Тот, кого не люблю - Елена Левашова

Жаль, что возле дома Роберта нет моря – оно здорово меня успокаивает… Сейчас бы пройтись по берегу, послушать плеск волн, окунуться в соленое царство с головой и отдать ему свои печали. Но вместо этого я дрожащими пальцами жму на кнопки телефона и вызываю такси. Надо забрать свою машину, одиноко стоящую возле офиса Креста. По-хорошему, и в больницу нужно съездить – возможно, Крестовский пришел в себя и уже дает показания, но если… Черт бы побрал мою удачу! Если он все еще в коме, я вынуждена пойти на условия Роберта. Выйти за него в обмен на помощь Либермана. Вы представляете, какие у него расценки? Нет? Я успела прошерстить сайты и узнать. Нам с мамой никогда не заработать таких денег. Конечно, я могла бы попросить помощи у мужа Златы, но и совесть у меня тоже имеется. Какая-никакая, она есть, что бы там ни думали всякие армянские бабушки!

– Далеко вы забрались, дамочка, – хмыкает водитель такси, разворачиваясь на площадке. – Не холодно? Сегодня дождь обещали.

– Нормально, – цежу в ответ, зябко ежась. Да уж, права мама Роберта – я уже не в том положении, чтобы расхаживать в мини и обтягивающих топах. Молодая мать, как-никак…

Выскакиваю под хмурое небо, издалека завидев свою машину. Вокруг полно разных учреждений и магазинов. И камеры видеонаблюдения тоже имеются. Интересно, Шевелев запросил их данные? Я же на них есть. Можно сопоставить время моего появления и… А что, собственно, и? Время нанесения травм Кресту? Никак это не сопоставишь. Хотя нет, стоп! Он сам вызвал скорую. А я приехала несколькими минутами позже… При желании мою невиновность можно легко доказать, вопрос, захотят ли этого? Шевелеву нужно закрыть дело, а убийце – чтобы кого-то признали виновным вместо него. Желательно беззащитного и одинокого, как я…

Сажусь в машину и отъезжаю в сторону трассы. Я соскучилась по своему малышу – милому и ароматному мальчишке… Никто нам больше не нужен, нам и так хорошо…

Стоит мне показаться в проеме калитки, Мишутка визжит и сучит ножками, вырываясь из рук мамы. Сыночек мой… Мое солнышко. Смотрю на его пухлые щечки, карие большие глазки и вижу его папу… Роберта Зайченко, будь он трижды счастлив и здоров…

– Зоенька моя… Зайчонок мой. Тебе точно помогут? Я ничего не поняла, звонила Златке, она тараторила про какого-то Либермана. Это же очень дорого! Как мы будем расплачиваться, Зайка? Неужели придется выставлять дом на продажу? О боги! Жить с твоей бабулей сущий ад, ты сама знаешь. Но ради тебя я готова пойти на эту жертву, – причитает мама.

– Не придется, мам. Мне поможет… В общем, Роберт вызвался мне помочь, – прячу взгляд, зарываясь носом в головку сына.

– Опять он! Ты же так страдала после расставания с ним, дочка. Вы снова вместе? Зой, может, ты уже скажешь ему о сыне? И не смотри на меня так – ты не говорила, но я сама догадалась. Не дура.

– Мамуль, я не считаю тебя дурой. Просто… Никто не знает. Меня и бабуля пытала, но я… И Златка не знает. Все думают, что Мишутка сын Креста. Пообещай, что не станешь вмешиваться в мои отношения с Робертом, мам? – прищуриваюсь, прожигая мамулю взглядом.

– Не стану. Ты уже взрослая. Но в обиду я тебя не дам. Если что, подключим бабу Мотю, она им даст.

– Ох, мама. Идем завтракать. Я замерзла. Погреюсь в ванной и поеду на работу. Надо что-то с ларьком делать. В администрации пообещали выплатить компенсацию. Но я ни на что не рассчитываю, займусь поиском новой работы.

Так проходит несколько дней. Льют дожди, а сырой соленый ветер забирается под одежду. Тучи плывут по небу, а потом растворяются в его синеве, словно их и не было. Прямо как мое настроение – оно колеблется словно маятник, не желая принимать равновесие. До сих пор я не приняла решение – согласится на предложение Роба или послать его подальше? Мне никто не звонит, не вызывает на допросы, не трогает… Я просто живу, пока в один из дней Роберт не является в мой дом без приглашения.

– Ты? – вытирая руки о фартук, недоумеваю я. – А я думала, что мне показалось. На экране домофона твое лицо…

– Зой, можно я войду? Дело серьезное, – Роб одаривает меня тяжелым взглядом.

– Твоя мама и невеста знают, что ты здесь? Маме обязательно сообщи, спроси разрешения, а то…

– Да погоди ты. Либерман все эти дни занимался расследованием вместе с Шевелевым. Дело плохо, Зой. Крест в коме, врачи не дают благоприятных прогнозов. На камерах видеонаблюдения нет никого постороннего. Очевидно, преступники знали их расположение и вышли через другой выход. Единственная подозреваемая – ты.

– Такого не может быть. Крест сам вызвал скорую, и только потом к нему в кабинет явилась я. То есть его ранили до меня… Разница в одну минуту. Господи, что теперь будет? – закрываю лицо ладонями, так и не решаясь впустить Роберта в дом. Не нужно ему видеть Мишутку… Только не теперь…

– Ты приехал, чтобы сказать об этом? Мог бы не утруждаться.

– Нет, не только поэтому. Переодевайся, мы едем в ЗАГС. Рихард приезжает через неделю. Я договорился о регистрации. Ты не передумала?

Глава 14.

Зоя.

– Я? А ты не передумал, Зайченко? – складывая руки на груди, выпаливаю я.

– А почему я должен передумать? – прищуривается Роб.

Боже мой, Зойка… Когда ты уже его забудешь? Солнце путается в его длиннющих, почти девчачьих ресницах, отражается в глазах искрами, ползет лучиками по лицу, шее… А я и слова сказать не могу – только грублю. Так бывает, когда хочется защититься. Отвожу взгляд, чувствуя, как предательски пульсирует лицо и бубню куда-то в сторону:

– Ты уверен, что Либерман меня вытащит? Я плачу за услугу, а не болтовню.

– Уверен, если ты сказала правду. Зой, я поверил тебе, твоему честному слову и…

– Да уж, обычно это не в твоей компетенции. Верить мне, – добавляю чуть слышно.

– Наше прошлое не имеет отношения к делу! – важно хмурится Роб. – И перестань уже называть меня по фамилии. Я очень надеюсь скорее с ней расстаться.

А я бы взяла его фамилию… Только он не предложит… А если бы предложил? Неужели пошла?

– Ладно, Зайченко, идем, – вздыхаю я. – Подъезжай к калитке, я на минутку забегу домой, предупрежу маму и возьму паспорт.

– Зоя, ну, перестань. В самом-то деле, это уже не смешно, – тараторит Роберт. Вокруг его