На дне - Галина Федоровна Бек

от большинства морских тварей мы живем страстями. Нас ничто не может остановить, когда мы голодны или влюблены, — возразил раздосадованный отказом самец, продолжая надвигаться на Норму вдвое меньшую его по размерам.

Налитые кровью глаза и оскал острых зубов не оставляли сомнений в его решимости осуществить задуманное. Норма в последнюю минуту сумела укрыться от домогательств поклонника-извращенца в узкой щели между кораллами. Тантал попытался разворотить острые кораллы, но только поранился. Он до утра кружил по пещере, уговаривая Норму не быть такой упрямой. В конце концов, жар любви в его крови поостыл, к тому же он вспомнил, что днем к королеве должны будут явиться разные посетители. Поэтому Тантал, пригрозив Норме, что он все равно получит то, чего хочет, удалился.

Пока Норма пряталась в расщелине, она вспоминала, как проходил праздничный бал, обдумывала колкие замечания чернорылых акул, злобные взгляды молодых мурен и фамильярное поведение Тантала. Она не могла не признаться себе, что слова акул ее сильно задели, а ненормальная похоть такого бандита, как Тантал до смерти напугала.

Выбравшись из укрытия, Норма первым делом отправилась через туннель, ведущий из ее «кабинета» в лагуну, а затем из лагуны через туннель, прорытый внутри большего острова в освещаемое, просторное помещение. Это была та самая тюрьма, из которой Зевс сумел освободить черепашку и Геру. Там по-прежнему за прозрачными стенами находились самки осьминогов, каракатиц, кальмаров и самые разные, молодые обитатели не только Красного, но и других морей и океанов. Норма без всякого интереса обвела помещение взглядом и устремилась к темному отверстию наверху. Проплыв по нему несколько метров, она застыла в напряженной, почтительной позе перед глубокой, освещенной нишей. Через некоторое время в ней появился громадный, серебристый змей и спросил ее:

— Что ты хочешь дитя мое? Тебя кто-нибудь обидел?

— Всевышний, прошу простить меня за то, что я нарушила ваш отдых, но по королевству поползли неприятные слухи.

— Какие слухи?

— Якобы, акулы из клана чернорылых похищают детенышей самых разных сословий и даже самок, готовых произвести потомство, и обменивают их на другую пищу. Эти слухи распускает самец по имени Тантал.

— Хорошо, дитя мое, я разберусь с ним.

Змей исчез также внезапно, как и появился. Только теперь Норма поняла, как она устала, но у нее было много неотложных дел. Вернувшись в свой «кабинет», она приказала привести к себе философа, состоящего у нее на службе. Это был рак-отшельник Придо со своей верной домоправительницей, актинией Адамсией, сидящей буквально на его шее. Норма окинула эту сладкую парочку саркастическим взглядом и с улыбкой, если это было бы можно назвать улыбкой, спросила:

— Придо, а где находится твоя служба охраны, когда ты занимаешься любовью?

— Адамсия дает мне советы, как лучше удовлетворить мою партнершу.

— То есть, вы все вместе наслаждаетесь процессом?

— Это зависит от точки зрения участников, но, думаю, каждый получает при этом свой интересный опыт.

— Кстати, в моем личном саду есть много морских анемонов, наверняка есть и Адамсии, так что можешь приводить сюда своих детишек. Они смогут обзавестись лучшими охранниками в моем королевстве.

— Спасибо, госпожа. Думаю, что эти посулы говорят о важности разговора, из-за которого вы меня пригласили.

— Да, ты как всегда проницателен мой Диоген. Ты ведь помнишь о том, что посоветовал мне для поддержания физической формы использовать мясо осьминогов, отравленных кантаридином.

— Да, госпожа. Это один из сильнейших афродизиаков, добываемых из жуков-нарывников или «шпанских мушек». С вами что-то не так? Но я вас честно предупредил, что его надо использовать в микроскопических дозах.

— Со мной все хорошо. Мало того, я распорядилась слегка приправить этим ядом рыб, предназначенных для ужина. И гости после моего угощения, на оргии, посвященной богам плодородия, продемонстрировали невиданное мной ранее сладострастие. Но меня интересуют последствия переизбытка этого вещества в крови акул.

— Передозировка яда в худшем варианте может привести к гибели любого животного, а если оно не умрет сразу, то в течение долгого времени будет страдать от страшного недуга — сатириазиса.

— Каковы симптомы этого сатириазиса?

— Главными являются постоянный сексуальный голод и, одновременно, невозможность его утоления.

— А объекты желания могут меняться со временем или это как-то связано с обычными предпочтениями животного?

— Безусловно связано, но под воздействием яда он видит все в искаженном свете, и воспринимает всех окружающих только с точки зрения своей теперь уже основной цели существования — удовлетворения неутолимой похоти. Причем, если он или она в момент воздействия яда выбрали себе кого-нибудь в качестве сексуального партнера, то избежать насилия этому несчастному будет сложно.

— Понятно. А теперь вернемся к нашим повседневным делам. Я тебя внимательно слушаю.

— Продолжается исход из вашего королевства некоторых видов губок, ракообразных и рыб через Суэцкий канал в Средиземное море. Я это связываю с загрязненностью и плохим качеством воды в тех местах. Вылов рыбы нусами увеличился в районе Хургады. Скорее всего, это связано с увеличением числа отелей и отдыхающих там нусов. Также там увеличилось количество сбросов нечистот, но, правда, достаточно далеко от берега, так что строительству коралловых рифов и здоровью их «квартиросъемщиков» пока это не приносит существенного вреда. В районах близких к побережью произошло несколько нападений акул на нусов, к счастью смертельных случаев не было.

— Все вроде как всегда, но что-то происходит в тихих водах моего царства. Идет пока незаметная, но явная деградация нравов. Мне кажется, что нусы стали слишком много вылавливать рыбы не только в районе Хургады. Промысловой рыбы теперь явно недостаточно для пропитания хищников, между ними происходят все более ожесточенные схватки за охотничьи угодья, образовываются банды. Кроме того, ты в прошлый раз говорил что-то о микропластике, который в немереных количествах сбрасывается нусами в воду. Напомни мне, какой вред он наносит моим поданным.

— Во-первых, пластик не окисляется, не разлагается и не переваривается животными, кроме нескольких видов бактерий, то есть является абсолютным загрязнителем. Во-вторых, взаимодействуя с детритом, он превращается, чуть ли не в основной гормон, влияющий на отклонения в поведении отравленных им животных.

— Понятно, добавь к этому то, что из-за уменьшения количества рыб, питающихся мелкими ракообразными, они размножились в невероятных в прежние времена количествах. Зоопланктон, который состоит из этих мелких рачков, теперь пожирает большую часть микроводорослей. В результате воспроизводство этих водорослей, основных поставщиков кислорода в моем королевстве, упало настолько, что повлекло за собой исчезновение жизни в некоторых областях нашего водного бассейна. Необходимо что-то придумать, чтобы сдержать эти негативные тенденции. Что ты по этому поводу скажешь?

— Вы, моя госпожа, гораздо более просвещенный монарх, чем ваши предшественники, но и вы не сможете удержать