Александр Суворов - Сергей Григорьев

- Стой, малый! - взглянув на Александра, сказал первый караульный. Куда лезешь? Зачем? Кто таков?

- Александр Суворов, недоросль, записан в полк солдатом. Явился определиться.

Караульный задумался над ходом. Александр хотел идти наверх по лестнице. Второй караульный, тоже глядя на доску, сказал:

- Погоди! Наверх нельзя - там штапы присутствуют.

- Да ведь мне туда и надо!

- Погоди, говорю! Сказано, нельзя! - Караульный сделал ход и тут же горестно ахнул: - Ах ты, язви тебя!

- Фук, да и в дамки! - воскликнул противник, стукнув шашкой по доске. - Гони денежку.

Выкинув из кармана медяк, караульный подманил Александра и, взяв его за ухо, сказал:

- Чего ты пристал? Вот я из-за тебя проиграл денежку. Чего тебе надо? Пошел вон! - И, ухватив его за ухо, солдат, поведя рукой, указал Суворову дверь наружу.

- Пусти ухо! - закричал Суворов. - Я сам солдат!

- Оставь малого! Чего ему ухо крутишь? - ставя шашки, сказал второй караульный. - Тебе ходить.

Караульный выпустил ухо Александра, повернулся к доске и сделал ход.

Александр больше не раздумывал - кинулся вверх по лестнице, скача через три ступеньки разом.

- Держи его! Держи! - крикнул, стукнув шашкой по доске, первый караульный.

- Держи его, держи! - подхватил второй, не подымая головы от доски.

Наверху Александр очутился в большой комнате, заставленной канцелярскими столами. Над одним столом сгрудилось несколько писарей, сдвинувшись головами. Так бывает в осенний день, если бросить окуням в пруд корку хлеба: собравшись стайкой головами к хлебу, окуни до той поры не разойдутся, пока до крошки не уничтожат хлеб. У каждого писаря за ухом торчало гусиное перо, свежеочиненное, еще не замаранное чернилами. Писаря навалились на стол, о чем-то шептались, порой давясь смехом.

Из соседней комнаты, куда вела плотно затворенная дверь, слышались громкие голоса, прерываемые взрывами веселого хохота.

Одиноко за столом у окна сидел старый писарь с головой, покрытой густой седой щеткой подстриженных бобриком волос. В зубах писарь держал гусиное перо и, одним пальцем осторожно прикасаясь к косточкам, словно боясь обжечься, клал на счетах. Старичок взглянул на Александра исподлобья. Суворов, сняв шапку, поклонился учтиво:

- Здравствуйте, сударь!

Старик кивнул. Вынув изо рта перо, обмакнул его в чернила, написал что-то в тетради и с насмешливой, непонятной Александру угрозой сказал:

- Здравствуйте, здравствуйте, сударь!

Затем старик, воткнув перо в стакан с дробью, достал из кармана табакерку, задал в обе ноздри порядочную порцию табаку и, держа наготове раскрытый платок, блаженно зажмурился.

- Апчхи! - громогласно чихнул старик в подставленный платок.

- Будьте здоровы, сударь! - сказал Александр, кланяясь.

- Здравия желаем, Акинф Петрович! - хором отозвались все писаря, не подымая голов.

Старик вытер нос и поманил к себе Александра.

- Что надо? Кто таков?

Александр объяснил, кто он и что ему надо.

- Так ведь ты, милый, записан сверх комплекта, без жалованья, и отпущен к родителям для обучения указным наукам на два года...

- Я хочу быть в полку.

- Мало ли чего ты еще захочешь! Ростом не вышел... Иванов! В какую роту зачислен недоросль Александр Суворов?

Один из писарей, чуть подняв голову, через плечо ответил:

- Осьмую...

- Так. Ступай-ка, милый, домой. Где живешь? У Никитских ворот? Эка! Ты через всю Москву драл. На коне? Ну, садись на своего коня и скачи домой. Наверное, мамаша по тебе плачет.

- Я хочу быть при полку.

- Придет пора - и в полк возьмут...

- А где же мне учиться?

- Если учиться, ступай в полковую школу. Как раз она при восьмой роте. Поди спроси съезжую избу осьмой роты. Там тебе все объяснят толком.

Александр хотел идти.

- Постой-ка! - остановил его старик. - Да у тебя есть в полку рука?

- Есть... Премьер-майор Соковнин Никита, моего батюшки приятель...

- Соковнин? Премьер-майор? - воскликнул старик, встав с табурета.

Все писаря вдруг поднялись от стола, вытянулись в струнку и повернулись к Александру.

Старик встал из-за стола, заложив за ухо перо, одернулся, подошел к закрытой двери и стукнул в нее, приклонив голову.

Смех и говор за дверью утихли. Старик приоткрыл дверь, протеснился туда бочком.

Писаря расселись по табуретам за столами, зашуршали бумагами, заскрипели перьями.

Половинка двери распахнулась, Акинф Петрович, выйдя, крикнул торжественно:

- Солдат Суворов, к премьер-майору...

Он пропустил Александра, закрыл за ним дверь и погрозил пальцем писарям.

