Ледяная маска - С.Энн Гарднер

Тае удалось сразу найти общий язык с мальчишками. Она совсем не выглядела чужой для них – по крайней мере, они об этом точно не задумывались. Барбара наблюдала за происходящим с безопасного расстояния, в то время как то один, то другой из них запрыгивали на заднее сиденье «черного монстра», и Тая делала пару кругов по двору.

Она была похожа на дикого зверя, развлекающего детишек в зоопарке. И Барбара понимала, что под этой маской веселья она по-прежнему остается диким зверем. И все же, она спокойно и терпеливо отвечала на вопросы мальчишек, показывая им все, что их интересовало в мотоцикле. Барбара улыбалась, глядя на них… пока не вспомнила об обстоятельствах своего знакомства с Таей. И о том, что они из разных миров, и что если она заботится о своей безопасности, ей следовало бы держаться подальше…

– Ребята, ужинать! Вам завтра в школу, – позвала она.

– Ну мама! – жалобно заныли Шон и Эрик.

– Хватит, пойдемте, – она была непреклонна.

Дейл подошла к Тае:

– Спасибо, это было весело.

– Пожалуйста. Рада, что понравилось, – Тая помогла Эрику слезть с мотоцикла, сняла с него шлем.

Прежде чем уйти, мальчик посмотрел ей в глаза. Таю тронула чистота и невинность детского лица.

– Когда вырасту – буду ездить на таком мотоцикле! – гордо сказал Эрик.

Тая посмотрела на него очень серьезно.

– Нет, ты будешь много учиться, и у тебя будет совсем другой образ жизни.

Она умолкла. Молчали и Барбара с Дейл.

– Но Тая, одно другому не мешает! – настаивал Эрик.

Тая потрепала его по золотистым волосам:

– Мешает. Иди, мама зовет.

– Но ведь ты ездишь на мотоцикле, Тая! – сказал Шон.

– Мне не так повезло, как вам.

– Не понял… – удивился Эрик.

– Что станет с твоей мамой, если ты попадешь в аварию? – серьезно спросила она мальчика.

Эрик и Шон оглянулись на Барбару. Снова посмотрели на Таю.

– Она будет плакать.

– Ты хочешь этого?

– Нет, – сказал Эрик, опустив голову.

– А почему же ты ездишь? – спросил Шон.

– Обо мне плакать некому, – отрезала она. Эрик продолжал смотреть на нее.

Дейл стояла молча, опустив голову. Барбара отвернулась. Ее пугали те чувства, которые возникли в ее душе – к человеку, которого она не понимала и боялась…

– Пора ехать. – сказала Тая мальчишкам и села на мотоцикл. «И вообще, какого черта я здесь делаю?» Резко нажав на педаль, Тая рванула на мотоцикле, не оглядываясь. Сейчас ей хотелось быть подальше от Барбары.

– Странная она, правда? – сказала Дейл Барбаре.

Эрик не двигался с места, пока мотоцикл Таи не скрылся в ночной темноте. Шон и Брайан уже шли к дому.

– Пойдем, Эрик! – позвала Барбара.

Эрик посмотрел на мать, потом еще раз оглянулся. И увидел, как огни мотоцикла скрылись за поворотом.

– Пора спать, ребята. Идите чистить зубы, и через 10 минут всем быть в кроватях.

– Хорошо, мама, – ответили Шон и Эрик.

Мальчики отправились в свои комнаты и стали ждать, когда мама придет пожелать им спокойной ночи.

Барбара проверила, все ли окна и двери хорошо закрыты и включила систему безопасности. Затем отправилась в спальные комнаты. Сначала к Шону.

– Почистил зубы?

– Да, мам.

Барбара поцеловала его в лоб и поправила одеяло.

– Спокойной ночи!

– Доброй ночи, мам, – сказал Шон, зевая.

Барбара включила ему ночник и прикрыла дверь. Следующая комната – Эрика.

– Привет, маленький мужчина! Почистил зубы?

– Ага.

Барбара присела к нему на кровать.

– Ты в порядке? Мне показалось, что ты грустил за ужином, – она погладила его по голове.

– Да…

– О чем ты думаешь?

– О Тае.

– Почему? – удивилась она.

– Если она умрет, никому не будет грустно, – задумчиво ответил мальчик.

Барбара замерла, глядя в сторону.

– Я уверена, что кому-нибудь все-таки будет, – ответила она.

Эрик слишком много думал. Барбару это беспокоило и раньше. Отчасти и из-за этого она постаралась завершить процедуру развода с Джеффом как можно быстрее – зная, как Эрик реагирует на их ссоры. Эрик слишком многое понимал в мире взрослых. И когда она назвала его «маленьким мужчиной» – она действительно считала его таким. И от этого было больно. Барбара хотела, чтобы у ее сыновей было долгое и счастливое детство. И считала главной своей заботой – избавить их от всех тех вызовов, которые бросает им мир.

– Нет, мама. Я думаю, что не будет, – сказал он, заглядывая Барбаре в лицо.

– Почему ты так уверен?

– Потому что она ездит на своем мотоцикле.

– Но Эрик…

– Она ведь твой друг, да?

– Ну…

– Она смотрела на тебя, когда ты не видела.

– В самом деле?

– Ага.

– Уже поздно, Эрик. А тебе завтра в школу. – сказала Барбара, вставая. – Спокойной ночи.

– Мам, а давай ты ее попросишь больше не ездить на мотоцикле?

– Спокойной ночи, Эрик. – Барбара выключила свет и прикрыла дверь.

– Спокойной ночи, мама. Я люблю тебя.

Барбара улыбнулась и ответила из коридора:

– И я очень люблю тебя, милый.

Барбара спустилась на кухню, чтобы сделать себе чашку чая. Она была одета в шелковую пижаму персикового цвета из двух частей. Как обычно, она была без тапочек, что так не нравилось когда-то Джеффу. Но теперь она свободный человек. Это ее дом, и она будет ходить здесь босиком, сколько захочет.

Взяв чашку с чаем, она прошла в просторную семейную гостиную. Это была ее любимая комната в доме, она сама подбирала для нее интерьер в персиково-сливочной цветовой гамме. А Джефф ненавидел этот цвет. «Наш дом должен производить более солидное впечатление», – говорил он. Но эту комнату ей удалось отстоять. Пусть другие помещения дома «производят впечатление». А здесь она будет проводить все свое свободное время. В конце концов, Джефф сдался. Другие комнаты были обставлены более формально, а ей было разрешено обустроить на свой вкус эту семейную гостиную.

Она присела на мягкую кушетку и в первый раз за сегодняшний день позволила себе задуматься о том, что происходит в ее жизни.

Барбара рассматривала комнату, и все те вещицы, которые свидетельствовали: это ее дом; ее и сыновей. Вокруг были их фотографии – с младенческих лет и до последнего рождества. На полочках стояли их детские поделки. Множество книг на самые разные темы – обо всем, что когда-либо интересовало или ее, или мальчишек.

И когда она, прикрыв глаза, откинулась на мягкую подушку, перед ней возникло видение контраста между ее комнатой и комнатой Таи. Тая жила с необходимостью пустоты. Да, именно так это можно описать. В ней была какая-то выжженная пустыня, и обстановка ее квартиры была всего лишь отражением ее души. Барбара внезапно поняла, что самоизоляция Таи была ее добровольным выбором.