Куда глядят глаза василиска - Наталия Ипатова

Они не исчезли, оказывается, так уж бесследно. Более того, следами была испещрена и взрыта вся прогалина, покрытая толстым слоем палой листвы. Но, духи земли и неба, что это были за следы! Бросив взгляд на Амальрика, она увидела, как сразу осунулось его белое лицо, не имевшее иных признаков возраста, кроме темных бездн полуторатысячелетних глаз.

Он сместил фокус, и в палантир вплыл чудовищный, дочиста обглоданный скелет с ребрами, подобными шпангоутам крупной ладьи. Кое-где свисавшие с костей свежие сухожилия свидетельствовали о том, что смерть настигла его относительно недавно.

— Мои эльфы, разумеется, защищались, — пробормотал Амальрик. — Им удалось прикончить вот этого, обглоданного своими же. Но ты же видишь, принцесса, сколько их тут было!

Джейн мельком оглядела поляну, отметив еще несколько своеобразной формы черепов.

— Эльфийских останков я здесь не вижу, — сказала она.

Амальрик дернул худыми плечами.

— У нас слишком тонкая кость. Нас не обгладывают, а пожирают прямо так, живьем раздирая на куски. Какая это, должно быть, была жуткая ночь!

И он был прав. Даже человеческий глаз Джейн различил на роскошном осеннем ковре более темные пятна, такие, какие оставляет только теплая кровь антропоморфных. И там было тихо-тихо.

— Неужели ты выморил их не всех?

Амальрик усилием воли удержал себя от того, чтобы шарахнуть кулаком по белой столешнице.

— Ах как бы я хотел, чтобы палантир обладал способностью показывать не только настоящее, но и прошлое! Какой негодяй разворошил это осиное гнездо?! О, если бы мне его увидеть, я бы знал, кого назвать своим врагом на все оставленные мне Создателем годы!

Джейн всем телом вздрогнула, отодвинулась от Амальрика, села и положила руки перед собой, сплетя пальцы в замок. Палантир погас. Эльф обернулся к ней, увидев, что ей есть что сказать.

— Сколько лет прошло после того, как ты пытался убить… — она осеклась, не стоило сейчас цапаться с союзником, — как вы обрели новую Королеву?

— Десять по пересчету на триста шестьдесят пять дней, — незамедлительно отозвался тот, не упустив, однако, ее оговорку.

— Тогда сейчас ему двадцать три? Неужели Санди вернул его?

Амальрик, я могу ошибаться, но, кажется, я знаю, кто взял под свою руку Цитадель Зла. Твоего врага зовут Рэй.

— Не знаю я никакого Рэя! — в сердцах вскричал Регент.

— Знакомься. Были времена, когда ты и Бертрана не знал. Ты имеешь дело с единственной ошибкой Александра Клайгеля. Этого волчонка не следовало оставлять в живых. И уж во всяком случае ему нельзя было позволить вернуться!

— Кто такой этот Рэй?

— Это молодой мужчина, четырнадцать лет назад произнесший в твой адрес те же слова, что ты только что произнес в его. Это твой личный враг.

Амальрик кивнул.

— Выкормыш Черного трона и к тому же, как я понял, объявивший себя его принцем? Во всяком случае таковым считаешь его ты. Что переводит его в разряд общих врагов Совета. Я не прав?

— Прав.

— Так что же, десять лет назад вы держали его жизнь в своих руках… и не предприняли ничего?

Джейн отвела глаза.

— Это все Санди, — сказала она. — Ты же его знал. Это же была воплощенная ходячая совесть. Как ты думаешь, его приятно было иметь врагом?

— Ты его любила, — сказал Амальрик. — Ты замужем за другим мужчиной, но ты никогда не любила его так, никогда не отдавала ему того, что могла бы отдать Клайгелю. Надо же, всех прочих тебе удалось обмануть. Даже его самого?

— Это не лежит в сфере жизненных интересов эльфов, — огрызнулась Джейн. — Санди способен был догадаться очень о многом. Но, так или иначе, я рада, что на моей совести нет смерти ребенка, даже этого маленького чудовища.

— Ваше безумие заразно, — фыркнул эльф. — Я знаю, что значит быть хорошим эльфом: не поступать во вред собственному народу. А что значит — быть хорошим человеком?

— Мы слишком многое основываем на предположениях. Рэй еще не заявил о себе. Может быть, он тут и ни при чем.

Амальрик долго и выразительно посмотрел на нее.

— А как насчет преступной халатности?

— Знаешь, кого мы должны предупредить в первую очередь? — ее точеный профиль белел в полумраке зала. — Тримальхиар. Я сама туда поеду. Рэй может возникнуть там. Он мстителен, и все-таки именно Саския Клайгель настояла на том, чтобы он покинул Белый город.

— Ты… о ней беспокоишься?

— И о ней тоже, — ответила принцесса, борясь с желанием высказать этой твари, полной ядовитого сарказма, все, что она о нем думает. — Но в первую очередь — о своем наследнике. Артур Клайгель — следующий в очереди на трон.

— У тебя нет своих детей, — бесстрастно сказал Амальрик. — И потому ты любишь его сына, даже если мать — другая.

— На твоем месте, господин Регент, — парировала Джейн, и улыбка удовольствия окрасила ее порозовевшее лицо, — я больше была бы озабочена тем, что из всех жителей Волшебной Страны самые дружеские отношения с этим исчадием ада — у твоей Королевы.

* * *

Она простилась с Амальриком и на следующий же день покинула благословенный Хайпур. Путь ее лежал в Тримальхиар. Одетая, как и в былые времена, в мужское платье, с волосами, убранными под широкополую шляпу, она скакала верхом через светлые чистые леса, сопровождаемая взглядами остававшихся невидимыми для нее эльфийских патрулей, всегда готовых прийти ей на помощь, буде та понадобится, и тревожными оглядками полудикой местной нечисти, которую побеспокоил стук копыт. Они никак себя не проявили, и все вокруг было тихо. Слишком тихо, чтобы эта тишина успокаивала. Джейн была склонна к обостренному восприятию, и покой леса казался ей зловещим, предгрозовым. Но путь ее был недолог. Доскакав до ближайшего порта на Дайре, она воспользовалась услугами одного из принадлежавших ей торговых судов и через три дня спокойного плавания вниз по течению высадилась в порту Тримальхиара.

* * *

Сэсс сидела напротив нее, как недавно — Амальрик, и обе женщины не сводили друг с друга настороженных испытующих взглядов. Почти ровесницы, подругами они не были никогда. Может, Джейн и удалось оставить в заблуждении относительно своих чувств Александра Клайгеля, но уж никак не его жену.

Все такая же стройная, такая же свежая, как десять лет назад, с каскадом рыжих кудрей, стекавшим по ее плечам и спине, убранных только со лба и прихваченных на затылке золотой шпилькой, истинная Королева эльфов, которой, казалось, само время не указ, она пренебрегла течением прошедших десяти лет. Вот только улыбки не было ни на губах ее, ни в летнего, зеленого цвета глазах. Одета леди Тримальхиара была в свободный черный шелк и не носила украшений. И желание нравиться, столь присущее ей в юности, уже не сквозило в каждом ее движении. Траур души. Верность почти лебединая. Лишь существование сына удержало ее здесь. Джейн хорошо знала, что после отлета Александра Могущественные любого толка стали нежеланными гостями в Тримальхиаре, хотя никто не посмел бы сказать, что леди обошлась с кем-то неучтиво или, того более, причинила кому-то вред.