Путешествия и исследования в Африке - Чарльз Ливингстон

Хижина кафров (племени зулу)

Рисунок XIX в.

Жена моя сама молола муку и пекла хлеб: для этого на месте муравейника была выкопана большая яма и сооружена импровизированная печь с каменной пластинкой вместо дверцы. Иногда устраивали на ровном месте хороший костер и когда вся земля на этом месте накаливалась, то клали тесто на маленькую сковородку с короткой ручкой или прямо на горячую золу. Над тестом ставили вверх дном какую-нибудь металлическую посуду, подгребали к ней кругом золу, а затем делали небольшой костер сверху. Из теста, смешанного с небольшим количеством закваски, оставленной от прежнего печения, и постоявшего час-другой на солнце, благодаря такому способу приготовления, получался превосходный хлеб. Пользуясь кувшином как маслобойкой, мы сами делали масло, сами изготовляли свечи, отливая их в формочке; мыло делали из золы растения соляк или из древесной золы, получая необходимую щелочь продолжительным кипячением ее.

Когда мы жили на Колобенге, то в отношении снабжения хлебом во время засухи всецело зависели от Курумана. Один раз наше положение ухудшилось до того, что мы питались отрубями; чтобы превратить отруби в муку, нужно было смолоть их последовательно до трех раз. Мы очень нуждались в мясном питании, которое, кажется, является более необходимым для жизни, чем считают вегетарианцы. Мы не могли надеяться на регулярное получение мяса. Сечеле, по праву вождя, получал грудину от каждого животного, убитого на его территории или за ее пределами, и он обязательно присылал нам каждый раз во все время нашей жизни там щедрую долю мяса. Но эти получки по необходимости были столь нерегулярными, что иногда мы вынуждены были питаться саранчой. Саранча является настоящим благодеянием для этой страны; заклинатели дождя предлагают иногда вызвать ее посредством своих заклинаний. По вкусу она вполне съедобна, но запах у нее неодинаковый в зависимости от растений, которыми она питается. Саранчу и мед следует есть вместе, это физиологически обосновано. Иногда ее высушивают на огне и толкут, и в таком виде, немного приправленная солью, она бывает очень вкусной. Сохраняется она месяцами. Вареная она невкусная, но жареную саранчу я предпочел бы креветкам, хотя, если бы было возможно, я уклонился бы и от того, и от другого.

Во время путешествий мы иногда очень страдали от недостатка мяса. Это было особенно чувствительно для моих детей, и туземцы, выражая свое сочувствие, часто давали им крупных гусениц, которые, кажется, были для них приятны; насекомые эти не могли быть вредными, потому что сами туземцы поглощали их в огромном количестве. Другой род пищи, которую наши дети ели с удовольствием, это необыкновенно крупные лягушки, называемые «матламетло». По представлению туземцев, эти огромные лягушки, которые, будучи приготовленными, выглядят как крупные цыплята, выпадают из грозовых туч, потому что после грозового ливня наполненные водой впадины моментально становятся заселенными этой громко квакающей и ворчливой живностью. Явление это имеет место в самых сухих местах пустыни, как раз там, где для неопытного взгляда не заметно никакого признака жизни. Будучи однажды застигнут ночью в Калахари в таком месте, где в продолжение двух суток у нас не было надежды достать воды для нашего скота, я был изумлен, услышав в прекрасный тихий вечер кваканье лягушек. Идя в направлении этих звуков до тех пор, пока я не убедился, что эти музыканты находятся между мной и нашим костром, я разочарованно констатировал, что их могла радовать единственно только надежда на дождь.

Впоследствии я узнал от бушменов, что матламетло устраивают себе норы около корней одного кустарника и укрываются в них во время засушливых месяцев. Так как они редко выходят из нор, то отверстия этих нор используются разными пауками, которые затягивают их своей паутиной. Лягушки обзаводятся, таким образом, окном и бесплатной занавеской. Никому, кроме бушменов, не пришло бы в голову искать лягушку под паутиной, сотканной пауком. В том случае, о котором я рассказываю, я совершенно не мог обнаружить лягушек. Когда они бросаются во впадины, наполняемые грозовым ливнем, то сразу, одновременно со всех сторон раздается пенье их хора, объявляющего о своем «схождении с облаков». Обнаружение в пустыне во время засухи матламетло вызвало скорее разочарование: я привык считать, что лягушки квакают только тогда, когда они сидят по горло в воде. В других местах, после долгого пути по безводной пустыне, эту музыку считают приятнейшим для слуха звуком, и я вполне могу понять симпатию, которую выразил к этим животным Эзоп, сам африканец, в своей басне о мальчиках и лягушках.

Навозный жук – самое полезное из всех насекомых, так как его вполне можно назвать жуком-санитаром. Где этих жуков много, как, например, в Курумане, там во всех деревнях и воздух и земля чисты; как только навоз появляется на земле, сейчас же слышится жужжание этих крылатых санитаров, привлеченных сюда запахом навоза. Они сразу же откатывают его во все стороны в виде шаровидных кусков, величиною с бильярдный шар; когда они достигают места, подходящего по своей влажности для откладывания яиц и для безопасности юного потомства, то они подкапывают под этим шаром землю до тех пор, пока не поместят его весь в образовавшуюся ямку и не забросают его сверху. Затем они откладывают в закопанную массу свои яички. Когда личинки растут, то, прежде чем они выйдут на поверхность земли и начнут самостоятельную жизнь, они съедают всю внутренность шара. Жуки с их гигантскими шарами выглядят как Атлант со вселенной на спине, только движутся они назад, толкая шар задними ножками, опустив голову вниз, так, как если бы мальчик, стоя на голове, катил снежный ком, толкая его ногами.

Бушмены Капской колонии

Рисунок по фотографии

Я давно задумал совершить путешествие к оз. Нгами через пустыню и начал собирать о ней сведения, какие только мог. Секоми, вождь племени бамангвато, знал дорогу к озеру, но он тщательно сохранял ее в тайне, потому что окрестности озера изобиловали слоновой костью и он периодически вывозил ее оттуда в большом количестве. Она обходилась ему самому необычайно дешево.

Сечеле, который высоко ценил все европейское и всегда ясно сознавал собственные выгоды, естественно, стремился обеспечить себе возможность воспользоваться выгодами, предоставляемыми этой заманчивой областью. По возрасту и происхождению Сечеле был старше и выше Секоми, потому что, когда единое первоначально племя распалось на мелкие племена бамангвато, бангвакеце и баквейнов, баквейны сохранили наследственное преемство вождей; поэтому их вождь Сечеле обладал преимуществом перед Секоми, вождем племени бамангвато. Когда они ездили вдвоем на охоту, то Сечеле по праву брал себе головы всех животных, которых убивал Секоми.