Глобус Владивостока - Василий Авченко

П

Панты на меду (панты на коньяке) — местная алкогольная настойка. Под пантами понимаются ещё не затвердевшие толком (не ороговевшие) рога молодых оленей, хотя чаще встречаются обычные голимые «понты» без всякого коньяка.

Панцуй — женьшень на языке приморских аборигенов. Также — магический возглас, издаваемый ими при поисках дикого женьшеня (существует целый свод неписаных правил и ритуалов, обязательных для корнёвщиков). По некоторым лингвоизысканиям, слово восходит к греческой «панацее» — «средству от всего».

Папоротник — популярная пищевая дикая культура, растущая в тайге начиная с пригородов Владивостока. В пищу местными жителями используются молодые побеги папоротника-орляка. На вкус напоминает одновременно грибы и побеги чеснока.

Парк Минного городка — над этим владивостокским топонимом любит потешаться сатирик Михаил Задорнов. Кроме того, он почему-то решил, что все женщины во Владивостоке одеты как проститутки, что вообще-то не подобает сыну писателя-дальневосточника Николая Задорнова, написавшего роман «Амур-батюшка». В отместку Задорнову объявлен священный владивостокский джихад; в продаже даже появилась туалетная бумага с изображением сатирика.

В парке Мингородка имеются озерца. Их дно, указывает популярный владивостокский блогер Жека zeka-vasch Ващ, «устлано резиновыми изделиями для автомобилей и телами тех, кого не захотели везти на Горностай» (см. «Горностай»).

Другой известный парк — Покровский. Когда-то здесь располагалось Покровское кладбище, затем ПКиО с непременным памятником Ленину, колесом обозрения и комнатой смеха. Теперь Ленина заменил отстроенный заново Покровский собор.

Партизанский проспект — одна из центральных улиц Владивостока. В обиходе под «Партизанским проспектом» понимают владивостокский СИЗО: «Он переехал на Партизанский проспект».

В Приморье есть и целый шахтёрский город Партизанск — бывший Сучан (упомянут Александром Галичем в песне 1966 года памяти Пастернака: «Он не мылил петли в Елабуге/И с ума не сходил в Сучане!»). Переименован в 70-х на антикитайской волне после пограничного конфликта с КНР на острове Даманском — вместе с десятками других городов, рек и иных объектов. Так, Тетюхе стал Дальнегорском, Иман — Дальнереченском, Лефу — Илистой, Даубихе — Арсеньевкой и т. д. О старом названии Партизанска сегодня напоминает только разливное пиво «Сучанское» — рекомендую. См. также «Приморские партизаны».

Патриска — улица имени несгибаемого конголезца (афроафриканца) Патриса Лумумбы такой протяжённости и столь причудливой конфигурации, что в итоге её разбили на две и переименовали в Адмирала Юмашева и Адмирала Кузнецова (за одного Лумумбу двух адмиралов дают). Юмашева, как всегда объясняют иногородним, ведёт прямиком на «Зелёнку» (см. «Зелёный Угол»). Зимой на этой улице празднуется «день жестянщика»: если подъём по ней представляет испытание для «недоприводных» автомобилей, то спуск — для всех без исключения.

Песко-солевая смесь, а также «дороги из асфальтобетона» (в морском городе даже асфальт должен повторять форму волн), «ямочный ремонт» и «гидравлические испытания» — кодовые НЛП-слова, при произнесении которых у владивостокцев начинается неконтролируемый истерический смех с непроизвольным употреблением ненормативного лексикона. В период подготовки к саммиту АТЭС-2012 за Владивостоком закрепилось неофициальное название «Разрытогорск».

Пидан (гора Ливадийская) — 1333-метровая сопка в тайге на некотором расстоянии от Владивостока, где водятся Летающий человек и Белая женщина, находится действующий космодром НЛО с дольменами и происходят различные мистические события. Место паломничества уфологов, шаманов и политтехнологов. Священное место со времён государства Бохай (не путать с повелительным наклонением глагола «бухать»).

Пиленгас — торпедообразная рыба класса «река-море», питающаяся непонятно чем (на червя или мидию не клюёт) и часто зачем-то выпрыгивающая из воды (иной раз совершая по десятку прыжков подряд). На западе почему-то называется кефалью. Из пиленгаса готовят превосходное заливное или уху.

Подольский — владивостокский синоним слова «хлеб». Почему в Приморье так прижился именно «подольский», неизвестно; его пора уже переименовывать в «приморский». Повышение цен на «Подольский» приводит во Владивостоке к такому же росту социального напряжения, как и слухи о запрете правого руля (см. «Правый руль»).

