Восход дракона - Сара Далтон

Лука? — спросила Карлия. Ее брат уставился на нее, и она посмотрела в ответ. — Нам нужно знать. Если мы идем туда.

— Я иду туда, — сказала Рева, когда Сэм сказал:

— Мы не идем туда.

Воздух сгустился от напряжения, когда между ними повисли слова Ревы.

Карлия открыла рот, чтобы заговорить, но, похоже, передумала.

— Тогда все равно скажи мне, — сказала она, наконец.

— Он был добр, — Рева улыбнулась. — Но ему нездоровилось. Они всегда беспокоились, что он может умереть, но он никогда не ожесточался и не злился. Он боготворил Матиаса — полагаю, все мы боготворили. Матиас был наследником, и все видели в нем потенциал стать великим королем, — объяснила она Карлии. — Он был сводным братом Луки — ну, это не важно. Лука никогда не думал, что станет королем. Он даже не надеялся дожить до совершеннолетия. Нет, у него не было амбиций стать королем, но у Стефана были. Лука был счастлив. Он был добр. Он был совсем не похож на Стефана.

— Быть ​​королем нелегко для доброго человека, — сказала Карлия.

— Я не могу быть уверена в его доброте сейчас, — заметила Рева. — Многое может измениться со временем. Стефан был отправлен в Зантос с армией, чтобы победить менти. Ходило много слухов, что Лука был одним из них, что он убил Матиаса. Лука, которого я знала, никогда бы так не поступил, — добавила она, увидев выражение лица Сэма.

— Кто может сказать? — он приподнял бровь. — Корона — это большой приз.

— В последний раз, когда я видела Луку, единственным призом, которого он жаждал, была жизнь.

Сэм лишь раздраженно пожал плечами, а Рева отвернулась, пытаясь успокоиться.

— Ты беспокоишься, что он может быть другим сейчас? — спросила Карлия.

— Конечно, — рявкнула Рева. — Король Давэд продал меня Францису, как корову. Францис использовал меня как племенную кобылу и бил меня, когда я не рожала ему сыновей. Если не считать Луки, мой опыт общения с королевской семьей не был счастливым.

— Рева, — Карлия подошла и села рядом с ней. Рева ожидала утешения, но лицо Карлии было серьезным. — Если Лука — тот добрый мальчик, которого ты помнишь, он приютит тебя. Может, и нас. Если он менти, нам будет только на пользу, если менти на троне. Ты можешь рассказать ему о тех, кто держал тебя в плену. Держу пари, он о них не знает. А если он не менти, и он не такой добрый, как ты помнишь, то тебе нужно быть рядом, чтобы напомнить ему, каким он был раньше. Говоришь, он был мил с тобой?

Рева осторожно кивнула.

— Верни этого мальчика, — сказала Карлия. — Если он изменился один раз — а мы даже не знаем, что он изменился — но если он изменился, он может измениться снова. Когда он увидит тебя, он вспомнит, как все было раньше.

Рева прикусила губу. Это был хороший момент. Но это все еще казалось ужасным риском.

Она повернулась к Сэму.

— Что ты думаешь?

Она надеялась, что он найдет дыры в аргументах Карлии и даст ей предлог не возвращаться, но Сэм только пожал плечами.

— Она права. С улези и Давэдом наша семья была почти раздавлена. Твоя семья была в привилегированном положении, но им все равно приходилось скрывать, кем они были. Полагаю, ты могла бы убедить короля Луку быть добрее к менти.

«Полагаешь?» — Рева проглотила ребяческий ответ. Сэм просто пытался поступить правильно.

Порыв ветра ударил в стену сарая, и все они вздрогнули. Глаза Ревы искали области чистого черного цвета, которые она могла видеть сквозь разбитые стены. Возможно, огонь был слишком большим риском. Что, если улези было больше, чем знали Карлия и Сэм?

Карлия, должно быть, думала в том же духе, потому что вдруг сказала:

— Я никогда раньше не видела их. Улези, я имею в виду. Я испугалась.

Сэм сжал ее ладонь.

— Я тоже, — признался он.

Рева не говорила. Этот момент был для них. Они прожили жизнь скованно, убегая от улези, и теперь, когда они только потеряли родителей, они вдруг столкнулись с тем, от чего так долго бежали.

— Они знают, что нас больше, — сказала Сэму Карлия, и в ее голосе звучала тревога.

— Я знаю, — сказал он. — Но оно того стоило.

Они искали ее и спасли. Их обстоятельства были сложными. После всего, что произошло между ними, Рева не удивилась бы, если бы Сэм решил обвинить ее в смерти своего отца. Вместо этого он и Карлия рисковали всем, чтобы спасти ее жизнь. Как бы он ни бесил, она была жива благодаря ему.

Он встретился с ней взглядом, и она увидела его горе — но оно было второстепенным по сравнению с его яростью.

— Мне надоело прятаться, — сказал он. — Что мы от этого выиграли?

— Все эти годы вместе… — начала Карлия, но Сэм оборвал ее.

— Это была тюрьма! Рева была права, когда пришла. Я просто отказался слушать. Улези рано или поздно найдут нас, и что, если в дикой природе родится больше драконов? Их бы выследили. Нет, — он сжал кулак и ударил им по ладони другой руки. — Улези нужно уничтожить.

— Им так больно, — пробормотала Рева. — Я понимаю, почему они злятся.

— Они должны ненавидеть драконов, которые их породили, — твердо сказал Сэм. — Не нас. Мы не имели к этому никакого отношения. Если они не хотят, чтобы у нас были еще дети, они могли бы хотя бы спросить нас, прежде чем убивать.

Рева слегка улыбнулась ему.

— Я об этом не думала.

— Судя по всему, они тоже, — он покачал головой. — Так что ты думаешь? Вы обе. Как мы их остановим?

— Мы должны начать с безопасного места, — сказал Рева. — Где мы можем планировать, не опасаясь их нападения, — она расправила плечи. — Мы должны отправиться в Крепость Несры. Или… я должна пойти и посмотреть, безопасно ли это.

— Нет. Куда идет один из нас, туда идут все. Безопаснее держаться вместе, — Сэм покачал головой. — Если ты пойдешь, мы идем, — он выглядел не очень счастливым по этому поводу. — Что потом?

— Мы выясняем уязвимые места улези. Должно быть что-то. Мы должны выяснить, какими силами и оружием они обладают. Только когда мы узнаем, с чем имеем дело, мы сможем надеяться победить его.

— Она делает правильный вывод, — сказала Карлия. Она прикусила губу и робко рассмеялась. — Мы сделаем это? Мы собираемся сражаться с ними?

— Да, — яростно сказал Сэм. — Мы всю жизнь бегали. Когда родятся следующие оборотни-драконы, я хочу, чтобы мир был для них безопаснее. Карлия, твои дети. Мои дети, — наступила пауза, во время