Прокурорский надзор за расследованием убийств - Александр Протопопов

Очевидно, самое главное – это проблема кадров следователей и прокуроров. Прокурор должен иметь опыт следственной работы, знать криминалистическую технику, основы оперативно-розыскной деятельности, методику расследования убийств. От него самого в первую очередь требуется строгое соблюдение законности, реализация полномочий, предоставленных ему ст. 37 УПК РФ, признание процессуальной самостоятельности следователя.

К сожалению, в настоящее время многие прокуроры не имеют опыта следственной работы, не владеют методикой расследования преступлений.[59] Некоторые начинающие следователи уже через 3–6 месяцев работы подают заявления об увольнении. С целью сохранения кадров их переводят на прокурорскую работу, и вот такие несостоявшиеся следователи сами начинают надзирать за расследованием. Поэтому многие следственные ошибки порождаются изъянами прокурорского надзора. Значит, надзор за раскрытием, расследованием убийств должен поручаться опытному, знающему прокурору, который мог бы осуществить свои полномочия профессионально.

Еще более важен вопрос следственных кадров. Как бы хорошо прокурор ни знал уголовный процесс, криминалистику, дело расследует следователь. Прокурор не может и не должен его подменять. В стране произошел развал следственного аппарата, который по сути дела надо создавать вновь. Пока это не будет сделано, рассчитывать на высокий процент раскрываемости убийств, на высокое качество следствия не приходится.

Прежде всего на должность следователя должен быть профессиональный отбор, который существует во многих странах.[60] Он предполагает глубокое знание уголовного процесса, криминалистики, судебной медицины, судебной психиатрии, теории оперативно-розыскной деятельности.

Не каждый врач может работать хирургом, патологоанатомом или судебно-медицинским экспертом. Точно так же не всякий юрист, даже с хорошей теоретической подготовкой, станет профессиональным следователем. Некоторые следователи успешно расследуют должностные преступления, хищения, нарушения правил техники безопасности, и они же не умеют, не хотят расследовать убийства. Одно дело допрашивать главного инженера предприятия, на котором произошел несчастный случай, человека, у которого не было никакого преступного умысла. И совсем другое – допрос убийцы. Нередко это рецидивисты, жестокие, аморальные люди с отклонениями в психике, имеющие патологические наклонности. Их преступления не могут не вызывать чувства гнева, презрения, отвращения. Иногда с такими небезопасно даже находиться наедине в кабинете.

Есть следователи, которые не могут сказать человеку, которого предстоит допрашивать, что его супруг, родственник убит. Это действительно не просто. Расследование убийств требует больших психологических перегрузок, значительного эмоционального напряжения. Преступник может оскорблять следователя, угрожать ему, устраивать истерики – он видит, с кем имеет дело – с начинающим или опытным следователем.

Начинающие следователи многого не знают. Некоторые не отличают пулю от гильзы, гильзу от патрона, произвольно называют части ножа и т. д. Им предстоит на практике закрепить теоретические знания, построить деловые взаимоотношения с сотрудниками уголовного розыска, экспертами. Их незнание вполне естественно и впоследствии многие из них станут подлинными мастерами своего дела.

Задача прокурора – привить начинающему следователю интерес к следственной работе, показать ее творческий характер, тактично и своевременно исправлять его ошибки, наконец, учить. Учить – не значит читать курс криминалистики. Необходимо указывать вопросы, которые следователь должен освоить, а затем, не устраивая экзамена, проверить на практике в какой мере он ими овладел. Не должно быть крайностей. Есть следователи, проявляющие полнейшую пассивность, а прокуроры составляют вместо них постановления о привлечении в качестве обвиняемого, иные процессуальные документы. И есть опытные, знающие прокуроры, к которым следователи боятся войти в кабинет, зная, что их работа будет подвергнута резкой критике. Поэтому необходимо оптимальное сочетание требовательности и благожелательного, объективного отношения к начинающему следователю. Прокурор должен воспитывать в следователе чувство ответственности за порученное дело, принципиальность.

Необходимо учитывать также, что работа сотрудников правоохранительной системы – одна из наиболее сложных с точки зрения не только интеллектуальной деятельности, но и эмоциональных нагрузок, которые бывают запредельными. В итоге постоянные перегрузки, стрессовые ситуации приводят к срывам во всех сферах жизнедеятельности сотрудников.

