Твой суженый - Макомбер Дебби

— Джил?

Его голос прозвучал так мягко, что Джил невольно подняла на него глаза. И не смогла их отвести. Она никогда бы не подумала, что Джордану знакома нежность. Но как иначе назвать то, что она слышит в его голосе, видит в его взгляде? Этот взгляд чуть было не погубил ее. Отношение ее к Джордану неудержимо менялось, он все больше ее привлекал. Джил вспомнила, как, увидев его в самолете, однозначно причислила его к типу людей жестких и замкнутых. А сейчас он неожиданно раскрылся перед ней. Именно перед ней.

— Вы дрожите, — сказал Джордан, проведя ладонью по ее руке от плеча до кисти. — Что с вами?

— Ничего, — порывисто прошептала Джил. — Видно, я… немного устала. У меня был насыщенный день.

— Вы мне это уже говорили. Вчера вечером, когда я вас поцеловал. Помните? Вы еще пробормотали какую-то чушь о платье и стали вдруг невыносимо чопорной.

— Я просто устала, — твердила свое Джил, отодвигаясь от Джордана. Она выпрямилась и принялась разглаживать складки на юбке.

— Не заговаривайте мне зубы, Джил. Вас что-то тревожит.

Лучше бы Джордан не упоминал о платье тети Милли. Перед мысленным ее взором незвано непрошено возникло подвенечное платье, висящее в гардеробе ее номера.

— Вы бы тоже задрожали, если бы знали то, что знаю я! — поддавшись внезапному порыву, воскликнула Джил. И тут же об этом пожалела.

— Вы чего-то боитесь?

Джил уставилась в окно машины, затем ее нижняя губа задрожала — ей с трудом удалось сдержать смех. А ведь она и правда боится какого-то дурацкого платья! Боится влюбиться. Нет, вообще-то она не против. Но только не в Джордана Уилкокса.

— Для женщины, которая тащит с собой в отпуск подвенечное платье, вы не больно-то поощряете того, кто хочет за вами поухаживать.

— Я не привозила сюда это платье.

— Оно ждало вас в номере, когда вы туда вошли? Кто-то позабыл его?

— Не совсем так. Моя подруга Шелли сыграла со мной такую шутку. На полном серьезе. Это она прислала его сюда по почте.

— Вот уж не думал, что вы можете быть помолвлены, — медленно пробормотал Джордан. — Вы в самом деле помолвлены?

— Нет. — Но если верить Шелли, подумала Джил, скоро буду.

— Кто эта Шелли?

— Моя закадычная подруга, — объяснила Джил, — во всяком случае, была моей закадычной подругой. — И вдруг — как это случилось, верно, от глубокого сердечного смятения? — она выпалила: — Послушайте, Джордан, мне кажется, у вас есть все данные быть прекрасным мужем. Но я не могу вас полюбить. Не могу — и все.

Последовало изумленное молчание.

Джордан поднял брови.

— Вам не кажется, что вы склонны к преувеличению? Я пригласил вас осмотреть вместе острова, а не рожать мне детей.

Господи, какой же дурочкой она себя выставила! Сболтнула, не подумав, такую чепуху. Хуже того, ее снова понесло. Дети. Слишком близка и мила ее сердцу эта тема.

— При чем тут дети? — чуть не со слезами вырвалось у нее. — К тому же, спорю, вы вовсе не любите детей. Нет, я никак не могу поехать завтра с вами. Пожалуйста, не упрашивайте меня… мне так трудно будет сказать «нет»… — О, ужас, что она несет? Должно быть, слишком много выпила…

Джордан откинулся на кожаную спинку сиденья и скрестил длинные ноги.

— Хорошо, если вам не хочется ехать со мной, я, естественно, не буду вас принуждать.

Джил удивилась: чтобы Джордан так легко принял отказ!.. Она незаметно покосилась на него, испытывая едва ли не разочарование. Решительно, с ней что-то происходит. Это становится опасным. Джордан все больше нравится ей. Мало сказать — нравится. Но этого нельзя допустить. Она не может позволить себе полюбить человека, который так похож на ее отца. Уж ей ли не знать, к чему это может привести, какая жизнь ее ждет, сколько таится в ней горя!

Когда лимузин остановился у отеля, Джил еле дождалась, пока шофер откроет перед ней дверцу.

