Последний шанс - Эльмира Нетесова

— Во, молодец мужик! — похвалил Иван мальчишку.

— Да! Это верно, он оказался чище и добрее нас. Он выбил все козыри из рук Клары, но она не отступила. Гордость или гонор тому виной, но в постели мне отказала навсегда. Сам понимаешь, выпрашивать милость у разведенной бабы просто нелепо и пошло. Я понимал, что долго так не протянется, и наступит неминуемая развязка. А какою она будет? Не хотелось скандалов и истерик.

— Ну, разменяли бы квартиру, чего проще? Все в вашей ситуации так поступают.

— Я тоже о том подумывал и предложил как вариант Кларе, но она не согласилась. И ответила, что не все родители такие, как мой отец, и сыну мы обязаны оставить эту квартиру такою, какая есть. Ведь он здесь родился. А делить, разменивать, значит, отнять часть жилья у Алешки. Но он ни в чем не виноват и даже не подумал уйти от кого-то из нас. Мы не должны быть глупее сына.

— А кто получил эту квартиру? — спросил Иван.

— Она кооперативная. Я ее купил. Тогда мне здорово помог отец. У меня и на половину не наскребалось. Он привез недостающее и отдал молча, без всяких условий. А через год помог обставить.

— Как это он расщедрился? — удивился Иван.

— Невесту мне присмотрел. А я ответил, что поступил в институт и мне не до семьи. Он поверил и согласился. Отстал на годы. Я зря время не терял. Перевелся на заочное, работал, завел семью, жил как человек. И надо было ему сорваться на наши головы! Упреками засыпал.

— Да уж представляю, что было бы с ним, если б вы разменяли квартиру, — усмехнулся Иван.

— Еще бы! Он первым делом назвал себя хозяином здесь. Что тут жить только мы с ним имеем право, больше никто не может входить в эту дверь без его разрешения.

— Ты ему деньги не вернул, какие он вложил в квартиру?

— Он отказался наотрез. Хотя я много раз предлагал. Даже открыл счет, положил на сберкнижку, нарвался на скандал. Утром отец снял все деньги, вернул мне, да еще пригрозил впредь за такое по морде надавать. Поверь, за ним не заржавеет, — усмехнулся Степан невесело.

— Да, дружбан! Кисло тебе!

— Знаешь, что мой дед отчебучил, когда возник во второй раз? Ведь он не один нарисовался, с собою девку приволок из нашей деревни. И с порога объявил:

— Встречай жену свою, Полинушку! Ее к тебе привез вместях с благословеньями нашими и ее родителев. Во! Передаю ее тебе, голубушку, с рук на руки! Девицу непорочную, от дома родимого! — расхохотался Степа:

— Ну, я ему напомнил, что уже женат, имею сына и второй, другой жены мне не надо. Он ответил, что этот брак не признает, считает его подзаборным блудом, песьим шабашем. А потому, должен подчиниться его слову.

— Крутой крендель! Ишь, что придумал!

— Он решил выжить Клару из квартиры любым способом. И своего, старый черт, добился. Знаешь, как Кларка вылетела за дверь, узнав, с кем и зачем приехал папашка? Он при той невесте блядью обозвал жену. А ребенка найденком немытым. Моя баба не своим голосом взвыла, услышав такое.

— Злой мужик! Зверь! К своему родному внуку сердца не поимел.

— А ты на Кларку бочку катил. Ей досталось лиха полные карманы.

— Ну чего сам стоял молча? Вытолкал бы враз обоих! — не сдержался Иван.

— Ты моего пахана не видел. Он одним ударом кулака трехлетку жеребца сшибал одним ударом. На скаку сбивал насмерть. А говоришь, вытолкать. Он меня в горсть собрал бы и сбросил бы с лоджии, не глянув вниз. Его в деревне никто из мужиков не задирал. Боялись, как огня. Пахан и ныне лесником вкалывает. Каждого медведя знает и за лапу здоровается. Что я для него? Мелкий волчонок! Он еще сто лет проживет.

— Ну ведь и тебе нельзя так жить. Всю судьбу изувечил, семьи лишил…

— Вот так и дышим под одной крышей по разным комнатам. У Клары свои хахали, у меня свои подруги. Друг к другу никаких претензий и просьб. Вместе только о сыне заботимся, — закурил человек.

— Круто тебе приходится, — посочувствовал Иван.

