Князь Китежа - Сергей Николаевич Чехин

— Вроде того. Надо воздерживаться от блуда целый месяц.

— Занятные у вас там обычаи. Но выбор у тебя в любом случае невелик. Или ты овладеешь Тьмой, или Тьма овладеет тобой. Иного не дано.

— Замечательная перспектива, — я врезал палкой по толстому мухомору, точно клюшкой от гольфа. Мухомор поправил сбитую набекрень шляпку и погрозил в ответ кулаком.

— Да ты не вешай нос — со временем освоишься.

— Ага. Или погибну.

— Таков путь чародея, — блондинка развела руками. — Кто хочет покоя, подается в холопы. Ни войн тебе, ни дуэлей. Правда, высечь могут или на пса обменять, да и спину до самой старости гнуть придется.

— Ты вот сказала про цель. А я до сих пор не знаю, на что подписался.

— Твоя задача — проникнуть в Академию и найти культистов. Вроде уже объясняла.

— Не думаю, что это самое важное.

— Для первого шага достаточно. А теперь болтай потише, мы почти пришли.

Тропа вывела нас к просторному полю недалеко от берега озера, где стоял Китеж. Впрочем, полем это место можно назвать с большой натяжкой, ибо выглядело оно, как след огромного пожарища, где не росло ни одной свежей травинки.

Зато в изобилии лежали скелеты в ржавых кольчугах и остроконечных шлемах, меж которыми виднелись полуистлевшие стяги — алые и черные. Тут и там темнели раскуроченные обугленные избушки, но это были не руины хуторов, а нечто совершенно иное.

Избушки те отличались небольшими — в одну комнату — размерами, а стены и крыши покрывали склепанные меж собой листы железа. Но навесная броня — далеко не самое необычное в конструкции этих «домов». Куда жутче выглядели окованные сталью куриные ноги, на которых эти избушки в свое время передвигались.

Но одними ногами много не навоюешь, поэтому по бокам приделали медные раструбы и жуткого вида клещи. Все это вкупе с узкими прорезями на лобовых листах придавало избам сходства с футуристическими боевыми шагоходами, вроде дредноутов из «Вархаммера».

Но это — не единственная «техника» на древнем поле брани. Среди рытвин и проплешин валялись обломки летучих кораблей, меж них серели утыканные стрелами ступы, а остовы трехголовых ящеров лежали рядом с опрокинутыми и разбитыми русскими печами на гусеничном ходу. И вместо полатей около дымоходов приторочили бронзовые пушки и приземистые мортиры, превратив тем самым печи в самоходную артиллерию.

— Ничего себе… — что ни говори, а этот мир умел удивлять. Не успел отойти от Китежа, и тут такое. — Что это?

— Следы Великой войны, — холодно ответила Яра. — Сто лет прошло, а все как вчера началось.

— Почему тела не убрали?

— Некому. Нечисть сюда не пускают, а люди обходят поле за версту. Это проклятое место, полное боли и зла.

— Что мы будем здесь делать? Искать чудовище?

— Нет, — девушка поправила пояс и шагнула вниз по склону. — Дом.

* * *

Как вскоре выяснилось, чудовищ тут тоже водилось изрядно.

Стоило ступить на мертвую землю, как из нор с ревом и хрюканьем выскочили полусгнившие мертвецы и на четвереньках, точно ящерицы, бросились к нам с трех сторон. Я насчитал не меньше дюжины вурдалаков и приготовился к бою, однако Яра спокойным тоном велела мне закрыть глаза.

— Не зажмуриться, балда, — проворчала она. — Прикройся предплечьем.

Едва успел это сделать, как вспыхнула столь яркий сполох, что я увидел лучевую кость сквозь меженные веки. Ближайшие упыри тут же превратились в факелы и рассыпались прахом, а их более удачливые товарищи предпочли забиться в логова и больше не высовываться.

— Что за… — я потрогал горячие, как после долгого загара щеки. — Это что за фокусы? И кому пришло в голову засунуть тебя в бочку — с такой-то силой?

— Кому? — Ярослава усмехнулась. — Твоему отцу, кому же еще.

— Но зачем?

— Много будешь знать — состаришься, — она щелкнула меня по носу и продолжила путь среди костей и остовов тяжелой «техники».

Мы дошли почти до середины поля, где в затопленной водой воронке лежала на боку бронированная изба.

— Вот эта сгодится, — Яра прыгнула на крышу. — Внешних повреждений нет, а водитель не успел спастись. Значит, его дух все еще заточен в зачарованном кожухе.

— И что это дает? — удивился я.

— Много чего. Как минимум, не придется вытаскивать эту рухлядь из ямы.

— Почему?

— Потому, что она вылезет сама. Нужно лишь пробудить духа и дать ему нужную цель.

— Погоди… что?

Она не ответила. Приложила ладони к смотровой щели, и в нее ударили ослепительные лучи. В тот же миг из печной трубы повалил дым, раздался оглушительный лязг, и громадина пришла в движение. Медленно поднялась, меся грязь ржавыми когтями, и повертелась вокруг оси в поисках врага.

Стоило мне попасть в поле зрения, как «забрало» засияло алым, а медный раструб со скрежетом опустился и выплюнул струю пламени — да такую, что напалмовый огнемет позавидует. Благо механизм износился и уже не обладал прежней точностью, иначе прожарил бы меня до хрустящей корочки.

— Яра, блин! — я попытался оббежать избу, чтобы не попасть под поток, но та крутилась, как башня у танка.

— Что ты заладил со своими блинами? — девушка сидела на коньке и заливисто хохотала. — Сейчас не масленица.

— Это не смешно!

— А по-моему очень даже, — она вскинула руки и взвизгнула. — Ух-ху! Как на карусели! Давненько я так не веселилась!

— Консерва гребаная, — кувырком влетел в рытвину и пропустил над собой ревущее пламя. — Не зря в бочку засунули…

Гул огня стих, но вслед за ним захлюпала грязь. Волшебный шагоход подошел к краю моего укрытия и наклонил раструб, чтобы залить яму до краев. Я попытался вылезти, но лишь сильнее размесил жидкую почву и погрузился в нее чуть ли не по грудь.

— Яра, сделай что-нибудь!

— Может, мне за тебя и в Академию поступить? — раздалось сверху. — Работай, не ленись!

Я зажмурился, тщетно пытаясь придумать спасение, как вдруг монотонный скрежет стих. Огнемет опустился до упора, но для уверенного поражения требовалось еще градусов пятнадцать, не меньше.

— Что, пудель, УВН не хватает? — я осклабился и хотел уже с облегчением выдохнуть, но тут механизм направил на меня клешню с явным намерением раздавить всмятку.

Я не