Не оглядываясь на Джордана, она поспешила в холл. Необходимо было вдохнуть немного здравомыслия, почувствовать, что рассудок наконец призвал сердце к порядку.

Остановившись перед лифтом, Джил нажала на кнопку и не отпускала ее в надежде, что так он придет быстрей.

— В следующий раз держите свои притчи при себе, — раздался за ее спиной резкий голос, не задерживаясь у лифта, Джордан пошел дальше через холл.

Держать свои притчи при себе? Первым ее порывом было кинуться вслед за ним и потребовать объяснений, но она не поддалась ему. И только в лифте до нее дошло, о чем речь. Вспомнилось, как она рассказала Джордану о цезуре, о том, что ей помешало стать настоящим музыкантом. И теперь он со зла обращает ее откровенность против нее самой!.. Джил не стала противиться праведному гневу, закипавшему в ее груди.

Но к тому времени, как она поднялась в номер и была готова лечь в постель, настроение у нее изменилось. Она чувствовала себя ужасно несчастной. Джордан пригласил ее провести с ним день, а она повела себя так, словно он нанес ей оскорбление. Мало того, что она без конца твердила, какой из него выйдет прекрасный муж, вдобавок еще завела разговор о детях. Надо же было так унизиться! И нечего все валить на вино.

А Эндрю Ховард!.. Вдруг вспомнился их разговор, и у нее все сжалось внутри. Она нужна Джордану, настаивал он, убежденный, по-видимому, что Джордан никогда не узнает любви, если она, Джил, его не научит. Ховард положился на нее. Жаль, конечно, разочаровывать старика, и все же… все же…

Уснула она с трудом, и неудивительно. Когда наступило утро, у нее не было ни малейшего желания вызывать заказанную машину, на которой она собиралась осмотреть достопримечательности в северной части острова.

Проглядев меню «Завтрак в номер», Джил заказала по телефону чашку кофе и тост, затем какое-то время пялилась на аппарат: да, неприятно, конечно, но еще одного звонка не избежать. Стремясь поскорей с этим покончить, Джил позвонила по внутреннему телефону.

— Слушаю, — сразу же раздался хриплый голос. Да, этот человек никогда не позволит себе отойти далеко от аппарата.

— Привет, — сказала Джил с несвойственной ей кротостью. — Я… я звоню, чтобы извиниться.

— Надеюсь, вы раскаиваетесь настолько, чтобы передумать и провести со мной этот день? Джил колебалась.

— Я уже заплатила за машину.

— Прекрасно, тогда мне не придется нанимать самому.

Джил зажмурилась. Она знала, как ответить Джордану. Знала еще накануне, хотя понимала, что будет об этом жалеть.

— Да, — прошептала она. — Если вы не отказываетесь от своего приглашения, ждите меня в холле через полчаса.

— Через двадцать минут. Джил застонала.

— Хорошо, через двадцать минут.

Несмотря на дурные предчувствия, у нее сразу же поднялось настроение. Подумаешь, всего один раз, бодро сказала она себе. Ну что может случиться за такое короткое время? Ничего важного, ничего гибельного.

Кого она дурачит? Уж себя-то обмануть не удастся.

Теперь ей понятно, почему бабочки летят на огонь. Их манят тепло и свет. Джордан притягивал ее помимо ее воли. Нечего и сомневаться, она опалит себе крылья, ну и пусть.

Когда, спустившись в холл, Джил вышла из лифта, Джордан уже ждал. Он улыбался и вы глядел каким-то помолодевшим. Впервые Джил увидела его не в деловом костюме, а в белых брюках и светло-голубой рубашке с закатанными рукавами.

— Вы готовы? — спросил он, беря у нее пляжную сумку.

— Сперва один вопрос… — Сердце ее гулко билось в груди: какое право имеет она спрашивать?

— Пожалуйста. — Он выжидательно смотрел на нее, не давая отвести глаза.

— Ваш радиотелефон… он где, в номере? Джордан кивнул.

— А пейджер?

Джордан вынул крошечный аппаратик из кармана рубашки. Несколько мгновений Джил молча смотрела на него, чувствуя, как наваливается на нее какая-то тяжесть. Отец никогда не расставался с пейджером, от него зависели все семейные загородные прогулки, которые случались раз в год по обещанию. Еще в детстве Джил четко усвоила: для ее отца дела важней, чем дочь. По правде сказать, почти все казалось ему важней, чем общение с теми, кто его любил.