Главный герой не входил в мои планы - Марина Орлова

Отказываюсь! — упрямо надула я губы и сложила руки на груди, пока два здоровенных мужика едва не плакали как дети, в попытках убедить меня в своей правоте.

— Эдит, доченька, — увещевал меня граф, преданно заглядывая в лицо. — Ты ведь и сама хотела уехать. Это отличный шанс. После может быть слишком поздно.

— Это было до того, как империя выдвинула ультиматум! — огрызнулась я, шлепнув отца по руке, которой он собирался ненавязчиво накинуть на меня плащ для поездки. — Вы серьезно оба думаете, что я просто возьму и сбегу, бросая все, когда этот жалкий королишка решил прикрыться вами, словно живым щитом, спасая свой тощий, дряхлый зад? — шипела я разъяренной кошкой.

Брат с отцом тоскливо переглянулись не в силах ответить, отчаянно желая, чтобы я передумала и уехала как можно скорее.

Ой, а мне-то этого как хотелось! Еще два дня назад я счастливо предвкушала неспешное путешествие, итогом которой станет размеренная сельская жизнь богатой аристократки. А после пришло известие о том, что империя напала на границы с намерением поглощения и смены власти нашего королевства. Причиной тому стало... нет, к счастью, не графство Макрой, иначе имперцы бы уже наверняка ломились к нам в двери. Права была моя чуйка, которая подсказывала, что мутные дела происходят среди верхушки нашего королевства. Благо, влияние отца было настолько широко, что его источники не заставили нас теряться в догадках и предоставили информацию.

Выяснилось, что недавнее покушение на Адриана было совершено одним из имперских принцев, претендующих на трон императора. Несмотря на то, что сам Адриан, хоть и происходит из императорской семьи, не является прямым наследником. Причина, почему от него решили избавиться, заключалась в том, что его герцогство было очень влиятельным и возглавляло самую крупную и сильную фракцию, что поддерживала первого принца — сына покойной императрицы. Но было еще двое наследников: оба от наложниц, потому имели меньше прав и поддержки среди знати. Особенно третий, который и вовсе был ребенком от связи со служанкой, которую после родов взяли в наложницы. Так и не найдя поддержки внутри империи, третий принц обратился за помощью к соседнему королевству. Этим королевством и было... наше. Главным связующим между королем и третьим принцем оказался... герцог Лесли.

Потому сейчас, когда все это вскрылось, герцог Лесли, как и третий принц —

скрылись в неизвестном направлении. Однако, остался факт того, что в покушении на Адриана была нить, тянущаяся прямиком из дворца нашего королевства, с чем Адриан мириться не собирался.

И, когда запахло жаренным, этот подлый старикашка-король, первым же делом призвал дворян с их армиями защищать его, что в противовес войску империи, пусть и неполному, было равносильно самоубийству. В список камикадзе король решил записать и моих родственников, чему я была категорически не рада.

С одной стороны, очень уж мне хотелось убраться подальше от всего этого бедлама. С другой стороны... сделай я это, вероятно, судьба семейства Макрой повторит оригинальный сюжет, хоть и не по вине каноничной злодейки. Смогу я спокойно жить, зная, что семью, которая так любила и дорожила мной, просто истребят? Хотела бы я цинично сказать, что это не проблема, и свалить в закат. Но это — проблема! Причем серьезная, потому закат отменяется, как бы досадно мне от этого ни было!

Могла ли я это предотвратить? Не уверена. Все, что я знала о сюжете, было ровно до казни Эдит. После этого я умерла, так и не прочитав даже половины книги, в которой наверняка и описывалась развязка этого противостояния. Потому, даже зная о садистских наклонностях Лесли, я не представляла, что он, как и королевская семья, будет замешан еще и в покушении на герцога соседней империи.

Идиотка. С другой стороны, этого и следовало ожидать, если бы я потрудилась задуматься о проблеме несколько глубже, нежели зацикливаться на том, что главное зло этого мира — Эдит Макрой. Моя вина в том, что, даже зная приблизительное будущее, я не подумала дальше этого. Потому, волей-неволей, но я несу ответственность за то, что может произойти с графом и его сыном дальше. Пусть и не могу им этого объяснить.

— Эдит, мы тронуты, что ты так переживаешь за нас с отцом, но нет причин для беспокойства.

— Вы собрались выступить против оборотней! — напомнила я мрачно. — Разница в силе несоизмерима. Мало того, что сила оборотня в два раза превышает человеческую, так войско герцога ни в какое сравнение с королевским не может сравниться! Вас растопчут, пока король со своей свитой зароется, точно крыса, прихватив с собой столько золота из казны, сколько сможет унести! — била я аргументами по больному.

— Мы с отцом превосходные стрелки. Нас не будет в первых рядах... — продолжал он настаивать.

— По твоей логике, тогда ничто не мешает мне залечь в кустах рядом с вами. Я, если помнишь, еще более способный стрелок, чем вы. Так что от моего присутствия будет больше толку, нежели от вас, — парировала я слова брата, смотря на него с прищуром.

Крейг едва не зарычал от злости, но ничего мне сделать не мог. Потому отчаялся и начал переводить стрелки.

— Отец, давай ты, — ушел на передышку братишка, насупившись и покраснев, как ребенок, который не мог победить в споре и сейчас дулся от обиды.

— Эдит, дорогая, — вздохнул отец. — пойми, мы просто пытаемся защитить тебя. Мы с Крейгом ни за что не сможем простить себя, если с тобой что-то случится. Я обещал твоей матери перед ее смертью, что буду защищать тебя от любых невзгод до самой своей смерти.

— Хорошая попытка, отец, — покивала я, засчитав ему эту попытку надавить на жалость и совесть, которой у меня оказалось ничтожно мало... Или, напротив, чрезвычайно много, учитывая, что я все еще здесь, а не на полпути к окраинам, бросив всех и вся ради сохранения своей тушки. Тут с какой стороны посмотреть. — Но она не сработает, — холодно закончила я. — Я не позволю вам сложить свои жизни в бессмысленном побоище, еще и за ошибки этого муд... короля, — терпеливо исправилась я. — Наше королевство обречено на захват и ваши жертвы не дадут ровным счетом ничего.

— Мы не можем пойти против прямого приказа короля, — напомнил Крейг. — Таков наш долг. Но ты — совсем другое дело. Ты — девушка, еще и несовершеннолетняя. Женщины априори освобождаются от военной службы,