемся вниз и продвигаемся к выходу на задний двор. Солнце ослепляет меня, но скоро мы заходим в тень. Вдали от одного дерева к другому натянут развевающийся на ветру с характерным звуком плакат: «С Днем знаний! 2019–2020». На уже знакомых мне хаотично расставленных пластиковых столах стоят разнообразные яства и напитки. Школьники помладше лакомятся сладостями в группах по пять-шесть человек, ребята постарше налегают на фрукты, овощи и канапе. Взрослых здесь совсем немного, только родители пятиклассников и учителя. Мне становится неловко: двести человек, пусть и на огромном заднем дворе, но для меня это ужасно много. Вижу знакомую взъерошенную шевелюру: Саша уплетает какие-то круассаны за обе щеки.

– А сейчас – краткий экскурс в историю. Блин, кажется, директор уже выступил с речью. А нет, еще нет. Короче, школе нашей всего пять лет, выпуск был один. Мы с ребятами знаем друг друга с седьмого класса. И я не совру, если скажу, что мы стали одной семьей. Да, ссоримся, конечно, с кем не бывает, есть и противные личности. Особенно если брать нынешний десятый класс, постоянно ставят нам палки в колеса! У нас в классе пятнадцать человек, с тобой – теперь шестнадцать. По именам всех называть не буду, все равно пока не запомнишь. В нашем одиннадцатом есть свои стервы. В каждом коллективе они есть. Марта наполовину немка, но постоянно заваливает тесты по немецкому. Мы мало общаемся. Такую самооценку могут выдержать немногие. Подружка ее, Машенька, больше не Машенька, а Мари! Пф. Представительница старой русской аристократии. В голове – ноль, но она намного приземленнее и адекватнее Марты. И шьет она изумительно, все просят у нее эксклюзивный аутфит. Марта помолвлена с Давидом, да-да, не смотри так, уже как год. У него отец владеет крупным пищевым концерном в Польше, а у нее отец автомобильный магнат. Все по расчету, но эти двое пусть верят в чистую и до гроба. У Давида, он, кстати, чертовски красив, есть два друга – Артурчик и Бэкхем. Нет, его так на самом деле не зовут, он просто гений футбола. А Артурчик… Ах, Артурчик. Сама увидишь. А, вот они, наши! Пойдем? Вроде и директор будет выступать.

Я смотрю туда, куда указывает мне одноклассница: на нескольких скамейках около дальних столов, ближе к импровизированной сцене над плакатом собралась компания ребят. Я не могу рассмотреть их лиц, только волосы.

«Мне ндо идти, я не могу остться» – в считанные секунды набираю я в заметке.

– Ну хотя бы послушай директора! Тогда до завтра, Вивиан. Приятно познакомиться. Не забудь создать профиль. Удачи!

«Большое спасибо!» – пишу я, но Анджела так быстро читает и убегает, что я не понимаю, приняла она мою благодарность или нет. Спешу к затерянной в толпе копне волос, уплетающей уже профитроли.

– О! Ты не голодна? Будешь?

Отказываюсь и печатаю: «Уже можем идти, я все посмотрела».

– Так быстро? Давай хотя бы речь послушаем. А это что, твои одноклассники? – Саша кивает в сторону тех самых злосчастных скамеек.

Все взгляды устремлены на меня.

Черт.

– Не хочешь пойти и поздороваться? – Я с неприкрытой злобой смотрю на друга. – Понял, не дурак.

Красивая высокая рыжая девушка, красивая высокая девушка со стрижкой пикси, парень с оттопыренными ушами (это, наверное, красавчик Давид), а у этого блондина такая улыбка! Блин, он смотрит на меня!

– Дорогие ученики, родители и коллеги! – на импровизированную сцену с опять же стильной пластмассовой кафедрой выходит хорошо сложенный мужчина средних лет в строгом темном костюме в тонкую полоску, его черные волосы с проседью зачесаны набок и тщательно уложены.

Я не слышу всей его речи, до меня доносятся только обрывки, ведь все это время я думаю, как некрасиво поступила по отношению к своим одноклассникам. Они точно меня видели, они, возможно, смотрят на невоспитанную новенькую прямо сейчас. Хотела не выделяться, Вивиан? Очень неплохо для первого дня.

– В этом году мы постараемся улучшить показатели… Благодаря чему… Мы расширим… Участники олимпиад… – Ну же, заканчивай свою речь! – А сейчас наши талантливые ученики прочитают стихи собственного сочинения, посвященные Дню знаний.

Я толкаю Сашу в бок, и он сдается, взяв напоследок кусочек бисквита.

Выбегаю из здания Академии так, словно совершила какое-то преступление. Ну да, так и есть. Фальсификация документов, ложь, хоть и во спасение. Кто этому поверит?

– Ну знаешь, Ви! В первый и последний раз ты так убегаешь от ответственности.

Садимся в машину, и я включаю озвучку написанного текста: «Я забрала электронные документы, осмотрела корпус, послушала речь директора. Самодеятельность не входила в обязательную часть».

– Надо же, как мы заговорили! Вот выедем на трассу и… А, я лучше не буду с тобой говорить.

Достаю из кармана кружку, открываю клапан и глотаю еще обжигающий чай. Так тебе, Вивиан, за ложь и за трусость. Я пью жидкий огонь, чтобы еще больше разжечь пожар внутри.

– Я запаниковала, прости. Столько всего невозможно запомнить за один день! Этой Анджелы было слишком много. А потом она начала говорить про одноклассников и…

– Да ничего, Ви. Это и правда много для одного дня. И людей там было! Фу-ф! Толпа. Отдохни сегодня одна дома, наедине с собой, а вечером я дам тебе напутствия. Но что за школа, ты видела? Ты видела! Чума! Какой-то Хогвартс!

– Да уж, Хогвартс. А какой персонал, да? Ты заметил.

– Ох и вредина же ты! Ну, классная же у вас завуч, скажи? Не поспоришь. Я таких девушек давно не видел. И все на этом. Мы сосредоточены на исследованиях.

– Как скажешь. Как скажешь.

* * *

Захожу домой, и в мою ногу врезается робот-пылесос, любимая папина корейская игрушка. Выключаю его питание, мне нужна тишина, а никак не странные шоркающие звуки.

В ванной расчесываю волосы так, чтобы они снова приобрели свой нормальный растрепанный вид. Надеваю любимую розовую фланелевую пижаму в клеточку и иду на кухню. Достаю из морозильника шоколадное мороженое и большую ложку из ящика. Сажусь на стул, радуюсь, что он не пластмассовый, и выпускаю весь воздух из легких в протяжное громкое: «Ах».

Вот и все.

Мне отчаянно хочется задремать, но я боюсь в таком подвешенном состоянии навлечь на себя сонный паралич.

Включаю на ноутбуке YouTube и несколько часов подряд смотрю видео о кулинарии, путешествиях и советы бьюти-блогеров, которые я никогда не буду использовать. Когда мой живот отказывается воспринимать подтаявшее мороженое, пишу Саше, узнать, когда они поедут домой. Обещают быть максимум к восьми вечера.

Люблю спонтанные волны вдохновения. Включаю подборку из альбомов The Cure, чтобы готовить было не так скучно. Достаю из морозильника стейки форели и размораживаю их в микроволновке. Кидаю на сковородку замороженные овощи и обжариваю их с таким энтузиазмом, будто я – сам Гордон Рамзи. Соус, специи… кладу стейки в духовку и быстро сооружаю салат из руколы, айсберга, помидоров и оливок.

Пока рыба запекается, захожу