Спасибо, что ты есть - Яна Белова

– Ладно, не причитай, звони кому там надо, разберусь с ним. Ты его, что ли, так уделала?

– Раковина уделала, спасибо тебе огромное, Серег.

– «Спасибо» не отделаешься.

Серега был травматологом, когда-то он работал под руководством отца Марины и даже какое-то время пытался строить ей глазки, когда приезжал к ним домой консультироваться по поводу своей диссертации. Марина тогда считала его «староватым» для себя, хотя он был старше ее всего на пять лет. Просто он был довольно упитанным и лысоватым уже тогда, сейчас же он отрастил приличное брюшко и окончательно полысел, рядом с ним она теперь действительно казалась юной девушкой.

Внезапно очнувшись, Лекс не придумал ничего лучше, как смачно и грубо выругаться, и в попытке обрести почву под ногами размазал кровь со своей повязки по белоснежному халату Сергея.

Марина резко потянула его на себя во избежание падения, Сергей подозвал санитаров с каталкой. Лекс отчаянно замотал головой.

– No, no. I am fane…

– Это он меня послал? Упорот по самое не балуй, – Сергей ловко запрокинул его на каталку. – Раковина напала внезапно? Выскочила из-за угла? – на полном серьезе спросил он у пытающегося осмотреться Лекса.

Санитары быстро вкатили его внутрь здания, Марине приходилось почти бежать рядом с каталкой.

– Всё в порядке, успокойся, руку зашьют, и домой поедем.

Взгляд у него сделался практически безумным.

– Как бы не так, – усмехнулся Сергей, – я даже без снимка скажу, что у него перелом, по меньшей мере, двух пальцев, царапину-то я зашью, но без гипса хрен вы отсюда уедете. Он под какими препаратами? Мне надо знать, анестезия потребуется.

– Какими препаратами? – машинально переспросила Марина.

– Чем упоролся он, спрашиваю, – терпеливо пояснил врач, – ты посмотри – у него зрачки как блюдца.

– Амфетамины какие-нибудь, – кивнул санитар, втолкнув каталку в грузовой лифт.

Лекс шумно вздохнул и как будто бы вновь отключился.

– Иди домой, – посоветовал Сергей Марине, – сегодня пусть здесь переночует, мало ли на какие подвиги его еще потянет, а ты утром приедешь, заодно бумаги привезешь.

– Так, – Марина с трудом собралась с мыслями, – чем бы он ни упоролся или обдолбался – этого быть не может, потому что не может быть. Я понятно объясняю?

– Это само собой, – усмехнулся Сергей, – врачебная тайна всегда тайна. У нас тут как ни ночное дежурство, так сплошь невероятные нападения бытовых предметов на людей.

Оба санитара расплылись в понимающих ухмылках и, вкатив каталку в процедурный кабинет, молча удалились.

– Дорожек нет, – констатировал Сергей, едва осмотрел руки пациента, – может, на руках только…

– На ногах тоже нет, – пробормотала Марина и добавила в ответ вопросительному взгляду: – С анестезиями аккуратнее, у него нет одной почки, и он действительно не долбается постоянно, это или какие-то антидепрессанты, или…

Сергей бросил ей крошечный пакетик с белым порошком.

– Смой в раковину.

Марина выполнила просьбу. Руки мелко дрожали.

– Значит, нанюхался, – буднично продолжал врач, – придержи его на всякий случай, пока я снимок сделаю.

Вскоре зашла медсестра, Марине пришлось выйти в коридор. В голове стоял туман, надо было взять себя в руки и спокойно всё обдумать. Клиника хоть и частная, но страховой полис здесь более чем необходим, к тому же конфиденциальность и врачебная тайна должны быть оплачены. Она набрала номер домработницы и рассказала, где что найти и куда привезти, потом вспомнила, что на Лексе только легкая, пропитанная кровью рубашка, позвонила еще раз, попросив привезти одежду.

Приглушенный свет в холле казался слишком темным, это действовало на нервы. Она подошла к окну. На улице снова шел дождь, по запотевшему от ее дыхания стеклу с обратной стороны ползли крупные капли, отражая и множа свет от подъездных фонарей.

Минус еще одна маленькая тайна, хуже всего, что эта тайна скоро перестанет быть тайной для ее родителей. Серж обязательно поинтересуется у ее отца ее новым знакомым, просто из любопытства. Он будет врать под присягой, оплачивая счет конфиденциальности, но он не упустит случая доказать себе, что ее отец был не прав, не обращая внимания на него как на своего потенциального зятя. Может, стоило иначе себя вести, проявлять меньше заинтересованности, теперь поздно об этом думать.