Подпорные стенки — в силу особенностей ландшафта наиболее распространённая архитектурная форма во Владивостоке. Красивейшие подпорные стенки, снабжённые барельефами в виде морепродуктов и даров тайги, находятся на въезде в город, между «Зарёй» (см. «Заря») и Второй Речкой (см. «Вторая Речка»).

Пологая — человек, когда-то нарёкший эту улицу Пологой (с перерывом на советский период, в течение которого она носила имя революционера, в 1926–1934 — председателя ОГПУ Вячеслава Менжинского), имел очень своеобразное чувство юмора.

Поролон — «повёлся, как корюшка на поролон». В каждом сезоне неуёмные любители подлёдного лова изобретают какую-нибудь новую приманку для капризной рыбки корюшки (см. «Малоротка»): нитяные «бороды», на которые безжалостно распускают банты школьниц, авторские латунные блёсны, заколки для волос советского образца… На рубеже 80-х и 90-х, когда появились секс-шопы, а изделие № 2 перестало быть дефицитом, рыбаки совершили великое открытие: оказывается, корюшке нравятся надетые на крючки кусочки зелёных презервативов. Седовласые рыбаки с бурами и ящиками, краснея (хотя казалось, что в их случае дальше краснеть уже некуда), толпами осаждали аптеки, вскрывали купленные пачки и выискивали в них заветные зелёные изделия.

Правый руль — наше всё. Он лучше, чем левый. Чем лучше? Чем левый. Потому что хороший руль левым не назовут. Правому рулю во Владивостоке скоро поставят памятник. Местные поэты пишут стихи о правом руле. Меккой праворульщиков считается Зелёный Угол (см. «Зелёный Угол»).

По ту сторону Урала считается, что Владивосток поражён эпидемией социально-психологической болезни, имя которой — «праворулие». Федеральный центр пытается лечить эту болезнь при помощи постоянного повышения пошлин на ввоз иномарок и прочих препонов, но неблагодарное местное население отбрыкивается от этого спасительного медицинского вмешательства. Запрета правого руля здесь боятся как конца света. «Запретите правый руль — и вы получите Дальневосточную республику», — гласит популярная местная поговорка.

Праворульные машины составляют абсолютное большинство автопарка Владивостока — на них даже ездят инспекторы ДПС и обучают в автошколах. За счёт правого руля Владивосток в 2008 году был признан агентством «Автостат» самым автомобилизированным городом России на душу населения (566 авто на 1000 человек, или 328,8 тысячи машин на 581 тысячу человек в абсолютном исчислении). На втором месте — Красноярск (384 авто на каждую тысячу населения), далее идут Сургут (377), Тюмень (374), Краснодар (350). Москва и Калининград разделили 6-е и 7-е места с 338 автомобилями на каждую тысячу человек.

Во владивостокском музее автомотостарины Николая Шульжицкого можно увидеть даже трофейные японские мотоциклы с правым рулём.

Пржевальский, Николай (1839–1888) — знаменитый путешественник, географ, разведчик. В народной памяти остался за счёт лошади Пржевальского, а также благодаря внешнему сходству со Сталиным, породившему довольно убедительную версию о том, что настоящим отцом Иосифа Виссарионовича был не пьяница-сапожник Бесо Джугашвили, а непосредственно Пржевальский, как раз в подходящее время путешествовавший по Кавказу и даже бывавший в Гори («серьёзные» историки, впрочем, эту версию опровергают; и вроде бы анализ ДНК подтвердил их правоту). В 1867–1869 гг. Пржевальский исследовал территорию нынешнего Приморья — Уссурийский край. Владивосток, где он побывал в 1867 году, описывал так: «Владивосток вытянут на протяжении более версты по северному берегу бухты Золотой Рог, обширной, глубокой, со всех сторон обставленной горами и потому чрезвычайно удобной для стоянки судов. Кроме солдатских казарм, офицерского флигеля, механического заведения, различных складов провианта в нём насчитывается около 50 казённых и частных домов да десятка два китайских фанз. Число жителей, кроме китайцев, вместе с войсками простирается до 500 человек. Частные дома принадлежат по большей части отставным, навсегда поселившимся здесь солдатам да четырём иностранным купцам, которые имеют лавки, но преимущественно занимаются торговлей морской капустой. Главный рынок этой капусты бывает во Владивостоке в конце августа и начале сентября, когда сюда собираются несколько сот манз, привозящих на продажу всю добычу своей летней ловли».