Тайный фронт - Александр Александрович Тамоников

Глава 3

– Мне сегодня после обеда нужна будет машина для поездки в отдаленный район, – деловито произнес Шелестов, нетерпеливо постукивая носком сапога по каменному полу. – Нужен опытный водитель. Я могу вернуться только завтра, а ночная дорога, вы сами понимаете, товарищ лейтенант, требует и опыта, и внимания. Где, кстати, майор Гаспарян?

– Товарищ майор уехал на совещание тыловых служб, – листая журнал выездов, сообщил дежурный.

Шелестов прекрасно знал, что заместителя коменданта на месте нет и не будет еще какое-то время. И его отсутствие дает право подполковнику Шелестову попросить себе водителя по своему усмотрению. Арсен бы удивился, если бы Шелестов выбрал Буторина. Он бы предложил ему более дисциплинированного водителя.

– Так, кто у нас сейчас не на выезде, – бубнил себе под нос дежурный, ведя пальцем по строкам журнала. – Зейналов, Вихорцев, Ледянский, Буторин, Шепелев…

– Ну пусть будет Буторин, – подсказал Шелестов. – Он водитель опытный, зрелый и солдат опытный. Я знаю, как он воевать может, если придется. Беру Буторина!

Через полчаса путевка была выписана, машина заправлена и проверена на выезде: все ли работает, все ли исправно. Шелестов с начальственным видом развалился на переднем сиденье, небрежно козырнул в ответ часовому у ворот, и машина выкатилась за них. Все, теперь можно свободно поговорить.

– Что с аэродромом? – спросил Буторин. – Сильный был бой? Ребята немного проболтались из взвода Русанова. Правда, не сказали, где была перестрелка, но я понял так, что на аэродроме.

– Мы угадали. Диверсанты почему-то знали о времени прибытия самолета и о том, что на нем должен прилететь большой начальник. Особый отдел работает с пленными, но там все «пешки». Не удалось взять командира – погиб.

– Кто знал об операции? Даже Русанов, насколько я понял, заранее не знал, что его взвод куда-то отправят и зачем отправят.

Буторин резко крутанул руль, посигналил и рявкнул на ротозея-прохожего, который, не глядя, переходил улицу. Шелестов вздохнул. Ему и самому не удавалось найти ответа на этот вопрос – откуда диверсанты знали.

– В комендатуре знал только Гаспарян, – проворчал он. – Но мне что-то не верится, что Арсен мог быть предателем, что его могли завербовать немцы.

– Майор вообще-то с сорок первого на передке, от самой границы воевал. Про него такие вещи рассказывают, что диву даешься. Да и наград у него полна грудь. Так что это не байки. Не верится, что он мог стать предателем. Так воевать, как Гаспарян на фронте воевал до ранения, немецкий агент не станет. И таких не завербуешь ни деньгами, ни на страх не возьмешь.

– Может, случайно не там и не то брякнул, – предположил Шелестов. – Такое бывает и с героями. Просто случайно проговорился, а человек услышал и сделал выводы, ему последнюю каплю информации добавили, вот он и все сложил воедино и правильные выводы сделал.

– Нет, Гаспарян служака каких поискать! В этом я не раз убеждался, – покачал Буторин головой. – У него на первом месте инструкция и дисциплина. Он не балаболка!

– Ладно, тогда остается, что утечка информации была на аэродроме, хотя я не представляю, каким образом она утекла. Там никто не знал, зачем мы едем. Ладно, будем думать. Давай теперь о тебе. Так сказать, о насущном. Еще раз проговори, Виктор, какой у вас был разговор и о чем договорились дальше?

Буторин медленно и четко пересказал суть разговора в пивной с незнакомцем. О том, какие вопросы тот задавал, с какими интонациями, как смотрел. В принципе, его не смущало в том разговоре ничего. Все было реалистично и похоже на правду. Советский военный шофер частенько сбегает со службы, немного меняет свою верхнюю одежду, чтобы не так уж бросалось в глаза, что он военный человек. И пьет пиво, ни с кем не общаясь. Заметить такого человека легко, если его искать именно в таких заведениях. И в таких заведениях как раз и бывают люди в поисках заработка, приключений или дешевой любви. И перечень вопросов к шоферу соответствовал действительности.

– Хорошо, сверни на следующем перекрестке направо, – велел Шелестов. – А теперь вон туда в арку. Проезжай дальше, за деревья. Все, останавливайся!

– Что это за место? – оглядываясь по сторонам, спросил Буторин.

– Я тут квартирку небольшую снял, – усмехнулся Шелестов. – Хватит тебе в машине переодеваться. Да и мне в военной форме за тобой идти несподручно. Кто их знает, этих вербовщиков. Вдруг начальству ты не понравился и посчитают, что с тобой дело иметь опасно. И велят убрать.

– Типун тебе на язык, – рассмеялся Буторин. – Обычно я такие вещи с собой делать без моего разрешения не позволяю. А я его сегодня не давал. Так что никому не советую сегодня покушаться на меня. Очень обижусь!

Квартира, которую снял Шелестов, находилась в старом красивом доме постройки конца прошлого века. Правда, без должного ухода здание сильно обветшало. Поблекли краски, обломалась и осыпалась лепнина. На полах безнадежно испорченный паркет. Но у этого дома было несколько важных преимуществ. Во-первых, каждый подъезд имел второй выход во двор. Более того, в другой подъезд можно было перебраться через чердак. Дверь вообще-то была заперта на массивный навесной замок, но подобрать к нему ключ не составило труда. Со стороны улицы дом был открыт любому взгляду, а вот с внутренней стороны, со двора, к дому примыкали высокие деревья, декоративный кустарник и разрушенное здание склада с лабиринтом коридоров и проходов.

Буторин переоделся в тонкий свитер и тонкую рабочую куртку со множеством карманов. В таком виде он совершенно не бросался в глаза. Только на голову ему Шелестов надел, низко, по самые глаза, кепку, которая хоть как-то скрывала его приметную седину. Сам Шелестов надел поношенный костюм с вытянутыми коленями на брюках и протертыми почти до дыр локтями пиджака. Два пистолета за спиной под ремнем этот пиджак вполне скрывал.

Вечером, убедившись, что Буторин прошел через двор и свернул к соседнему дому, чтобы через арку выйти на соседнюю улицу, Шелестов выбрался на улицу через чердак и следующий подъезд. Он шел за своим товарищем около двадцати минут, внимательно глядя по сторонам, чтобы быть уверенным, что они не являются объектом чьего-то внимания. Уличные фонари в большинстве своем не горели. Почти не было света и из окон квартир.

Записку на столик, за которым за кружкой пива сидел в кафе Буторин, уронил какой-то тип, чьего лица Виктор не успел разглядеть. Настолько быстро этот человек покинул заведение. В записке был указан адрес. Насколько Буторин помнил карту Бухареста, которую вся группа изучила