В большой комнате, куда вошел Александр, облаком плавал трубочный дым. В углу, одетые в чехлы, стояли в стойке четыре знамени.

Прямо от входа, за большим столом, крытым зеленым сукном, сидел прямой и статный офицер, затянутый в мундир. Вокруг стола, в расстегнутых мундирах, молодежь покуривала трубки.

- Здорово, богатырь! - улыбаясь Александру глазами, молвил Соковнин.

- Здравствуйте, сударь! - ответил, кланяясь, Александр.

Все рассмеялись.

- Не так, не так отвечаешь! - поправил Соковнин, разглядывая Александра. - Надо стоять прямо и отвечать: "Здравия желаю, ваше высокородие!" Как здоровье батюшки?

- Очень хорошо. И вам того же желаем, ваше высокородие! вытягиваясь, ответил Александр.

Соковнин улыбнулся:

- Вижу, из тебя выйдет бравый солдат. Поди ко мне ближе. Это Василий Иванович тебя в полк послал?

- Нет, я сам, господин премьер-майор.

- Давно ли в Москву возвратились?

- Сегодня утром, сударь.

- Вот как! И ты прямо в полк явился? Достойно похвалы. Чего ж ты хочешь?

- Нести службу ее величества, господин премьер-майор.

- Так тебе ж, красавец, надо сначала учиться. Если хочешь, я тебя велю записать в полковую школу... Акинф Петрович! - крикнул Соковнин.

На зов его вошел старик. Он стоял у двери навытяжку.

- Вели записать солдата Суворова в полковую школу, в солдатский класс. Да погоди-ка. Ганнибал Абрам Петрович сказывал мне, что ты, Суворов, горазд в науках. Уж не записать ли тебя прямо в инженерный класс?

- Нет, сударь, сначала в солдатский класс.

- Быть по-твоему. Там и сверстники твои сидят. А теперь ступай домой.

- А сейчас в школу нельзя?

- Сейчас? Ну что ж, охота пуще неволи. Акинф Петрович, вели его проводить в школу...

- Конь у меня, - вспомнил Александр.

- Ты на коне? Коня поставь в денник*. Акинф Петрович, распорядись. Прощай, солдат! Служи, учись!

_______________

* Д е н н и к - просторное стойло в конюшне, где лошадь стоит

без привязи.

Александр поклонился.

- Говори: "Счастливо оставаться", - шепнул Александру Акинф Петрович.

- Счастливо оставаться, господин премьер-майор!

Соковнин кивком отпустил Александра.

После его выхода из присутствия там снова поднялись смех и говор.

В канцелярии Акинф Петрович приказал:

- Иванов!

- Есть!

- Отведи солдата Суворова в полковую школу, в солдатский класс. Скажи Бухгольцу - Соковнин приказал. Коня Суворова поставить в денник гренадерской роты. Дать овса. Вычистить. Осмотреть подковы.

- Он у меня не кован, - сказал Александр. - Из деревни...

- Не кован - подковать.

- Слушаю. Идем.

Писарь взял Александра за руку и повел из канцелярии вниз.

Караульные в сенях по-прежнему бились в шашки. Увидев Александра, первый караульный сказал:

- Ага! Что я тебе говорил: наверх не ходить... Вот тебя сейчас и взгреют.

Писарь на ходу крикнул:

- Евонный родитель премьер-майору друг и приятель...

- Вот те на! - воскликнул второй караульный. - Так ты ему, милый, не сказал, чаю, что я тебя за ухо драл?

- Сказал, - не останавливаясь, ответил Александр.

- Так! Стало быть, не тебя, а меня взгреют! - И, оборотясь к доске, караульный прибавил: - Тебе ходить.

На дворе Александр показал писарю Шермака. Некормленный конь грыз железную обивку коновязи, "тебенюя" копытом.

- Вели, дяденька, напоить коня. Я его прямо с ходу взял...

- Ладно. Чего ты ездишь на неоседланном коне? Без седла и коню и всаднику тяжелей. Эх ты, деревня! Идем!

Г Л А В А Ч Е Т В Е Р Т А Я

ПОЛКОВАЯ ШКОЛА

Полковая школа, куда писарь привел Александра Суворова, помещалась в новой просторной двухэтажной избе.

Писарь ввел Александра прямо в солдатский класс, где шел урок арифметики. Александр увидел перед собой несколько некрашеных длинных столов; за столами на скамьях сидели ученики. Тут были и мальчики в вольных платьях и взрослые солдаты. Ученики скрипели грифелями по аспидной доске. Меж столов расхаживал учитель в зеленом мундире. Размахивая ферулой*, он диктовал задачу:

_______________

* Ф е р у л а - линейка, при помощи которой "учили" непонятливых

учеников.

- Биль три бочка, полный вина. Один из них пустой. Две полный. Один тридцать ведра. Второй пятнадцать ведра. Третий десять ведра. Написаль? Десять ведра третий бочка. Написаль? Пустой бочка биль тридцать ведра. Так... Ты зашем пришель? - ткнув писаря в грудь ферулой, спросил учитель.