По результатам экспериментально-психологического исследования работников следственного аппарата прокуратуры получены следующие данные: у 70 % следователей наблюдается эмоциональный дефицит, эмоционально-нравственная дезориентация; у 80 % – неадекватное эмоциональное реагирование, у 90 % – неудовлетворенность собой, у 60 % – переживание психотравмирующих обстоятельств. У всех обследованных следователей выявлена повышенная тревожность в той или иной степени выраженности. У 90 % выше среднего уровня склонность к неврозам. Основываясь на результатах проведенных исследований, специалисты делают вывод о пониженной стрессоустойчивости у подавляющего большинства (около 80 %) следователей прокуратуры и полагают, что они нуждаются в психокоррекционной поддержке.[61]

Не будем драматизировать выводы специалистов. Стрессовые ситуации в современной жизни возникают у человека любой профессии. Неизвестно нам и то, что подразумевается под психокоррекционной поддержкой. Но ясно одно. Следственная работа – это особый вид деятельности. Следователь испытывает не только эмоциональные перегрузки, но и просто физические, когда, например, приходится работать ночью, сутками без сна и отдыха. На него могут написать анонимку, клеветническое заявление, открыто предложить сделку, деньги. Следователь видит, что он, человек с высшим образованием, выполняющий важную работу, мало кому нужен, что другие юристы живут более спокойной, размеренной, обеспеченной жизнью. Вот это и создает чувство неудовлетворенности, что, несомненно, сказывается и на личной жизни, и на работе.

У следователя должна быть достойная оплата труда. Ему необходимо создать нормальные условия для работы, возможность реализовать свои знания и способности, предоставить техническое оснащение. Он должен сознавать свою значимость, наконец, свою процессуальную самостоятельность, хотя это, казалось бы, аксиома.

Решение, если не всех, то многих, указанных проблем зависит от прокурора. Если следователю, особенно начинающему, дают понять, что его работа – это сплошная цепь ошибок и нарушений закона, то он, очевидно, в органах прокуратуры не задержится. Если следователь видит, что его ценят, уважают, а успехи поощряют, то и работа его будет во много раз более эффективна. Прокурор не должен забывать, что многие, в том числе и неизбежные тяготы следственной деятельности во многом компенсируются ее творческим характером.

При расследовании убийств на следователя может оказываться определенное давление со стороны сотрудников и руководства органа дознания. Хотя следователь прокуратуры не подчинен милиции, выдержать такое воздействие не всегда просто. Следователю могут предложить возбудить дело не по ст. 105 УК РФ, а по иной. В результате, и такие случаи происходят постоянно, дела о покушении на убийство и даже о бандитизме превращаются, например, в хулиганство.[62] Следователя могут ввести в заблуждение оперативной информацией и в ультимативной форме потребовать задержания по ст. 91 УПК РФ. После ничем неподтвержденного признания, природа которого ясна, в такой же форме ставится вопрос о предъявлении обвинения и аресте. Прокурор не может быть постоянно рядом со следователем, и тот должен научиться объективно оценивать следственную ситуацию, объем доказательств и самостоятельно принимать процессуальные решения.

Имеют значение и личные качества следователя. Высокомерное, а то и оскорбительное поведение по отношению к свидетелю может привести к тому, что тот просто не сообщит известные ему факты. Подобное происходило неоднократно. Свидетель может не испытывать никакого доверия к следователю, если он видит в нем человека невысокой культуры, которая проявляется во всем, даже в обстановке служебного кабинета, в его внешнем виде. Есть следователи, которые вступают в неделовые отношения со свидетелями, потерпевшими, обвиняемыми, их близкими и родственниками. Все это должно быть в поле зрения прокурора.

У некоторых следователей вырабатывается то, что называют моральной деформацией личности.[63] Проявления ее различны. Наиболее опасны следующие ее формы – пренебрежение законом, фальсификация доказательств, обман, шантаж подозреваемого, обвиняемого, свидетелей. Это обвинительный уклон – болезнь многих следователей, которая иногда принимает нежелательный характер. Может появиться самоуверенность, чувство непогрешимости, а в действительности это не что иное, как узость мышления, субъективизм. Следователь уверен, что он постиг истину, а на самом деле он не в состоянии преодолеть психологический барьер, мыслительный стереотип. Известны ситуации, когда опытнейшие следователи, на счету которых много раскрытых убийств, оказывались в плену одной версии и, как выяснялось впоследствии, ложной.