«В любом случае, это не имеет значения», – мысленно постановила она. Кто-то тронул ее за плечо.

– Телефон забери, три раза уже кто-то звонил, – Серж протянул ей смартфон Лекса и снова ушел.

Словно в подтверждение его слов, телефон громко завибрировал и разразился оглушительным гитарным соло. Высветившийся номер не был как-либо обозначен.

– Добрый вечер, Лекс в данный момент не может подойти к телефону, – тоном автоответчика проговорила Марина.

– А когда сможет? – спросил женский голос.

– Завтра к вечеру точно, звоните после трех-четырех дня.

– Передайте ему, что путевки оформлены и ему надо их забрать вместе с паспортами. Если бы он забрал их завтра, это было бы очень хорошо, четвертого ноября мы не работаем.

– А ему обязательно лично забирать их? Я могу заехать к вам и забрать всё сама, могу даже с утра, я вроде его личного секретаря в ближайшие пару дней.

Девушка задумалась, с кем-то посоветовалась и ответила:

– Если вы Корташева Марина Владимировна, то это вполне возможно.

– Я самая.

– Тогда отлично, знаете наш адрес?

– Я записываю, – Марина достала собственный телефон, набрала в «блокноте» адрес турагентства. – Простите, а куда тур и на какое число?

– На 14 ноября, Мальдивские острова, тур на двоих, – с удовольствием пояснила девушка.

Марина устало улыбнулась.

«Значит, Мальдивы? Интересно, когда он собирался об этом сказать, ехать уже меньше чем через две недели. Что я еще сегодня узнаю?» – в висках пульсировала кровь, голова гудела. Не успела она убрать телефоны в карман, позвонила ее старая знакомая спросить, как дела, только она от нее отделалась, позвонила с тем же намерением мать. Ей врать не хотелось.

– Мам, Лекс в ванной поскользнулся, руку о раковину разбил, мы в больнице, я попозже позвоню… Нет-нет, всё нормально, ничего страшного, палец сломал, гипс наложат и всё, завтра я к вам заеду, расскажу, не беспокойся…

И еще минут пять она повторяла то же самое другими словами, пока не убедила, что сама она в порядке и не считает произошедшее чем-то выдающимся.

Стоило ей присесть на диван, вновь ожил телефон Лекса. На этот раз обиженный женский голос, помеченный как «Аля или Вика», разговаривать с Мариной не стал. Минут через десять позвонила подъехавшая к больнице Галина Петровна, Марине пришлось спуститься и забрать у нее сумку с вещами и документами и заодно свою собственную сумку, которую она не подумала взять, когда в спешке бежала за Лексом на первый этаж.

– Спасибо вам огромное, простите, пожалуйста, нас за эти дополнительные хлопоты, – Марина извлекла из своего бумажника тысячерублевую бумажку и протянула домработнице.

– Да что вы, мне несложно, – растерялась та, однако деньги взяла, – если вдруг что понадобится, звоните, я завтра могу приехать, если нужно.

– Нет, завтра отдыхайте, я вам позвоню. Спасибо.

«Деньги делают людей любезными и готовыми в любое время суток прийти на помощь, бабло побеждает зло», – мелькнула горькая мысль.

Сидеть в коридоре и ждать Марина больше не хотела, поэтому сразу направилась в процедурный кабинет.

– В верхней одежде сюда нельзя! – напустилась на нее медсестра.

Марина отмахнулась от нее, как от надоевшей мухи.

– Серега, как закончишь, вылезь, надо поговорить, – крикнула она через перегородку.

– Я иду уже, подожди минуту, – отозвался тот.

Медсестра недовольно поджала губы.

– Идите-идите, нельзя здесь вам быть, – с этими словами она буквально вытолкала ее обратно за дверь.

Марина сняла плащ, бросив его на диван рядом с пакетами, присела рядом, уронила голову на руки. Стрелки часов ползли к девяти вечера, всего два часа прошло с того момента, как она, спокойная и довольная, возвращалась домой.

Домой… Знать бы, где это теперь. Квартира Лекса определенно не была ее домом, квартира родителей – это всё-таки квартира родителей, со всей определенностью она это поняла, выбирая плитку для ванной: ту, что она бы выбрала для своей собственной квартиры, определенно не устроила бы их, она не чувствовала себя вправе навязать им свой выбор. Это их дом, просто она там до сих пор живет. В своей собственной квартире, которую она сдавала, она не жила и двух дней, это тоже был не ее дом.

– Ну, что, красавица моя, можешь забирать своего неруся, – провозгласил Серж, сунув ей в руки папку с тремя листами, – номер страховки впиши там, счет в кассу, если не покрывает, и можете валить на все четыре стороны.

Марина протянула ему страховой полис Лекса.