Повесть об Атлантиде - Юрий Томин

— Вот! — сказал Петька, складывая фигу. — Пойдем, Лена.

— Ты же ездил! А мне тоже погрести хочется!

— Вот!.. — повторил Петька.

И Юрка уступил. В конце концов, не он, а Петька прыгнул со скалы.

Лодка пересекла протоку. Петька высадил Лену на берег.

— Приходите к нам в лагерь, — пригласила она на прощанье. — Вот по этой тропке… Она идет прямо к лагерю. Придете?

— Придем, — ответил Петька. Он оттолкнул лодку и уже с реки крикнул: — Обязательно придем! Только все вместе…

— Я и зову всех вместе, а не тебя одного, — засмеялась Лена.

Но Петька уже не слышал ее. Он греб к острову. Вода с шипеньем разбегалась от носа лодки. И так ладно лежали в ладонях рукоятки весел, так приятно было ощущать упругое сопротивление воды, что он греб все быстрее и быстрее, и лодка, подойдя к берегу, вылетела на него с разгона чуть ли не наполовину.

9. О тех, кто ищет

По-прежнему оставалась неоткрытой страна Атлантида.

Она лежала где-то рядом, на земле, которая раньше была дном моря, а теперь поросла тайгой. Стоит только забраться поглубже в тайгу, и можно найти то, что до сих пор не нашли другие. Не нашли потому, что не искали или были слишком ленивы, или не умели мечтать.

В двухдневное плавание ребят не отпустили. Даже пригрозили, что совсем запретят всякие путешествия, если они хоть раз не вернутся к вечеру. Они долго уговаривали родителей, но те были неумолимы. Родители тоже не умели мечтать.

И снова плыли ребята по знакомым местам к острову, на котором осталась дырявая палатка. На этот раз они высадились на берег в том месте, где впервые увидели Лену. Тропа с отпечатками маленьких каблуков привела их к поляне. Они осторожно выглянули из кустов.

На дальнем конце поляны стояли две палатки. Рядом с ними — балок[3] на полозьях, прицепленный к трактору. Людей не было. Возле балка сам по себе крутился движок. Сам по себе тянулся из-за палаток дым. Какой-то прибор на треноге равнодушно уставился стеклянным глазом в небо. Во всем чувствовалось спокойствие, бездумье и лень. Лишь работяга-движок трясся и отплевывался колечками дыма, словно негодовал, что его заставили работать в такую жару.

Ребята не сразу заметили человека, который лежал на поляне возле зеленого ящичка и курил.

Потом с просеки на поляну вышли еще двое. Они несли большую катушку, с которой сматывался провод, и двигались молча, не оглядываясь, как будто им было все равно, что сзади них растягивался и ложился на траву провод. Юрка, не любивший простых объяснений, тут же придумал: наверное, они провинились в чем-нибудь, и в наказание их заставили таскать по лесу эту катушку — без цели, без смысла; а чтобы они не убежали, конец провода привязали к дереву.

Впрочем, когда двое подошли ближе, стало видно, что они очень устали.

Возле пикета[4], воткнутого в землю, они осторожно поставили круглую коробочку величиной с банку из-под консервов и присоединили к ней провод.

Человек, лежавший возле зеленого ящика, подошел к ним и сказал что-то. В ответ один из них показал на часы. Человек вернулся к ящику и, сказав несколько слов в телефонную трубку, махнул рукой: «Давай, тяни дальше!» Двое, ступая тем же тяжелым и размеренным шагом, скрылись в лесу.

Спустя несколько минут через поляну быстро прошла девушка в майке, в брюках, заправленных в. сапоги, и скрылась в балке. Увидев ее, человек у телефона оживился: теперь он уже не лежал, а, стоя на коленях, горячо доказывал что-то в трубку. Окончив разговор, он подбежал к балку, но сразу вернулся и снова принялся доказывать.

Кажется, затевалось что-то интересное.

Девушка, выскочив из балка, побежала по просеке вдоль линии. Время от времени она наклонялась и осматривала что-то.

Двое рабочих вышли из леса с пустой катушкой. Навстречу им, с другого конца поляны, вышли еще двое с такой же катушкой. Откуда-то из тайги прибежал парень в брезентовой куртке, нырнул в балок, и тотчас же из балка вышли еще двое и разошлись по линии в разные стороны. Парень в куртке торопливо зашагал обратно.

Теперь все пришло в движение. Казалось, над поляной раскручивалась гигантская спираль, захватывая все большие участки тайги, будоража людей, заставляя их двигаться быстрее, подчиняя их ритму, в котором давно уже потерялось ворчливое стрекотанье движка. Движок не поспевал за людьми. Спираль раскручивалась, и в центре ее теперь был человек с телефоном.

Движение покоряло, захватывало, и ребята, сидевшие на траве в своем убежище, давно уже поднялись на ноги. Им тоже хотелось бежать куда-нибудь, что-то тянуть, что-то делать.

