Полусвет (СИ) - Эл Софья

Одновременно с его рывком вперед, Леопольд резким движением оттолкнул меня в сторону. Я понимала, что делает он это для того, чтобы в порыве ярости Вагнер не навредил мне, но собственная неуклюжесть сыграла со мной глупую шутку.

Я поскользнулась на разлившемся молоке и, столкнувшись со стеной, в попытках удержаться за перила, развернулась и споткнулась о кошку Мурку. Опора была потеряна окончательно. Взмахнув руками, я, не успев пискнуть, полетела вниз по лестничному пролету.

Глава 8

Острая боль пронзила спину не давая возможности сгруппироваться. Удар о бетонные ступени обжег плечо и щеку, а я только и успела прижать подбородок к себе перед очередной встречей с лестницей. Но ледяные тонкие руки с силой подхватили меня и кто-то дернул вверх ставя на ноги. От головокружения я снова пошатнулась, но меня удержали.

— И вот тебя боятся все вампиры? — прошипела Мари, продолжая фиксировать меня у стены, пока я пыталась сморгнуть сыплющиеся из глаз искры, — Ты даже на ногах стоять не можешь.

— Я и лежа неплохо стреляю, — ухватившись за плечо вампирши, я еле ворочала языком, — дотащишь меня до двери?

Остатки надежды на что-то похожее на обычный вечер рушились с каждым вдохом. Вампирская раса существовала веками. Побеждала веками. Потому что они были сильнее, целеустремленнее. Потому что они не отступали от выбранных целей. Самсон разрушил несчетное количество жизней, выстраивая дорогу к своей абсолютной власти. И он ее получил. Сколько жизней он разрушил, прежде, чем Вагнер поставил его перед выбором? Или он, или Самсон.

Сейчас у меня не было сомнений — древнейший из когда-либо знакомых мне вампиров погиб, потому что решил так сам.

Сколько жизней разрушит Вагнер, прежде, чем умрет кто-то из нас?

— Гораздо с большим удовольствием я свернула бы тебе шею, — пробубнила Мари, а я почувствовала, как от брови по щеке вниз стекло что-то теплое.

И даже ощущение теплой крови на кожи не могло выдернуть меня в реальность. Я не видела ничего перед собой, двигаясь больше по инерции. Я вообще не знала, двигалась ли я или меня волочила на себе Мари.

— О, поверь мне, я понимаю, — улыбнулась я и поморщилась от натяжения в разбитой губе.

В подъезде так тихо, что я слышала, как испуганная Мурка мягко ступала вверх по ступеням. Ее биение сердца резало слух. Рваное дыхание Леопольда и писк перил, когда на них опиралась Мари, помогая мне идти наверх. Я смотрела только себе под ноги.

Я не могла никого больше видеть.

Я больше ничего не видела.

Как-то остро щемило в груди от понимания того, что с Леопольдом могло получится. Я ему нравлюсь, а он мне. Столько лет проведя в одиночестве, я наконец-то встретила человека, с которым мне интересно иногда даже просто молчать. Мне так нужна была эта поддержка — человек, с которым я могу разделить все. Который поймет мои чувства, потому что он тоже человек.

Попытки похоронить все мысли о неслучившимся просто увенчаются успехом. Очень легко не видеть свое разбитое сердце за будущими реками крови и горами тел.

Да, я не должна нести ответственность за чужие чувства.

Но как я буду жить с осознанием того, что создала второго Самсона?

Намного проще обвинить Вагнера, но спать-то как после того, как вместо дорогих мне людей начнут оставаться лишь разорванные трупы? Он не виноват — вот в чем весь ужас. Это его природа и он ничего не может с этим сделать. Вампиры чувствую так. Четыре сотни лет Самсон следовал за ним по пятам, уничтожая все, что было дорого Вагнеру.

Наверное именно поэтому вампиры не могли привязаться к человеку. Не так, как это происходило сейчас. Для сохранения межвидового равновесия. Ведь человек — смертен, а вампир — нет. Но со мной как всегда все пошло не так. Вмешавшись в саму людскую природу, “концентрат 47” во мне и кровь вампиров изменили гораздо большее, чем я могла подозревать.

Уничтожив одно чудовище, я просто отложила гибель всего людского рода на пару десятилетий. Ведь что произойдет с Вагнером, когда я… умру?

