Резидент разведки. Часть 2. Покер с контрразведкой - Виктор Державин

начале своей деятельности в США я очень немногое знал о контрразведке противника. Да, в своё время прочитал кое-что. Первоначально это была небольшая брошюра. Страх был сильный, а он оттого, что я ничего практически не знал и поэтому ещё больше боялся чего-то страшного, неизвестного, чудовищного и огромного. Но потом читал всё больше и больше, и страх постепенно начал отступать. Небыстро. Сейчас я уже не считал здесь себя бесправным и беспомощным, по крайней мере, при наступлении первичных признаков угрозы.

Поэтому я пришёл к выводу, что они просто обязаны повысить ставки и сыграть на вербовку меня в двойного агента. И как только я это почувствую, уловлю, что вокруг меня начал двигаться воздух или обнаружу этот лёгкий ветерок, то попытаюсь исчезнуть.

Сейчас я этого не чувствую.

Думаем дальше.

Двойные агенты — это шпионы, которые комплектуются следующим образом:

— иностранные шпионы, которые были выявлены и впоследствии согласились работать на разведку, чтобы избежать наказания. Этот вариант у них считается вторичным;

— контролируемые источники, которых подводят к офицеру иностранной разведки, рассчитывая, что тот клюнет и попытается их завербовать. Вот это и есть та самая классическая подстава, точнее, самая гуманная её разновидность. В основном через таких агентов происходит слив ложных данных. Этот вариант, по их же секретным протоколам, и считается основным для их контрразведки, а впоследствии и для разведки.

Круг моих мыслей замкнулся. Должна быть обязательно сначала эта их подстава.

Пока не вижу ничего подобного.

Станут ли они всё-таки возиться с этой темой?

А вдруг там, с той стороны, трус и перестраховщик? Почему бы ему сразу не отработать по очень надёжному первому варианту?

Операции с двойным агентом по первому варианту дорогостоящие и рискованные. В теоретических материалах, присылаемых ГРУ, читал, что такие двойные агенты обычно умножают количество рутинной работы, часто не приносят значительных результатов, поскольку новая информация сверяется с существующими материалами, к тому же есть сложность защиты от двойного обмана.

Тем не менее в ГРУ знали, что в ФБР и ЦРУ есть обязательные для исполнения так называемые служебные протоколы, то есть обязательные для исполнения инструкции для той или иной ситуации. Мы знали содержание этих протоколов, кроме того, знали их практику, что если были нарушения протокола, но результат достигнут положительный, то проблем не будет. И напротив, обязательно будут проблемы, если результат негативный и при этом нарушен протокол.

Я в своё время очень внимательно их изучил. Позднее не менее внимательно изучил рекомендации ГРУ, связанные с ними. В любом случае в общих чертах знал и, что важно, всегда помнил суть текстов этих их протоколов.

В них была строго определённая последовательность действий, нарушать которую можно было только в исключительных случаях (фактически на свой страх и риск):

Наблюдение различных видов (например, видео/звукозапись, просмотр бумажной и электронной почты и прочее).

Расшифровка посланий.

Слежка за подозреваемыми, наблюдение за тайниками.

Все эти первые пункты — рутинная работа, и она воспринималась мною как само собой разумеющееся.

Поскольку нарушение работы спецслужб противника является одной из основных задач наступательной контрразведки, главным и самым сложным был пункт «Провокация». По сути дела, это давление на противника. Он у них описан предельно неопределённо, и опять же, на мой взгляд, это было сделано неслучайно. Ведь всегда в случае достижения негативного результата можно обвинить в его неисполнении подчинённого.

Последним был пункт уже для будущего двойного агента «Допросы в полной изоляции».

То есть допрос с возможностью применения всего, чего можно, где самым безобидным будет полиграф.

Размышлял и думал, что если даже рутинная работа в отношении меня к чему-то привела их контрразведку, а подставу мне они делать не хотят, то по их же протоколу сейчас нужна в отношении меня какая-то провокация.

Поэтому что?

Всё-таки есть ещё время до допроса.

Размышляю дальше.

Деятельность контрразведки ФБР по направлению общей безопасности проводится силами полевых офисов ФБР в каждом конкретном регионе.

Деятельность контрразведки ФБР по контршпионажу на территории США контролируется Отделением контрразведки Разведывательного отдела ФБР. Мощная и разветвлённая структура, имеющая юридических атташе даже в некоторых посольствах за рубежом.

Из ГРУ мне ранее сообщали, что наиболее эффективными источниками выявления шпионов из числа американских граждан являются перебежчики из разведки противника и свои внедрённые шпионы. Более того, с пятидесятых годов прошлого века американская контрразведка не смогла ни разу выявить наших офицеров никаким иным способом, за исключением единичных случаев перехвата сообщений.

То есть если я в опасности, то меня могли предать в самом ГРУ или перебежчик из ГРУ, о котором пока я не знаю. Возможно, и ГРУ ещё не знает, что у них уже кто-то в бегах.

Таких, кто меня знает, очень мало. Но вероятность такая в теории есть, и тогда уже всё, что я сейчас думаю или предприму, бесполезно.

А если ЦРУ кого-то внедрила в ГРУ, и он меня раскрыл?

Этот вариант я не рассматривал, считал, что если даже кто-то внедрён, то о моём существовании он может узнать, лишь ознакомившись с содержанием сейфа моего нового командира.

Вторым по эффективности источником выявления шпионов является расшифровка закодированных сообщений, в первую очередь электронных. Этот риск есть всегда, он очень вероятный, и судить о нём нет никакой возможности, хотя я выполняю всё, что требуют от меня в ГРУ и рекомендует Вильте.

Таким образом, в США, как и в нашей разведке, считают, что основными источниками выявления разведки противника являются предательство и связь.

Третьим по эффективности источником выявления шпионов являются двойные агенты. Эту тему я даже не рассматривал, потому что таковыми могли быть только Вильте и Нино.

В общем и целом успокаивала мысль, что США и наша страна особенно не отличились в контрразведывательной деятельности. В основном шпионы выявляются в результате предательства или лени и безалаберности, из-за которых не соблюдают правила и требования связи.

Обнадёживало и даже вселяло оптимизм, что контрразведки обеих стран не очень-то преуспели.

Однако я знал, что причины, которые приводили к таким результатам, в наших странах были разные. У нас в поздний советский период контрразведка занималась тем, что отлов иностранных шпионов едва ли был основным направлением их усилий. Сейчас не знаю.

В свою очередь, в США такой результат работы их контрразведки привёл к тому, что у политического руководства США сложилось в те годы не очень хорошее отношение к контрразведке, как следствие, снизилось количество людей, занятых в этой службе при том же объёме задач, что, в свою очередь, привело к быстрой текучести кадров и краткосрочности (обычно 2–3 года) работы в одной