И вдруг все остановилось. Замолк движок. Ребята с удивлением переглянулись; им казалось нелепым, что напряжение, с которым работали люди, могло кончиться просто так.

Человек у телефона смотрел в сторону балка, у которого собрались теперь почти все рабочие. Из балка высунулась чья-то голова.

— Готово?

Вопрос прозвучал негромко. Но над поляной стояла такая тишина, что можно было расслышать шепот.

— Готово.

— Давай!

Человек у телефона выпрямился. Затем коротко рубанул воздух ладонью и крикнул:

— Огонь!

Где-то вдали лопнул громадный, туго натянутый барабан. Легкий, еле заметный толчок потряс почву. Грохот взрыва раскатился по лесу, и птицы взвились с деревьев вертикально вверх, будто ими выстрелили из рогатки.

Ребята сдвинулись теснее, ожидая, что за первым взрывом последует второй, может быть еще ближе и оглушительнее.

Но все было спокойно.

Снова застрекотал движок.

Человек у телефона, закуривая, чиркнул спичкой.

Осмелев, ребята вылезли из кустов и подошли к девушке в майке.

— Где тут Лена? — деловым тоном спросил Петька, второпях забыв поздороваться.

Более догадливый Димка высунул голову из-за его плеча:

— Здрассте!

— Здравствуйте, — засмеялась девушка, — лучше поздно, чем никогда. Сергей Михайлович, — крикнула она, — здесь делегация к Лене!

Из балка вышел человек в серой парусиновой куртке. Волосы у него тоже были серые — пополам с сединой. На круглом лице — большой, удивительно добрый нос, в руке — карандаш и очки.

— Вот так встреча! — сказал он, уставившись на Петькину тельняшку. — Как дела, матрос? Давно мы с тобой не виделись.

И Петька, всегда готовый встопорщиться, как ерш на крючке, улыбнулся. Он тоже узнал того, кто приехал с первым пароходом и ругал себя «барбосом».

— Ничего дела… — ответил он. — А где Лена?

— Ах, Лена… — протянул Сергей Михайлович так, словно раздумывал, стоило ли сообщать ребятам такую тайну. — Лена скоро придет, она купаться пошла. Будете ждать?

— Подождем, пожалуй, — ответил за всех Петька.

— Ждите. А я пойду дело докончу. Потом потолкуем; нужно проверить, что вы за люди. Ладно?

Сергей Михайлович вошел в палатку, и сейчас же оттуда вылетели и шлепнулись на траву три складных стула.

— Садитесь, мальчики, — пригласила девушка.

Ребята из вежливости посидели немного на стульях, но потом встали.

— Правильно, — засмеялась девушка, — я их тоже не люблю. На траве лучше. Вы из Усть-Каменска, мальчики?

— Ага.

— Лена про вас рассказывала. Кто из вас Петька?

— Я… А что?

— Ничего. Про тебя тоже рассказывала.

— Правда, что вы нефть ищете? — спросил Димка.

— Правда. Только не нефть, а нефтеносные пласты. Там может и не быть нефти.

— Понятно, — сказал Юрка. — А зачем искать, если там ничего нет?

Мы не всегда можем точно определить, есть ли в этом месте нефть, но по тому, как залегают пласты под землей, можно узнать, где она может быть, а где ее наверняка нет. Потом геологи пробурят скважину и узнают точно.

— А вы разве не геологи?

— Мы — геофизики. Как бы вам объяснить…

— Чего тут объяснять, Тоня! — крикнул Сергей Михайлович из палатки. — «Гео» — «земля», «физика» — «природа». Ходим по земле, видим под землей. Спим тоже на земле. Все ясно.

— Почти так… — улыбнулась Тоня. — Но в нашем ведении не только земля, а и небо, и океаны, и землетрясения…

— Бывают такие землетрясения, — сказал Юрка, — что проваливаются целые города, даже страны. Бывают?

— Страны — не знаю, не слыхала. Да и города не проваливаются, а разрушаются. Может еще затопить, если город на берегу моря…

Ребята переглянулись.

— Вы долго будете искать нефть? — спросил Димка.

— До весны, — сказала Тоня.

— Всю жизнь! — сказал Сергей Михайлович, выходя из палатки. — И другим еще останется. Вы не представляете, хлопцы, как мало мы знаем о том, что делается у нас под ногами. В небо летят ракеты… Телескопы направляются на звезды, до которых свет идет тысячи лет… Даже самолеты и те поднимаются на двадцать километров. Человечество стремится вверх! А по земле мы ползаем, как мухи по глобусу. Самая глубокая шахта — несколько километров. На такую же глубину опустился человек под воду. Это ничтожно! До Марса шестьдесят миллионов километров, но я уверен, что на Марсе человек будет раньше, чем опустится на шестьдесят километров под землю.