Уроки обольщения - Татьяна Юрьевна Серганова

могу быть такой – легкой и воздушной, кокетливой и очаровательной. Разом вспомнились все уроки, уверенность поднялась до невиданных высот. Я часто улыбалась, смеялась над шутками новых знакомых, много танцевала и даже чуть-чуть флиртовала.

И все время чувствовала на себе взгляд сине-зеленых глаз. Пусть Оливер держался в сторонке, но я находилась под его неусыпным надзором. И чем больше проходило времени, тем тяжелее становился его взгляд. Цвет радужек темнел, словно море перед штормом.

Стоило заметить неудовольствие опекуна, я, вместо того, чтобы испугаться, покраснеть и виновато потупиться, испытала странный подъем и улыбнулась еще шире.

– Вы позволите навестить вас завтра, леди Джослин? – спросил один из молодых лордов, когда наш танец закончился. К сожалению, я так и не запомнила его имя.

– Боюсь, что завтра я буду занята, – принялась врать я.

– А послезавтра?

Какой настырный попался.

– Пусть это останется загадкой. Я подумаю над вашим предложением.

Ко мне с явным намерением пригласить на следующий танец приблизился еще один молодой человек, но не успел даже рот открыть.

– Этот танец обещан мне, – ледяным, не терпящим возражений тоном заявил граф Колхаун, подходя ближе.

И перед ним расступились. Сразу. Никто не подумал ему возразить. Даже я не рискнула, уж очень грозным и недовольным он выглядел.

Мое бедное сердечко отчего-то вдруг замерло, а потом забилось быстро-быстро. Внутри меня все замерло в ожидании чуда или как минимум праздника. Я сама не знала, чего именно хочу, но очень надеялась на лучшее.

Это был странный танец. Плавный, тягучий и почему-то немного болезненный. Оливер тесно прижимал меня к себе, наплевав на нормы приличий, и смотрел так, что внутри все плавилось.

И, Великий, мне это безумно нравилось!

А потом Оливер внезапно остановился прямо посреди танца, из-за чего нас едва не сбила другая пара танцующих.

– Мы уезжаем домой.

Колхаун схватил меня за руку и потащил прочь из зала. Вот так, на глазах у всех! Как будто провинившуюся девчонку!

– Но… подождите… почему? Что случилось? – с трудом поспевая за графом и задыхаясь от быстрого шага, пробормотала я.

Но ответа так и не получила.

Оливер вытащил меня наружу и повел к улице, чтобы поймать экипаж.

– Ты ничего не хочешь мне объяснить? – выпалила я.

Он лишь одарил меня мрачным взглядом. В глубине потемневших сине-зеленых глаз бушевал самый настоящий шторм.

Перед нами остановилась карета, и граф чуть ли не насильно запихнул меня внутрь.

– Оливер, теперь ты можешь рассказать мне, что произошло? Что-то случилось?

– А ты весьма способная ученица, Джослин.

Вроде и комплимент сделал, но таким тоном, словно оскорбление.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Но я все равно не понимаю. Я сделала что-то не так?

– А может, ты мне просто солгала?

Внутри у меня все похолодело. Неужели Оливер узнал правду? Но как и когда? Я ведь старалась вести себя осторожно.

– О чем?

– О пари. Может, ты просто подыскивала себе жениха?

– Что?!

– Флиртовала со всеми вокруг, строила глазки. Решила найти кавалера побогаче, да? Всегда и во всем ищешь выгоду. А я-то, дурак, поверил! Планировала с моей помощью продать себя подороже, так, Джослин?

Терпеть это оказалось выше моих сил.

– Остановите карету! – потребовала я, вскакивая и хватаясь за ручку.

Кучер не успел отреагировать на мои слова, а потому пришлось выпрыгивать практически на ходу. Хорошо хоть мы ехали с небольшой скоростью, иначе я точно бы переломала себе ноги.

Сморгнув подступившие слезы, я подхватила подол платья и бросилась в темноту. Никакого плана у меня не было. Я просто хотела исчезнуть, спрятаться где-нибудь и даже, возможно, немного поплакать. Совсем чуть-чуть. И еще покричать от злости.

Как он мог? Как мог сказать такое?!

– Джослин! Стой!

Очевидно, граф покинул карету следом за мной. Но я и не думала останавливаться, рванув вперед и ничего не видя перед собой от горьких слез.

– Джослин, подожди!

Догнать меня ему не составило труда. Опекун подскочил, схватил меня за локоть и дернул, заставив буквально врезаться в себя. Я тут же оттолкнула его, не забыв хорошенько приложить кулаком по груди.

– Отпусти!

– Джослин, прости! Прости, я дурак.

– Да!

– Я не должен был говорить такое!

– Да! – снова выкрикнула я, стараясь вырваться из его рук, которые уже не казались такими теплыми и надежными.

Но Оливер был сильнее и не оставлял попыток обнять меня.

– Прости меня.

– Нет!

Колхаун внезапно взял меня за подбородок, притянул к себе и поцеловал. Чего-чего, а такого я не ожидала.

Это был самый настоящий поцелуй. Именно такой, какие описывала в своих романах Амалия Блум. Даже лучше. Никогда не думала, что столь обыденное для многих пар действие может дарить такое многообразие эмоций. Я испытывала восторг, ощущение полета и сгорания в пламени. Сердце грохотало как сумасшедшее, а голова кружилась. Если бы Оливер не держал меня так крепко, я бы непременно упала.

А потом… потом вдруг послышался жуткий шум и грохот. Земля под нашими ногами задрожала. Честно признаться, сначала я решила, будто это кровь так громко шумит у меня в ушах. Но нет, грохот оказался настоящим, как и легкое землетрясение.

Оливер оторвался от моих губ, продолжая удерживать нас и всматриваясь в окружающую темноту.

– Что это? – хрипло прошептала я.

– Башня Забвения.

Я о ней слышала и даже видела. Самое высокое здание Эймирсталя невозможно было не заметить, оно хорошо просматривалось из любой точки города. Башню часто посещали туристы, поскольку со смотровой площадки на самом ее верху столица лежала как на ладони.

Снова загрохотало, на этот раз еще громче.

– Великие! – ахнула я, прижимаясь к Оливеру. – Что происходит?

– Она рухнула, – несколько ошарашено произнес он, обнимая меня.

– К-как рухнула?

Знаменитая старинная башня? Рухнула? Прямо сейчас? Но из-за чего?

– Вот так.

– Ей же тысяча лет.

– Чуть меньше. И, похоже, до тысячелетнего юбилея она не доживет.

– Но почему? Что случилось?

– Не знаю, но нам лучше убраться отсюда. И как можно быстрее.

Взявшись за руки, мы бросились к карете, которая оставалась на прежнем месте. Оливер помог мне забраться внутрь, а затем устроился сам. Крикнул вознице, и мы тронулись.

Всю дорогу мы молчали. Наверное, стоило бы обсудить произошедшее, в особенности поцелуй, но я не находила в себе смелости заговорить. Осторожно коснувшись губ, я тихонько вздохнула. Кажется, доигралась. Это же надо было влюбиться в собственного опекуна, мужчину пусть красивого и сильного, но совершенно непригодного для серьезных отношений. Вряд ли этот поцелуй что-нибудь для него значил. Для меня же он был как сама жизнь.

– Джослин, – тихо и немного виновато произнес Оливер, когда карета остановилась у