Без Веры... - Василий Сергеевич Панфилов

и разбираем — надо оно нам, или нет. Но де-факто, решение уже принято, и мы просто подгоняем уравнение под ответ.

Не сказать, что всё настолько уж страшно, и если б я попал лет этак двадцать-тридцать назад, во времена застойные, то разобрался бы потихонечку и сумел бы сделать со своей жизнью что-то достойное. Но поскольку времена впереди непростые, а надежды на родных у меня ровным счётом никакой, то проблема спонтанных решений встаёт в полный рост.

Спонтанность во времена предстоящих испытаний, это… скажем так, на любителя. Шансы на выживание уменьшаются геометрически.

Другая проблема — здоровье физическое. Характеристика «Чуть ниже среднего», данная мне гимназическим педелем и засевшая в голове ржавым гвоздём, не вполне верна.

Учусь я посредственно, но отнюдь не плохо, так что слова «Чуть ниже среднего» означают не только оценки, но и, скажем так — место в школьной иерархии. Я не пользуюсь авторитетом ни среди одноклассников, ни среди учителей. Бывает.

Классическая «Белая ворона» в коллективе. С возрастом это обычно если и не проходит, то как минимум, неровности характера и поведения шлифуются жизненным опытом. Да и… дети жестоки!

Депрессивное состояние после ухода матери, наложившееся на отношение отца и сестёр, не могло не сказаться. Вся эта неуверенность в себе, засевшее на уровне подсознания чувство вины перед всем миром разом, да плюс нередкая для «книжного» ребёнка погружённость в своё Я.

Это ещё не аутсайдер, но если поместить такого в жесточайшую, душную атмосферу гимназии, да в класс из сорока мальчишек, то результат никого не удивит. Нет, не пария… но именно что «чуть ниже среднего».

В нормальной ситуации это можно было бы хоть отчасти компенсировать оценками и учёбой вообще. Не факт, что завоевал бы уважение одноклассников, но как минимум, был бы налицо рост самоуважения! Но… здесь в полный рост встала проблема здоровья физического.

Диагноз, даже сам себе, поставить не берусь, но быстрая утомляемость и частые головные боли учёбе не способствуют. Утомляемость у меня не только в физических упражнениях, но и в концентрации на учёбе.

Физически тяжело просто высидеть часы в гимназии, по возвращению домой я как выжатый лимон и просто не в состоянии заниматься уроками. Два, максимум три часа подряд полноценных умственных усилий, это всё, на что я способен, потом нужен длительный перерыв.

Но гимназические реалии таковы, что всё здесь строится на зубрёжке. Помимо уроков непосредственно в гимназии, на выполнение домашних заданий уходит от трёх до шести часов, а на выходные педагоги, будто соревнуясь друг с другом, просто заваливают учеников!

Выезжаю за счёт хорошей памяти и интеллекта явно выше среднего. Этих двух-трёх часов вечером, даже за минусом мигреней, во время которых я заниматься не могу физически, в принципе хватает, чтобы учиться более-менее нормально.

Ещё одна проблема — возраст. Мою юное Альтер-Эго привыкло, как и все дети, приближать зрелость. На самом же деле, тринадцать лет мне будет только летом, и пусть я не самый молодой ученик в классе, но нас таких человек пять… а нет, шесть!

В гимназию здесь принимают не ранее восьми лет и не позже десяти, притом сперва идёт подготовительный класс. Я, научившись читать в четыре и писать к шести, поступил без труда, а остальные… по-всякому.

Чаще всего поступают в девять-десять лет, да плюс достаточно много второгодников. Парахину, к примеру, пятнадцать, и он не самый великовозрастный в классе.

Вообще же, есть у нас в гимназии ученики, которым уже за двадцать. По закону, в гимназии можно учиться до двадцати трёх лет, и некоторым этого времени не хватает…

Прискорбно то, что получить аттестат можно никак не раньше шестнадцати! Не скажу, что вот так уж легко сдал бы экзамены на аттестат зрелости, но вот скажем, математику, черчение и языки я могу сдать хоть сейчас, без какой-либо подготовки. Биологию и ряд предметов нужно подтянуть, но в общем — ничего сложного.

— Ага… — кажется, я ухватил за хвост какую-то мысль! — Экстернат? А это идея…

Память подсказала, что экстернат в Российской Империи явление более чем распространённое, и единственное — на экзаменах к таким ученикам придираются куда как строже. Считается, что педагог неплохо знает способности учащихся в своём классе, и потому нет необходимости гонять их на экзаменах по всем темам и вопросам. Экстерны же, будучи для учителей «терра инкогнита» опрашиваются куда как обстоятельней.

— Да и по башке получать не хочется, — криво усмехнулся я, оглядывая перед зеркалом жёлто-лиловые разводы на скулах, — здоровья это не прибавляет!

В голову настойчиво полезли сладкие и вкусные мысли о мести, проталкиваемые моей детской половиной. В этом горячечном полубреду я бил морды первым силачам школы, говорил красивые фразы в позе Наполеона и уходил в закат, то бишь вон из класса. А все они, учителя и бывшие соученики, сразу всё осознавали, проникались и начинали жалеть, что не дружили со мной раньше.

— Н-да… — невесело засмеялся я, не без усилий выкинув из головы эту ерунду, — вот и попёрло влияние физиологии на разум!

Побить того же Парахина… хм. Я покатал эту идею и не без сожаления её отставил. В принципе смогу, да… Не вот прямо сейчас, но если займусь собой на летних каникулах — вполне! Даже в так называемом «честном» бою. Разница в физических кондициях велика, но и опыт рукопашного боя у меня более чем приличный.

— Могу, но… — я заткнул сладкое чувство мести, — не буду. Если сам не полезет, а вот тогда — да!

Внутри отозвалось успокоенностью, а затем и предвкушением. Н-да… мне тоже не очень верится, что не полезет! Напомнить, так сказать, о себе перед каникулами — чтоб веселей отдыхалось. А потом и после… Есть у него такая фишечка.

Ничего! В бытностью свою школьником, дрался я не только на соревнованиях, но и на улицах, притом не так, чтобы редко. Ну и спортивная среда, она и сама по себе… специфическая. Много интересного знаю, умею, практикую…

В смысле, раньше практиковал. Но уличные ухватки такого рода особой физической формы не требуют. Улица на то и улица, что драки, если ты не гопник, случаются чаще всего в максимально неудобной ситуации. Численное превосходство противника, неудобная