Шайтан Иван 6 - Эдуард Тен

— Правда, Мурат? Мурат лишь смущённо кивнул, не рискуя поднять взгляд.– Полковник говорил, что зимой мы поедем в Москву и будем жить в его доме, — вдруг выпалил он, словно желая оправдать своё присутствие. — Я буду учиться в кадетском корпусе. А вы… вы в Москве живёте? — Нет, Мурат, в Петербурге. Но это совсем недалеко, и ты, при случае, обязательно должен навестить меня, — улыбнулась Констанция. — Буду очень рада.Счастливый Мурат весь просиял при мысли, что сможет вновь увидеть предмет своего мальчишеского обожания.– Княгиня, — осторожно начала Мелиса, — мне кажется, ваш прекрасный наряд не совсем удобен в наших скромных условиях. Если позволите, мы могли бы предложить вам одежду горянки. Вы с Лейлой сложены очень похоже. — Она ободряюще улыбнулась. — Правда, Констанция, попробуйте мой наряд, в нём дышится и движется куда вольготнее.– Мелиса, милая, — с лёгкой, но твёрдой укоризной произнесла Констанция, — мы же договорились обходиться без титулов? А то я чувствую себя словно старая матрона, а не гостья в вашем доме.– Простите, Констанция, — смущённо улыбнулась Мелиса. — Хорошо. Без титулов.– А знаете, это превосходная идея! — живо откликнулась княгиня. — Я и впрямь уже не знаю, как сидеть или стоять в этом наряде.– Лейла, принеси-ка свой праздничный костюм, — кивнула дочери Мелиса.Пока Лейла вышла в соседнюю комнату, Мелиса перевела взгляд на сына, который, затаив дыхание, наблюдал за происходящим.

— Мурат, а тебе не, кажется, что ты здесь… немного лишний? — мягко спросила она.– Почему лишний, мама? — искренне недоумевая, уставился на неё Мурат. — Я же просто сижу! Искренний тон его вопроса вызвал у всех добрый, громкий смех.

— Иди-ка, сынок, прогуляйся с Анваром, — сквозь смех сказала Мелиса, вытирая уголок глаза. — Не волнуйся, позовём, как только Констанция переоденется и мы с девчонками закончим наши женские секреты.

С помощью Мелисы и Лейлы Констанция переоделась в традиционный наряд горянки: расшитый серебряной нитью кафтан и струящиеся шаровары и шапочка с вуалью.

— Тебе идёт, Констанция, — с одобрением произнесла Мелиса, наблюдая, как гостья осторожно поворачивается, привыкая к непривычной свободе движений. — Сидит, как на тебя пошита.

В этот момент в комнату робко вошел Мурат. Его глаза широко раскрылись, внимательно скользя по фигуре княгини в новом обличье.

— Ну как, Мурат? — улыбнулась Констанция, ловя его взгляд. — Подходит ли мне ваш наряд?

— Ты… ты красивая в любом платье, — выпалил он, покраснев, но не опуская глаз.

— Мелиса, милая, — рассмеялась Констанция, — кого вы растите? В такие годы — и уже такой галантный кавалер! Прямо губитель московских, девичьих сердец едет. — Она осторожно присела у столика. — Но признаться, невероятно удобно! Дышится легко, двигаться — вольготно. Благодарю вас, дорогие! — Ее взгляд упал на Лейлу. — Стойте… Я лишила тебя праздничного наряда, Лейла. А вам предстоит Москва. Там тебе понадобится приличное платье для выхода в свет.

Она подозвала служанку и тихо распорядилась принести один из своих нарядов.

— Констанция, не стоит, — мягко запротестовала Мелиса, прижимая руки к груди. — Лейле здесь негде носить такое…

— Носить его здесь было бы смешно, — возразила Констанция с теплой твердостью. — Но в Москве — необходимо. Не отказывайте мне, дорогая. Пусть это будет моим подарком на память. Я его ни разу не надевала — в Пятигорске не до балов, а местные моды, признаться, отстают лет на пять. — В её голосе звучала легкая ирония.

Служанка вернулась с объемистым свёртком из плотного шелка. Мурата снова, под дружный смех женщин, вежливо выпроводили. Началась кропотливая церемония облачения Лейлы в столичный наряд: шуршащее платье со сложным кроем, кружева, ленты. Лицо девушки пылало от возбуждения. Наконец последняя крошечная пуговица была застегнута, последняя лента завязана. Констанция, отступив на шаг, критически оглядела Лейлу. Затем, не раздумывая, сняла изящную жемчужную брошь со своего снятого платья и приколола её к лифу наряда Лейлы.

— Мама?.. — Лейла замерла, беспомощно оглядываясь в поисках зеркала. — Как я?..

Мелиса стояла молча. В её глазах, смотревших на дочь в чужом, роскошном платье, светилась грусть — словно она видела не только красоту, но и незримую пропасть, которую это платье обозначало. Печальная улыбка тронула её губы.

— Не слушай никого, девочка, — тихо сказала Констанция, прежде чем Мелиса нашла слова. — Ты выглядишь восхитительно. Настоящая юная княжна.

Лейла засияла. Её глаза заблестели от счастливых слез, взгляд устремился вдаль, уносясь в сладкие грёзы о московских балах…

— Ух ты, сестра! — Голос Мурата, неожиданно появившегося в дверях, прозвучал как обух по голове. — Прямо красавица! Только вот отец… — он многозначительно постучал пальцем по лбу, — … никогда не разрешит тебе такое надеть.

Радостные мечты Лейлы рассыпались в прах. Она стояла, потупившись, а в комнате воцарилась тягостная тишина, нарушаемая лишь шорохом дорогой ткани.

— Лейла, живя в Москве, тебе придётся носить платья по тамошней моде. Правда если ты выйдешь замуж за мусульманина, то наверно у тебя будут ограничения и запреты. Кстати, княгиня Маргарита Долгорукая блистала на бале у Долгоруких. Я тому свидетельница.

— Да, я знаю про Марэ. Но она перешла в православие, выйдя замуж за князя.

— Ну а кто знает, дорогая Мелис, за кого выйдет замуж Лейла, — загадочно улыбнулась Костанция.

Глава 7

Дождавшись письма от военно-судебного установления с предписанием явиться в Главный военный суд Петербурга не позднее пятого декабря для окончательного рассмотрения моего дела, я попрощался с Лукьяновым и Куликовым и покинул Тифлис. Решил пренебречь указанным в письме сроком. Слишком много неотложных дел требовало моего внимания, и главнейшим из них был мирный договор с Хайбулой. Этот договор станет моей надежной защитой от любых нападок и провокаций. Необходимо было также во что бы то ни стало разобраться с подлогом.документов и хищением денег из моего фонда. Похищенная сумма была столь велика, что наносила серьезный удар по моему авторитету, создавая отличный предлог прижать меня и окончательно испортить мне жизнь.

После отъезда графа Иванова полковник Лукьянов навестил Куликова в квартире, которую тот снимал.

— Жан Иванович, не расскажете, что же произошло в кабинете Велибина во время допроса Иванова? Он так кричал, что мне казалось — здание вот-вот рухнет!

Куликов, верный своей привычке обдумывать ответ, взял продолжительную паузу.

— Лев Юрьевич, у меня нет однозначного объяснения поведению Петра