Княжич варяжский (СИ) - Мазин Александр Владимирович

— Молодой, наглый, глупый, — проворчал Левота.

— Дерзкий же! — ухмыльнулся Поджар. — Но воины у него есть сильные. С собой наверняка лучшего возьмет.

«Что ж он щерится постоянно? — подумал Левота, которого раздражала улыбочка Поджара. — Радуется, что все зубы на месте?»

— А кто ему помешает взять десяток? Или два? — спросил Левота подручного.

— Будет десяток, не будет встречи, — пожал плечами Поджар. — Есть кому проследить. Да и зима сейчас. А там озеро, простор. Засаду не спрячешь.

— И нам тоже, получается, не спрятать?

— А нам и не надо, — усмехнулся Поджар. — Мои прятаться не станут. Как увидят, что этих двое, сразу и двинут.

— Справятся? — спросил Левота.

— Дюжина битых нурманских воев из Вестфолда? Шутишь?

— А почему битых? — заинтересовался Левота.

— Потому что конунг норегов их собственного конунга побил. Эти сумели уйти и теперь у нас душегубят. Понятно, что не просто так, а за плату немалую. Но того стоят. Особенно когда надо все по-тихому решить. А тебе ведь по-тихому надо? Или хочешь, чтобы Перятыч о твоем участии узнал? Или в Белозере проведали?

— Нет уж! — Левота даже поежился. — С варягами бодаться только так и надо: когда их двое, а нас — дюжина.

— Не нас, а наших нурманов! — поправил Поджар. — Таких, как мы, пожалуй, десятка три потребуется. Но хвала богам, за нас есть кому железом махать.

— А что Прибысл? — спросил Левота. — Не проболтается, что этот на нашу встречу ехал?

— Обижаешь, боярин! — Поджар ухмыльнулся еще шире. — Все продумано. Хочешь сделать тишком, кричи «вор!» первым, да погромче. У тебя главный соперник кто? Радила. Вот и выйдет, что это Радила постарался: прибил белозерцев, чтобы с нами не договорились. Я Радилова приказчика подкупил, чтобы против него сказал. Они у сынка Радилова перстенек приметный схитят и на место убийства подкинут. Как думаешь, что люди подумают?

— Что люди подумают, мне без разницы! — буркнул Левота. — Главное, что Перятыч подумает. И варяги белозерские.

— Деньги, боярин, — напомнил Поджар.

Левота вздохнул, откинул крышку сундука и вытащил две большие, туго набитые калиты.

— Взвешивать будем?

— Ни к чему, — мотнул головой Поджар. — Нурманы взвесят.

Подхватил оба тянувших вместе на пуд с четвертью мешка левой рукой, поклонился и вышел.

Ловок, ничего не скажешь. Ловок, полезен, привычен. С малых годов Поджар при Левоте. Рядышком, будто пес верный.

И все равно неприятен.

Может, из-за того, что скалится все время?

Сам-то Левота старался улыбаться пореже. Еще в юности ему в одной из кулачных схваток два передних зуба вышибли. Дурной был. Любо ему было вот так, по-молодецки. А теперь вот даже не откусить толком…

— Хорошее место, — одобрил Дёрруд. — Тебе тоже нравится, хёвдинг?

— Отменное, — согласился Сергей. — Открытое, светлое, снежок неглубокий. И от тракта далеко. Никто не помешает… разговору.

Они стояли на льду замерзшего озера. Вдвоем, как и договаривались.

А вот вторая сторона решила от соглашения немного отойти. Вместо двоих переговорщиков к месту встречи прибыла аж дюжина. Причем ни Левоты, ни даже его полномочного представителя среди них не было. Вообще ни одного новгородца в этой компании не наблюдалось.

Сергей с Убийцей не удивились. Поскольку всю не сказать чтобы честну́ю компанию обнаружили загодя.

Правда, разведка работала издали и определила лишь примерное вооружение и численность, а вот уровень бойцов — нет. И это был минус. Потому что уровень оказался изрядным. Полная дюжина нурманов в полном боевом обвесе.

Уверенные и наглые. И не без оснований. Сергей даже слегка напрягся: не ожидал, что увидит нурманскую элиту. Должно быть, недешево они обошлись кандидату в тысяцкие. Опасные, черти.

Сергей покосился на Дёрруда…

Убийца невозмутим. Есть у них с Машегом этакое сходство: один считает будущих покойников по количеству стрел, а другой вообще не считает. Лень.

