Архив тети Поли - Ирина Кизимова

— Отдел магического правопорядка имеет право проводить допросы свидетелей.

— Я рассказала вам всё о сегодняшнем дне. Мне нужно вернуться к моим обязанностям.

— К сожалению, вам придётся оставить их на время пребывания в участке. Вы едете с нами немедленно.

* * *

В отделе магического правопорядка вновь загорелся свет, стрелки на часах в общем кабинете достигли десяти вечера, когда детектив Васнецов начал допрос домохозяйки особняка Сухаревых. Перед ним лежал раскрытый на пустой странице дневник для записей, который он взял с собой после того, как закрыл двери в кабинете начальника за тётей Поли, вернувшись к своему столу.

— Вы готовы, Прасковья Фёдоровна? Мы можем начинать?

— Раз вы убрали эту надоедливую старую даму, то я готова. — женщина наотрез отказалась говорить в присутствии тёти Поли, которая донимала её вопросами и заваливала сплетнями всю дорогу до отдела.

Герман сохранял серьёзный вид, лишь иногда делая замечания напарнице, которая порой особо расходилась, но не останавливал её, что совершенно не устраивало домохозяйку, которая разве что молнии из глаз не метала. Однако сейчас, когда старушку закрыли в соседнем кабинете, вновь напустила на себя невозмутимый, строгий вид, словно ничего из происходящего не было.

— Почему вас так задели высказывания моей напарницы?

— Она распространяла возмутительно ложную информацию об избраннике покойной. Будучи доверенным лицом госпожи, я не смогла закрыть на такую наглость глаза.

— Вас так сильно волнует репутация жениха жертвы? Давеча вы совершенно спокойно отреагировали на его арест, но слова Полины Сергеевны заставили вас выйти из себя.

— Полицейские действовали в рамках закона, они могут предъявить обвинения любому из нас. Вина Владислава Андреевича не доказана, поэтому я не считаю его убийцей.

— Мог ли у него быть мотив?

— Он не фигурировал в завещании Марии Михайловны, насколько мне известно.

— Вам не кажется, что ваши права несколько превышают те, коими пользуются обычные домохозяйки? Я никогда не слышал, чтобы они лезли в завещания хозяев.

— Помилуй Бог! Я не трогала важные бумаги! Мы с Марией Михайловной были хорошими подругами, она сама показывала мне завещание. Именно благодаря нашим дружеским отношениям семья Сухаревых приглашала меня в театры и на званые ужины.

— Сколько вы уже работаете у семейства Сухаревых?

— Три года. Я окончила институт благородных девиц, но, как видите, моя внешность и положение моей семьи в обществе оставляли желать лучшего, так что Мария Михайловна с радостью предложила мне работу в их особняке. Прошлая домохозяйка уже была слишком стара для своих обязанностей.

— Вы отправляли семейству Сухаревых свои рекомендации? Не сочтите за дерзость, но обычно недавних выпускниц не берут сразу на столь высокие должности.

— Мы с Марией Михайловной вместе учились, это она убедила родителей взять меня на пост домохозяйки.

Герман не сдержал лёгкой усмешки.

— Вы сомневаетесь в моих словах?

— Знаете, всё звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Считаете я вас обманываю?

— Убедиться в ваших словах можно и без показаний Марии Михайловны, стоит лишь обратиться в институт и взять показания у преподавателей. Найти ваших бывших сокурсниц, многие из которых скорее всего остались в столице, и побеседовать с ними.

— Я польщена такому вниманию к моей персоне. Что ж, собирайте любую информацию, детектив Васнецов, уверена, что вы лишь убедитесь в правоте моих слов.

— Какие у вас отношения с прислугой?

— Деловые. Я полностью управляю хозяйством и не позволяю себе вести близкие отношения с подчинёнными.

— В отличие от хозяев.

Женщина напротив тяжело вздохнула.

— Мы с Марией Михайловной подружились до начала рабочих отношений. Неужели нам должно было полностью прекратить общение? К тому же при выполнении домашних обязанностей я никак не показывала близких отношений с хозяйкой.

— Одна из ваших подчинённых упомянула, что Мария Михайловна лишилась родителей и дяди. Она была единственной наследницей полковника Сухарева?

— Юридически всё состояние принадлежало Марии Михайловне.

— А практически были ли ещё наследники?

— Мне неизвестно, детектив Васнецов. Какие бы тёплые отношения с покойной у меня ни были, я не была осведомлена о подробностях настолько глубоко.

— Очень интересно.

— Что именно?

— Ваша выборочная осведомлённость.

— Вы снова не доверяете моим словам?

— Можете показать вашу лицензию?

— Вы имеете в виду диплом института? Он хранится в особняке, я могу съездить за ним.

— Я говорю о магической лицензии, вы внесены в реестр.

— Я никогда не получала её. Не стану лгать, у меня есть слабый дар, но я никогда не демонстрировала его на публике. Если вы заглянете в моё дело, там так и будет написано.

— Два телепата в одном особняке. Насколько ваш дар превосходил способности Марии Михайловны? Помнится, сильным телепатам куда удобнее контролировать слабых, чем обычных людей, они более восприимчивы и хорошо откликаются на родственную магию.

— Я не убивала хозяйку. У вас нет никаких доказательств на незаконное использование телепатии и тем более на совершение преступления.

— Магия телепата не оставляет следов, но хорошо регистрируется в период своего действия. Вам ничего не стоило расправиться с жертвой.

— Какой мне был прок от смерти Марии Михайловны? Я бы потеряла близкую подругу, работу, стабильность. Мне невыгодна была её смерть.

— Тогда почему вы так болезненно реагируйте на нападки со стороны Полины Сергеевны? Владимир Андреевич был вашим любовником? Телепату ничего бы не стоило замаскировать тайную связь.

— Я не намерена больше разговаривать с вами, детектив Васнецов. Вы переходите все границы приличия! Сейчас же отвезите меня в полицейский отдел, где я дам показания лично инспектору Щукину.

— Мы не закончили допрос, Прасковья Фёдоровна.

— Немедленно отвезите меня в полицейский отдел к инспектору Щукину!

Скрипнула дверь в кабинете начальника отдела, на пороге появилась тётя Поля. Её уши были заткнуты воском, а в руках ярко-синим светился индикатор прибора, что фиксировал невидимые глазу телепатические волны.

— Вы арестованы за незаконное использование сверхспособностей на членах отдела магического правопорядка!

Он поднялся из-за стола, и женщина, наконец, заметила, что левая рука, убранная под стол, была вся в крови. Герман Васнецов держал тонкий нож для конвертов в кулаке, постоянно причиняя себе боль, дабы не попасть под воздействие телепатических волн. После того, как Полина Сергеевна назвала ему номер дела и способности домохозяйки Сухаревых, пока он отводил её в кабинет, детали головоломки сложились.

— Я ничего вам не скажу. Я имею право хранить молчание.

Детектив пожал плечами и