— Самое обидное, дружбан, что у меня полно родни, а коснись какая беда, я перед нею один, рядом, хоть шаром покати, никого нет. Все потому, что пахан так вырастил, всяк за себя. Он, покупая эту квартиру, свою цель имел, да жизнь по-своему распорядилась. Отец мечтал, что мы все шестеро тут жить будем, в одном городе, вместе учиться. Понятное дело, в одной квартире удобно. Да только и тут облом случился. Сначала сестра вышла замуж. Ушла к своему, об учебе слушать не стала. Потом брат в армию пошел. Так и остался в военке. Теперь полковник, на Дальнем Востоке служит. За ним я, потом еще сестра. Та учительница истории, тоже вышла замуж, живет в Белоруссии, в Гродно. Еще брат — футболист. Тому эта квартира, как зайцу кальсоны, вовсе не нужна. Последыш десятый класс заканчивает и давно мечтает поскорее сорваться из деревни и семьи куда-нибудь подальше, чтоб не возвращаться и никого в глаза не видеть. Пахан сам не понимает, что натворил. Ведь вот все мы — дети, любили больше всех бабку, мать отца. Прекрасный человек, она каждого любила и берегла. Так вот когда пахан вытолкал ее во двор средь зимы, да еще ночью, я тут же из хаты выскочил. Завернул бабку в отцовский тулуп и как только родитель уснул, а спал он по-медвежьи крепко, я бабку в избу воротил и подсадил на лежанку нашей русской печки. Мы ее там, как мошкара, мигом облепили. Она много былин знала, и мы любили их слушать. Бабуля была хорошей рассказчицей, очень добрым человеком, но как сумела такого изверга родить, что сама от него частенько плакала.

— Видать, в отца пошел! — вставил Иван.

— Да кто их разберет. Одно скажу, праздников в детстве мы не знали. А вот колотил нас папашка частенько. Лишь тогда переводили дух, когда он в лес уезжал, на свой участок. Вот тут к нам возвращалось детство, и в доме, пусть ненадолго, становилось тепло и светло. Мы все оживали. Те дни каждому особо помнились. Радостью и смехом отмечены. Вот так и в моей семье было, пока не появился пахан. Он испортил все. Вот уже сколько лет живем чужими друг другу.

— Твоя хахалей на стороне имеет?

— Какой там! Поначалу вроде стыдилась, а потом домой приводить стала. Как сама сказала, мол, не тусоваться же ей в автобусе на маршруте, не встречаться ж в подъезде! Возраст не тот. Она не признает грязный секс. Ей нужен комфорт во всем. И подходящие условия. Себя уважать не разучилась.

— А ты как? — поинтересовался Иван.

— И я решил доказать, что не лаптем делан. Тоже стал домой баб водить. Начали доказывать, кто из нас сексуальнее и пользуется большим спросом, — усмехнулся Степа криво.

— Прихожу домой, еще немного времени прошло после развода. Ну, может, месяца три. Глядь, на кухне мужик сидит за столом, в одних трусах и в моих тапках. Кофе пьет, отморозок. Меня, как понимаешь, зло разобрало. Кофе я для себя купил. А тут какое-то чмо его хлещет. Взял банку, поставил в стол, велел тапки снять. Тут Клара из спальни выкатилась. Увидела, все поняла, положила на стол шоколад и печенье, мне предложила вместе кофе попить. Я присел из интереса. Тот хмырь коньяк поставил. Предложил за знакомство по рюмке выпить. Я согласился. Познакомились, неплохой мужик оказался. Может, и подружились бы, если б он не к Кларе пришел. Обидно стало. Но сдержался. Ни слова им не сказал, а на следующий день привел себе бабу. Но на всю ночь. Клара даже ухом не повела, будто так и должно быть. Моей подружке ни слова, ни упрека не сказала. Баба эта ушла утром, обцеловав всю мою рожу. Клара видела. Но тоже себя никак не выдала, не зашлась, истерику не закатила. А вечером уже другого хахаля приволокла. Я тоже с бабой возник. Уж такую сдобную и румяную заклеил, сам себе позавидовал. Но про Кларкиного мужика не знал. Мы со своей подружкой мигом в спальню слиняли. Ну, а к полуночи ей захотелось принять душ. Открыла дверь в ванную и тут же обратно с визгом. Там голый мужик, тоже мылся. От неожиданности бритву выронил. И заорал:

— Клара! Мне двоих уже много!

— А моя подруга нагишом! Влетела в спальню и скорей одеваться. Мол, она ко мне пришла. Зачем дублер нужен?

— Цирк, а не семья, — смеялся Иван.

— Нет, Ванек, это хуже. Но куда деваться от жизни? Мы обычные люди, со всеми своими потребностями и слабостями.

— Все понятно, кроме одного. Куда вы деваете своего Алешку? Или все при нем, и мальчишка видит этот натурализм?

— Да ты что, рехнулся? Сын у бабки, у матери Клары живет. Там ночует. Домой только по выходным появляется.

— Почему так?

— Мы живые люди. От себя не сбежишь. По выходным ни я, ни Клара гостей не водим. Ходим с Алешей в цирк, в зоопарк, на каток, по музеям и магазинам, в бассейн водим сына. Отдыхаем как настоящая семья. И кто нас видит, никогда не поверит, что это лишь видимость, сплошная показуха.

— Степка, а разве ты сам не устал от такой жизни? Ведь Алешка не всегда будет ребенком и скоро все поймет!

— Он и сейчас о многом догадывается. Иногда такие вопросы задает, что ставит в тупик. И мы не знаем, что ответить. Вот так спросил: