Эльфы на Диком западе: Убить Большого Билла - Мария Кимури

"Стоять!!" — крикнул Маэдрос Келегорму беззвучно. Маглор положил руку Куруфину на плечо, сжал.

— Вот как, — сказал Маэдрос с окна, глядя новому собеседнику в глаза. Он не был трусом, этот жилистый немолодой человек с обветренным лицом. Он, пожалуй, просто хотел, чтобы все стало как раньше. — Ну, а мы, видимо, слишком молоды, чтобы терпеть угрозы и оскорбления от разбойников. На том и сойдёмся.

Келегорм захохотал, в общей тишине это прозвучало очень глупо, но остановиться он никак не мог. Даже гневный взгляд Куруфина его не усмирил, Турко ввалился в двери гостиницы, сложившись от смеха пополам, и продолжал хохотать там, видимо, рухнув на стул.

Раф Уайлдер за это время попыхтел, сменил цвет лица на обычный, и теперь провозгласил:

— Мы ждем вашего отъезда!

Маглор и Куруфин отвернулись от толстяка, собираясь, видимо, угомонить Келегорма и подняться наверх. Некоторые горожане уже побрели прочь, другие остались, явно рассчитывая поглазеть на отъезд.

Скрипнула дверь поодаль справа, и низкий женский голос вдруг окликнул:

— Парни, подождите нас. Если насчёт Билла не шутите.

Тишина упала второй раз. И признаться, Маэдрос услышал в ней гораздо больше изумления, чем от Куруфиновой речи!

Все головы повернулись на голос словно одним движением. Соловая лошадь дернулась и замотала головой, словно седок зря дёрнул поводья.

Три женщины шли к ним по улице, и зеваки шарахались от них. Раздались недоуменные возгласы — "Донна, ты чего?", "Да вы шутите?", "Нэн, Ханна, рехнулись что ль?" Коренастая, почти седая немолодая женщина с волосами, забранными в узел, шла первой, за ней, как привязанная, деревянной какой-то походкой двигалась девица с мрачным и погасшим каким-то лицом, а замыкала это шествие широкоплечая, жилистая старуха, ещё довольно крепкая, но уже с лицом ссохшимся и изборожденным морщинами.

— Донна, хватит дурацких шуток, — сказал всадник.

Седая только отмахнулась досадливо, останавливаясь перед крыльцом и глядя поочередно то на Куруфина, то на Маэдроса. Старшего ищет.

Хватит ли этих троих, чтобы переломить общий страх?..

Подумав ещё о том, что ружья они удержать наверняка способны, и даже ещё три стрелка это лучше, чем только они семеро, Маэдрос соскользнул вниз, придержавшись рукой за подоконник.

Не то, чтобы высоко.

— Ну и здоров же ты, парень, — сказала Донна, запрокидывая голову. — Не голодал в детстве.

Смотрела она, хоть и снизу вверх, примерно так, как смотрела на них когда-то очень давно сестра деда. И без малейшего сомнения в праве так смотреть.

— Донна Диксон. Ты старший? Парни, если вы всерьез, вам пригодятся трое стрелков.

— Майтимо. Лошади есть?

— Староваты уже, но нам и не скачки устраивать. Сейчас заберём лошадь Нэн и поедем ко мне на ферму, соберёмся. Тут недалеко.

"Майтимо, ты с ума сошел!!!" — вспыхнуло голосом Куруфина у него в голове.

В ответ он мысленно погрозил кулаком ещё раз.

И тут вокруг загомонили разом. Потрясённо и негодующе.

Всадник соловой лошади кричал про бабью дурь, которая неизбежна. Раф Уайлдер — что это нарушение "общественного порядка". Ещё кто-то — что они на голову больны, и надо звать лекаря.

Донна хмурилась, ее широкое лицо застыло маской, губы сжались.

— А ну, хватит! — гаркнула она, наконец. — Я вам не девчонка на выданье! Своими женщинами командуйте!

— Донна, да что с тобой? Сама обезумела, и других с пути истинного сбиваешь?

Это ещё один человек выбрался из толпы, невысокий и плотный, и двигался он зажато и неверно, как тот, кто не владеет никаким оружием и плохо управляет даже собственным телом.

— Хватит, — согласился всадник на соловой лошади, проехав к ним сквозь толпу. — Хватит этого... Фарса. Ты храбрая женщина, но сейчас ты уже через край...

Этот тихий рычащий звук, наверное, никто из людей и услышать-то не мог в таком шуме. А вот соловая лошадь услыхала его даже очень хорошо. Даже лучше, чем Маэдрос. И дернулась прочь с испуганным визгом, потому что рычание гауров, даже отдаленное, пугало обычных коней ещё лучше волчьего или медвежьего.

Люди шарахались, всадник отчаянно ругался, стараясь справиться с лошадью и цепко держась в седле, но соловая рвалась прочь от опасности, и подчинить ее не удавалось.

Келегорм стоял снова в дверях гостиницы, наблюдая за безобразием с усмешкой. Маэдросу захотелось надрать ему уши за такое отношение к бедной лошади, но надо признать — удачно вышло.

Однако шум вокруг единственных людей, готовых разделить с ними опасности, начинал Маэдроса бесить.

— Достаточно, — сказал он, поднимая руку. — Никто не будет оскорблять моих стрелков. Никто не будет мешать свободным людям ехать с нами.

— В этом городе закон представляю я, — начал Раф Уайлдер, — и я ради безопасности запрещаю этим женщинам... Нэн, ты о дочери своей подумай!

Девушка с деревянной походкой, ни слова не говоря, сделала два шага вбок к Рафу Уайлдеру и молча плюнула ему под ноги. И двинулась за Донной все тем же скованным шагом.

— Ты, Раф, меня в кутузку в этом городе не посадишь, — сказала Донна. — Не пыжься.

*

Когда они вместе с тремя женщинами выезжали из города, Маглор придержал своего Кусаку и обернулся. Маэдрос тоже остановил Гнедого. Брат смотрел на молчаливую толпу позади них, и глаза его вдруг блеснули.

— Мы забираем лучших людей этого города. У нас все получится, — сказал Маглор вроде бы негромко, не так воодушевленно, как Куруфин, но этот голос было слышно словно отовсюду. А сказав это, он послал Кусаку вперёд.

Молчание за спиной у них налилось злостью — но так и не прорвалось ни единым голосом.

Глава 3.1

Маэдрос замыкал их маленький отряд, пока не убедился, что в спину ничего не полетит, а потом поравнялся с Донной на коротконогой рыжей в белых пятнах лошади. Ну как поравнялся — ее голова, конечно, была выше его седла...

— Вон там впереди наша... моя ферма, — сказала она, показывая рукой на пятно зелени поярче. Вся эта долина состояла сплошь из жухлой желтой травы и красноватой земли, с вкраплениями пятен тусклой зелени, но слева извивались полоски травы более сочной, чередуясь с небольшими пучками низких, уже желтеющих деревьев, и тянулись как раз куда показывала Донна. Ещё там стоял деревянный дом и при нем постройки без окон.

— Ручей? Родник? — спросил Маэдрос вслух.

— Да. У меня