Нурманы пришли на лыжах, которые сняли и воткнули в снег перед тем, как спуститься на лед. Что тоже вполне отчетливо говорило о намерениях, поскольку переговоры вести и на лыжах нетрудно. А вот рубиться лучше — без.

Возглавлял «делегацию» кудрявый нурман саженного роста и геройских пропорций. До Пешехода, понятно, недотягивал, но Дёрруду не уступал. Во всяком случае, размерами. И вдобавок красавчик. Борода аккуратно подстрижена и расчесана, кудри блондинистые из-под шлема на богатырские плечи ниспадают. Глаза синие, ясные, не замутненные сомнениями или совестью. Настоящий викинг. Мечта юных дев… И их отцов, потому что драгметаллами так и увешан.

Впрочем, и обычного железа в избытке, причем качественного.

Не представился. Глянул синеоко, улыбнулся добродушно, можно сказать — дружески.

Надо полагать, оценил вооружение и украшения противника и искренне порадовался будущей добыче.

— Хорошее место, и день такой хороший, — улыбнулся викингу Сергей. — Солнечный. Ты кто, воин? Назовись.

— Хорошо по-нашему говоришь, — похвалил кудрявый. Предложение назваться он проигнорировал. — Мне сказали: вы здешние. А по речи — ют или фриз! — Он подмигнул Сергею.

Тратить время на объяснения, почему здесь он со товарищи, а не запланированный Левота, кудрявый красавчик не собирался.

Если стая волков взяла в круг пару забредших на их территорию псов, то явно не с целью проводить до дома.

— Помолитесь, парни, своим гардарикским богам, и начнем веселье. Вы же не умрете без боя?

Ну да. Истинно нурманское веселье. Дюжиной против двоих.

— А ведь верно сказал, — пробасил Дёрруд. — Да, хёвдинг?

— Помолиться никогда не лишне, — согласился Сергей. — Однако я сюда не молиться пришел, а разговаривать. И не с тобой, кудрявый, а с Левотой. Но он, полагаю, струсил и прислал тебя. И зря. Потому что с тобой нам говорить не о чем. Разве что о погоде. Хороший сегодня день, как считаешь?

Хлёдвир-ярл переглянулся со своими. Те уже разошлись полукругом. Приготовились. Одиннадцать человек с ним. И все очень серьезные мужи. Опытные и идеально оснащенные для убийства.

Неужели эти двое не понимают, что сейчас будет, подумал он. Или рассчитывают договориться? Ну или просто храбрецы.

Ярл задумчиво оглядел стоящую шагах в десяти парочку. Один — совсем молодой, безусый. Надо полагать, не больше шестнадцати зим встретил. Но держится хорошо, уверенно так. Неудивительно, раз его второй хёвдингом назвал. Судя по лицу, молодой — здешний, однако на языке северян говорит чисто, как на родном. Полукровка?

А вот второй — натуральный дан. С таким один на один сойтись рискнет не всякий.

— Хороший день, — согласился Хлёдвир. — Превосходный день, чтобы умереть!

«И разбогатеть», — мысленно добавил он. Одного только золота на обоих марок на десять, не меньше. И еще оружие. Неплохая прибавка к той сотне марок серебром, которую вручил им новгородец. Кошель с серебром, с его долей, долей ярла, приятно оттягивал пояс. О да, сегодня хороший день. Отличный!

— Верно сказал, вестфолдинг!

Дёрруд, надо полагать, опознал «вышивки» кудрявого.

Сергей в таких тонкостях не разбирался. Норега от дана отличал, но не более. Да и зачем? Нурманы — нурманы и есть. Своих уважаем, чужих… Мертвые друг от друга мало отличаются.

Нурманская свора загыгыкала. То ли похвала понравилась, то ли тон Убийцы. Нурманам вообще нравятся храбрецы.

Кудрявый осклабился:

— Сложись все иначе и встреть я вас у своего дома, я бы, пожалуй, выпил с вами пива, — сказал он. — Но здесь не там.

Тень, пробежавшая по лицу кудрявого, была мимолетной, но Сергей заметил. И картинка сложилась.

— Может, скажешь, что ты не поделил с Харальдом Харфагри[1], норег? — звонким высоким голосом бросил Сергей.

Напряжение нарастало, адреналин бурлил от ощущения смертельной опасности… И Сергею это дико нравилось. Именно в такие мгновения чувствуешь, что живешь по-настоящему.