Есть время жить-2 - Пауль Локамп

– На, держи, фраерок. А то до дому не доедешь. Бывай.

– Благодарю.

– Езжай, езжай, пока мы добрые…

Вот так… И ведь хрен поймёшь. Ясно, что мальчики не из команды тимуровцев, не единожды к хозяину гуляли, и тут на тебе – в живых оставили, машину не забрали и еще карамультук с патронами дали. Хотя, если подумать, в жизни всякое бывает. Случается, что и бандиты решают в благородство поиграть – тоже своего рода блатной фасон, видали, знаете ли, виды. До Эдгара бы добраться без приключений! Хотя какие тут ещё приключения? И так за два дня их по уши хватило. Робби, будь он здоров, наверняка по ушам настучал. Или отматерил, на крайний случай. Да, ошибок я сделал много. То ли расслабился, то ли ранение Роберта на мозги повлияло, в общем – провал за провалом, куда там профессору Плейшнеру[3]. Во-первых, поехал в город с чужим, непроверенным человеком. Да что вы мне говорите – чужой, не чужой? Чужой! То, что рядом живём, ещё своим не делает. Лопухнулся; надо было Альгиса брать или подождать с поиском машины, не умер бы. А тут еще и ружьё прое… простите, потерял. Робка узнает, убьет – он к этим железкам относится мягче, чем к людям, уж поверьте мне на слово.

Айвар

18 апреля, два часа дня

Когда подъехал к дому Эдгара, то охренел. Не просто охренел, а сильно… У ворот стояла Юркина машина, а рядом с ней на лавочке сидели Док, Линас и ещё один, неизвестный мне парень… Я вылез из машины и направился к ним.

– Ты смотри, живой, – усмехнулся Линас, – а мы думали, тебе хана.

– Слухи о моей смерти сильно преувеличены, – ответил я и кивнул на машину. – А это здесь откуда?

– Вчера тормознули на блокпосту, когда Док от Роберта вернулся. Смотрим, едет. Один. Остановили, конечно. Глазки бегают, сам не в себе. Тык-мык, в общем, мальчик получил в торец и раскололся. Сидит у нас под замком; как раз думаем, что с ним делать – просто убить или на опыты пустить, – ответил Линас.

– А что он сказал?

– Да всё сказал. Как подрезал, как обгонял, – презрительно скривив губы, ответил Линас. – Ты, Айвар, вроде не дурак, но извини, повёлся, как лох. Нахера ты этого придурка в город потащил, хорошо вывернулся, а если бы нет? Лежал бы сейчас на улице Жемайчю и… черепушка нараспашку, мозги по асфальту. А у нас, надо тебе заметить, договорённость, которая, в связи с ранением Роберта, отложена, но не похерена. В общем, когда глупости делаешь, то думай. Дело предложил, а сам что? Ну, коней бы двинул в городе – и всё, приехали… Несерьёзно, за базар отвечать надо.

– Ладно, хватит мораль читать, сам знаю, что облажался. Где этот придурок? Вы его хоть не сильно отметелили?

– Не переживай, тебе оставили, размяться. Сейчас займёшься или поговорим для начала? – встрял в разговор Док.

– А что за разговор? Как Робби?

– Нормально, был я у вас вчера. Пришёл в себя, ещё слабый, хотя…

– Что хотя? Блин, Док, не тяни резину, а?

– Ладно, пойдём пожрём, чем Бог послал, за обедом поговорим…

Когда первый, самый злой голод придушил, я опять пристал к Доку.

– Давай, рассказывай, не томи.

– Видишь, какие дела интересные, Айвар, – Док помолчал, покрутил в руках вилку и продолжил, – вчера, когда к Роберту ехал, думал, он до вечера как убитый спать будет. Всё-таки раны серьезные, операция под местным наркозом делалась; была у меня мысль, что умрёт. Я об этом не говорил, но подумал. А вчера приезжаю – вокруг него Аста скачет, тот очнулся, и слабо, но говорит. Вроде бы ничего удивительного нет, если организм сильный. Но всё же… Осмотрел раны. На хирургические швы есть термин. Как бы тебе попроще объяснить… Понимаешь, в зависимости от сроков наложения швов, они делятся на несколько видов, точнее – их два. Первичный и отсроченный. Но это тебе не надо, поэтому перейду к сути. Швы, как ты знаешь, снимают. В зависимости от степени вмешательства, отсутствия гнойного воспаления и прочего. При полученных Робертом ранах, а я говорю про осколочное ранение, пулевые у него легкие, швы надо бы снимать через шесть-семь дней.