Пелена перед глазами приобретала плотность и вес. Она давила на больную голову, вынуждая кровь в панике бурлить в голове. Адреналин выплескивался через небольшие раны, но этого было недостаточно. Пульсация на шее больно била под кожей, ища выход.

Это все ужасно сложно.

Опираясь на Мари, я переступила через порог квартиры, послав вампирше разрешающий кивок.

— Проходи, прямо и направо. В холодильнике на кухне пара пакетов крови, прихвати с собой, — на автомате раздала указания я, хромая в сторону ванной.

Детка

Уголок глаза слипнулся от осевшей на ресницах крови, поэтому мне приходилось щуриться, разглядывая дорогу перед собой. Самсона больше нет, только что это изменило для меня?

Теперь ты по-настоящему одна, детка.

Глядя на себя в зеркало я снова видела его лицо. Мой палач смотрел на меня все с тем же пристальным вниманием и улыбался. Он ждал, когда я оценю весь его замысел, а я не могла оторвать взгляда от Самсона. Его лицо практически полностью перекрывало мое отражение, разъедая то ощущение реальности, что с таким трудом достается мне каждый день. Лишь бешенная пульсация в шее держала меня здесь.

Холод пробежал по позвоночнику, пробираясь внутрь сквозь тонкую кожу, облепившую ребра.

Он же не мог знать? Треск в голове добрался до затылка, опоясывая череп изнутри. Я старалась разглядеть хоть что-то за сияющим оскалом Самсона. Он. Его взгляд давил, словно пытался истребить меня саму в моей голове. Уничтожал. Я жмурилась, но веки не слушались. Ничто больше не принадлежало мне. Жутко захотелось пить. Боль прострелила виски и я прижалась лбом к зеркалу. Сквозь сжатые зубы по подбородку стекала слюна — я чувствовала и это, но не могла сомкнуть губы.

Потому что задохнусь.

Самсон не мог знать, что все случится именно так. Он был уверен, что побеждает. Проблеск разума дал сил. Набрав пригоршню воды трясущейся рукой, я щедро плеснула в лицо. Снова и снова, пока мышцы лица снова не будут подчиняться мне. Простое механическое действие. Пальцы дрожали, а вода из пригоршни вытекала, не достигая кожи.

Давай Сима.

Маленький вдох через нос и я снова смогу открыть глаза.

Красная жидкость стекала по стенкам раковины, исчезая в сливе. Металлический запах ударил в нос, а на языке осел вкус железа.

Сима.

Моя кровь. Мой разум забился в панике, пока я как загипнотизированная смотрела за исчезающей в дырочках красной водой.

Ты слишком часто ее спасаешь.

— Хватит! — заорала я и изо-всех сил ударила лицо Самсона, — Прекрати!

Он не увернулся. Наоборот, улыбнулся еще сильнее своими окровавленными зубами и я ударила снова. И снова. Пока все его лицо не оказалось покрытым кровью. Каждый удар нес какую-то далекую боль, но ярость, полыхающая внутри вперемешку с адреналином глушила остальные ощущения. Все, о чем я могла думать — это стереть его отсюда. Раздался какой-то грохот, что-то посыпалось в раковину и на пол, но я не обратила внимания. Кровь Самсона стекала по рукам, собираясь на локтях и лилась в раковину. Она черная и бежала слишком быстро для просто набитой рожи.

Не поняла.

Куда делся Самсон?

Почему так вкусно запахло?

Вокруг валялись осколки, а мои кисти почему-то были разбиты в дребезги. Это как надо было бить вампира, чтобы так изуродовать руки.

Да где же он?

— Сима! Ты слышишь меня?! — кто-то пытался схватить меня за плечи, но я выскользнула, вытирая лицо, покрытое потом, — Стой с ней, я обуюсь, только не подходи!

Да что это за запах?

Я поскользнулась и повисла на раковине.

Все такое красное и блестит. Как в детстве. Это же праздник был какой-то. Не могла вспомнить. Так красиво. Снег, и на нем красные пятна. Только тут вместо снега — какие-то льдинки. Опустившись на пол, я вытащила из ступни застрявшую льдинку и тут же поджала пальцы на ногах. Какая большая.

Отражение в ней меня испугало. Какое-то красное лицо. Испуганно взвизгнув, я откинула льдинку, оттолкнулась ногой от пола и прижалась лицом к стене.