Невинная обольстительница - Сара Беннет

– Я не позволю вам снести здание приюта! – произнесла она. – Можете быть уверены, я сделаю все, чтобы не допустить этого!

Оливер по-прежнему стоял очень близко к ней, хотя она не заметила, когда он приблизился. Его дыхание приятно согревало ее кожу. Он снова остановил взгляд на ее губах и улыбнулся. Оливер продолжал молчать, хотя в словах не было необходимости. Вивианна первой нарушила затянувшуюся паузу:

– Милорд!..

– Оливер. Повторите!

– Оливер, – послушно, как ребенок, повторила она.

Он нагнул голову, прикоснулся своим лбом к ее лбу и закрыл глаза. Ресницы у него были длинные и темные, как и его волосы, а кожа теплой и пахла сандаловым деревом, бренди и типично мужским запахом. Вивианна могла бы немного повернуться и поцеловать его. Если бы захотела.

Но она действительно этого хотела. Да, очень хотела... Пока она раздумывала над этим, Оливер неожиданно выпрямился, поднял голову и отстранился от нее.

– Я прикажу подать для вас карету, – холодно произнес он. – Отправляйтесь домой, мисс Гринтри, пока не поздно.

– Я не боюсь ваших угроз! – вспыхнула Вивианна. – И никуда не пойду, пока вы не пообещаете мне, что и пальцем не тронете наш приют!

Монтгомери рассмеялся:

– Ничего не стану обещать вам. Но даже если бы я и дал обещание, то вряд ли выполнил бы его. Приют давно стал для меня чем-то вроде бельма на глазу, и я непременно снесу его, мисс Гринтри. На его месте я построю что-нибудь более подходящее. Через год в этом месте будет проложена железная дорога, и многие зажиточные лондонцы захотят построить там дома. Цены на землю подскочат, я в этом уверен, мисс Гринтри. Так что я поступлю вполне разумно, если избавлюсь от приюта.

Ошеломленная услышанным, Вивианна с трудом смогла подобрать слова.

– Милорд... э-э... Оливер... милорд... Но приют – это жилище для сирот, которым больше негде жить!..

– Мне кажется, что в самом городе найдется подходящий дом, в котором можно поселить детей. Не исключено, что вы подыщете даже более удобный дом.

– Неужели вы не понимаете? Кендлвуд – самое подходящее место для приюта! Там дети находятся в полной безопасности, там свежий воздух, чистая вода, там есть огород...

Вивианна почувствовал, что ей на глаза наворачиваются слезы. «Не плачь, – принялась она повторять, – не смей плакать!»

– Куда же нам отправить детей, если вы разрушите их дом? Что с ними станет?

– Это не мое дело, – равнодушно произнес Монтгомери. – Откровенно говоря, мисс Гринтри, меня это вообще никак не касается. Мой поверенный в делах сдал поместье своим друзьям сроком на один год, и этот год закончился. Я не обязан продлевать срок аренды.

– Но мы были уверены...

– То, в чем вы были уверены, меня не касается. Дело есть дело. Мне нужны деньги, и поэтому мне придется снести этот дом.

– Чтобы швыряться деньгами в подобных заведениях! – еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, произнесла Вивианна.

– Именно, – усмехнулся Оливер. – Продажная любовь, бренди и карты. Это три главные мои страсти. Уверен, что деньги, вырученные от продажи Кендлвуда, позволят мне не менее двух лет вести тот образ жизни, к которому я привык. Для меня сейчас это важнее всего. А приют не моя забота.

Испытав приступ негодования, Вивианна все-таки взяла себя в руки и, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее, произнесла:

– Судьба этих несчастных детей – забота всеобщая, лорд Монтгомери. Мы все несем за них ответ перед Богом. Прошу вас, задумайтесь об этом!

Лорд Монтгомери лениво зевнул.

– Вы начинаете меня утомлять, мисс Гринтри. Я пришел сюда развлечься, а не выслушивать ханжеские нравоучения! Если вы не перестанете действовать мне на нервы, то я буду вынужден принять меры. Уверен, что вашу благочестивую репутацию вряд ли украсит арест в заведении мадам Афродиты. Как вы думаете, что скажут ваши близкие, когда им станет известно об этом?

Его слова вызвали у Вивианны настоящее потрясение, которое, впрочем, длилось лишь одно недолгое мгновение.

– Вы настоящее чудовище!

– Хорошо, что вы наконец это поняли. Сейчас я позову Добсона и велю ему найти для вас кеб. Потом я лично прослежу за тем, как вы сядете в него, и дождусь, когда он тронется. Надеюсь, больше мы с вами не увидимся. Вы меня поняли, мисс Гринтри?

Вивианна обиженно поджала губы. Когда она перехватила его испытующий и одновременно слегка насмешливый взгляд, ей пришла в голову мысль о том, что лорд Монтгомери намеренно хочет напугать ее и вынудить уйти.

Однако каковы бы ни были его истинные намерения, она не допустит, чтобы этот самоуверенный себялюбец взял над ней верх. По крайней мере сейчас этому точно не бывать. Если Монтгомери считает, что на этом дело исчерпано, то он заблуждается и ведет себя глупо. Впрочем, глупцом его трудно назвать. В этом Вивианна сегодня уже успела убедиться.

– Скажите мне ваш адрес! – потребовал Оливер Монтгомери. – И не вздумайте обмануть меня. Я сразу пойму, когда вы говорите правду, а когда лжете.

– Куинс-сквер, Блумсбери, – обиженно ответила Вивианна, старательно отводя глаза в сторону.

– Отлично! – провозгласил менторским тоном Монтгомери. – И теперь последнее...

Возникла пауза. Вивианна вопрошающе посмотрела на Оливера. Тот медленно протягивал ей руку. На одном из пальцев было кольцо эбенового дерева с серебряной инкрустацией.

– Отдайте мне ключ от двери, мисс Гринтри, будьте так любезны. Мне кажется, что вы спрятали его где-то в одежде.

Интересно, как он поведет себя, если она не отдаст ему ключ? Вивианне снова показалась, будто он читает ее мысли, потому что на его лице возникла понимающая и насмешливая улыбка. Нет никаких сомнений – он рискнет силой отобрать у нее ключ. Девушка сунула руку в карман и едва не бросила ключ в лицо своему визави. Оливер ловко подхватил его, насмешливо поклонился Вивианне и шагнул к двери. Замок негромко щелкнул. Дверь открылась и тут же закрылась за Оливером Монтгомери.

Вивианна осталась в комнате одна.

Неужели он обыграл ее? Неужели она упустила свой единственный шанс? Может быть, стоит остаться здесь до утра, успокоиться и еще раз, спокойно и логично объяснить ему все?

Нет, это ничего не изменит.

Оливер Монтгомери – настоящий распутник, бессердечный эгоист, которому все на свете безразлично, который не заботится ни о ком, даже о самом себе. Он ответил ей отказом, и поэтому нет смысла облекать уже известные ему факты в новую, более привлекательную форму.

И все же он должен подчиниться ее воле. Она обязательно добьется своего, правда, пока еще не знает как.