– Не тяни, Склифосовский, – его задумчивый вид меня начал тревожить, – давай говори, что с ним!

– Дело в том, что швы можно снимать уже завтра-послезавтра…

– Не понял, – удивленно вытаращился я, – как так завтра?!

– А так. Заживление идет быстро. Если бы я сам позавчера его не резал, не поверил бы, ей-Богу. Мысли по этому поводу разные возникают. Неизвестный вирус, которым все заражены, очень активен, зараза такая. Он, как ты знаешь, борется с любой заразой, которая угрожает жизни носителя.

– Я заметил. Знаешь, таких носителей полный город! Не тяни!

– Да не тяну. Просто интересная вещь получается. Робби получил тяжелое ранение. В любом другом случае он бы умер, ещё до дороге. Внутреннее кровоизлияние – и адью, пишите письма. Он выжил, хотя, не буду скрывать, был при смерти. Вирус, внутри него сильно активизировался, скорость регенерации тканей потрясающая!

– Погоди, Док, – оборвал я его рассказ, – ты что, хочешь сказать, что Робби превратился в морфа?!

– Самое удивительное, что нет. Подумав и проведя некоторые анализы, я понял одну вещь. Если человек тяжело ранен… На самом деле тяжело, а не просто царапина какая-нибудь, то вирус усиливает воздействие на организм, но не превращает человека в нежить.

– Стоп! Но ведь куча людей погибла от простых царапин, которые нанесли им зомби.

– Вот именно, зомби… А если человек, как бы тебе попроще объяснить, с чистой раной, то вирус вытягивает его, помогает быстрее восстановится.

– А почему на других раненых мы такого не замечали? – подал голос Линас

– А много у нас раненых было? Причём серьёзно раненых, но не смертельно – спросил Док. – Ведь как было – если ранен и без сознания, то никто не ждёт, сразу пулю в лоб, чтобы не обратился, и всё. Получается, что есть очень тонкая грань – или умрет, превратившись в зомби, или быстро выздоровеет, если вовремя сделали операцию или хотя бы перевязали вовремя. Сечёшь разницу?

– Ну да, – я задумчиво потер лоб, – слушай, а последствий каких-нибудь отрицательных не может быть? Вдруг он ни с того, ни с чего на нас бросится?

– Нет, не думаю; все-таки температура у него нормальная, человеческая. Остановок сердца не было, тоже немаловажный фактор. А зомби холоднокровные, если ты помнишь. Скорее всего, мы нечаянно наткнулись на истинную природу вируса – бороться с болезнями и травмами. Просто что-то пошло не так и… Имеем то, что имеем. Но за Робертом ты всё же понаблюдай, мало ли что…

Айвар

18 апреля, четыре часа дня

Хорош, нечего сказать. Мордашку нашему герою хорошо разукрасили, любо-дорого посмотреть. Один сломанный нос чего стоит. Остальные части тела, судя по Юркиным движениям, тоже свою порцию получили – двигалось оно, тело то есть, скособочась и прихрамывая. Бывает… Пусть радуется, что не пристрелили под горячую руку. Бить этого гадёныша не стал; его сейчас трогать – только в крови и соплях пачкаться. Уже собрался уезжать, когда Линас предложил меня проводить – мало ли что, да и Доку надо бы на Роберта взглянуть, как он там. В общем, тронулись – Линас, Док, два охранника и я. Ну и герой дня, без галстука, но зато с разбитой мордой. Кстати, оружия не только я лишился. Стволы, отобранные у Юрки, Линас оставил себе. На мой вопросительный взгляд спокойно ответил, что это их законный трофей – крыс надо учить. Резонно. У меня даже мысли возбухать не было; в нашем коллективе оружие – вещь личная, и его сохранность – дело, можно сказать, интимное. Пусть теперь сам перед своим тестем оправдывается, где стволы оставил и по какой причине. Правда мои вещи и карабин вернули. Если честно, я рад, что этого придурка в Рамучяй перехватили. Еще неизвестно, где ему было больше шансов уцелеть – у бандитов или дома, вернись он в одиночку.