Утраченное наследие - Роберт Хайнлайн

- Э-э... послушайте, - нерешительно начал Хаксли. - Мы очень вам благодарны, мистер... э-э...

- Не за что, сэр. Меня зовут Бирс. Эмброуз Бирс. Спокойной ночи. - И он ушел.

Глава 5

"...КАК БЫ СКВОЗЬ ТУСКЛОЕ СТЕКЛО..."

Выйдя наутро в гостиную, Хаксли увидел, что на маленьком столике приготовлен основательный завтрак на троих. Пока он поднимал с тарелок крышки и размышлял над тем, требуют ли правила приличия подождать остальных, в комнату вошла Джоан. Он поднял голову.

- Привет, малышка! Здесь неплохой стол накрыт. Взгляни. - Он поднял крышку с одной тарелки. - Хорошо спала?

- Мертвым сном. - Она присоединилась к обследованию содержимого тарелок. Да, наш хозяин понимает толк в еде. Когда мы выходим?

- Когда соберемся здесь все втроем, наверное. Вчера ты была одета по-другому.

- Нравится? - Она медленно повернулась вокруг, покачиваясь, как манекенщица. На ней было жемчужно-серое платье, доходившее до самых пят. Высокую талию подчеркивали два серебряных шнурка: они проходили между грудей и обвивали талию, как пояс. Обута она была в серебряные сандалии. Во всем ее одеянии было нечто старинное.

- Шикарно. Почему это девушкам всегда больше идут простые одежды?

- Простые... хм! Если ты можешь купить такой наряд на Уилширском бульваре за триста долларов, оставь мне адрес магазина.

- Привет, ребята. - В дверях стоял Коуберн. Они оба уставились на него. В чем дело? Хаксли внимательно осмотрел друга:

- Как твоя нога, Бен?

- Об этом я как раз хотел спросить у тебя. Долго я был без сознания? С ногой все в порядке. Может, она вовсе и не была сломана?

- Признавайся, Фил, - поддержала Коуберна девушка. - Ты ее осматривал, а не я. Хаксли дернул себя за ухо.

- Она была сломана - или у меня совсем крыша поехала. Дай-ка посмотрю.

Коуберн, одетый в пижаму и купальный халат, задрал штанину и показал розовую, совершенно здоровую голень. С силой ударив по ней кулаком, он сказал:

- Видите? Даже синяков нет.

- Хм... Не так уж долго ты был без сознания, Бен. Всего лишь одну ночь. Часов десять-одиннадцать.

- Чего?

- Честное слово.

- Этого не может быть.

- Я с тобой согласен. А теперь давайте позавтракаем. Они ели в молчании, задумавшись; каждый чувствовал настоятельную потребность найти какое-то разумное объяснение происшедшему. Потом, как по команде, все трое подняли от тарелок глаза. Хаксли первым нарушил молчание:

- Ну... Что скажете?

- Мне все это снится, - предположила Джоан. - Нас занесло вьюгой, мы умерли и попали в рай. Пожалуйста, передай мне джем.

- Это невозможно, - возразил Хаксли, передавая джем, - иначе Бена бы с нами не было. Он прожил жизнь во грехе. Но если серьезно, то некоторые события все-таки требуют объяснения. Давайте перечислим их. Во-первых, вчера вечером Бен ломает ногу, а сегодня утром она уже здорова.

- Погоди-ка: мы абсолютно уверены, что он сломал ногу?

- Я уверен. Да и хозяин наш в этом, похоже, не сомневался: иначе зачем бы он тащил этого бугая на руках? Во-вторых, наш хозяин обладает внутренним зрением либо сверхъестественным умением ориентироваться в горах.

- Кстати, о внутреннем зрении, - сказала Джоан. - Кто из вас пробовал осмотреться и определить размер этих помещений?

- Я не пробовал, а что?

- Я тоже не пробовал.

- И не пытайтесь. Я пробовала - это невозможно. Мое восприятие не проникает за стены комнаты.

- Хм... пусть это будет в-третьих. В-четвертых, наш хозяин называет себя Эмброуз Бирс. Он хочет сказать, что он тот самый Эмброуз Бирс? Ты знаешь, кто такой Эмброуз Бирс, Джоан?

- Конечно, я девушка образованная. Он исчез еще до моего рождения.

- Именно. Когда началась первая мировая война, Если он тот самый Эмброуз Бирс, ему уже больше сотни.

- А выглядит лет на сорок моложе.

- Н-да. Оставим вопрос открытым. "В-пятых" включает в себя сразу несколько вопросов: почему наш хозяин живет здесь? Откуда взялся этот странный гибрид роскошного отеля с пещерой? Как может один старик управляться с таким хозяйством? Кто-нибудь из вас видел здесь еще хоть одного человека?

- Я не видел, - сказал Коуберн. - Меня кто-то разбудил, но это, наверное, был Эмброуз.

- А я видела, - заметила Джоан. - Меня разбудила какая-то женщина и подарила мне платье.

- Может, миссис Бирс?

- Не похоже. Ей не более тридцати пяти лет. Правда, мы не познакомились; она ушла раньше, чем я окончательно проснулась.

Хаксли перевел взгляд с Джоан на Коуберна.

- Ну так что мы имеем? Сложи все вместе и выдай ответ.

- Доброе утро, мои юные друзья! - Бирс стоял в дверях, и его глубокий низкий голос заполнил всю комнату. Трое друзей вздрогнули, как будто их застали за каким-то непристойным занятием.

Коуберн первым пришел в себя. Он встал и поклонился.

- Доброе утро, сэр. Вы спасли мне жизнь. Боюсь, любые слова благодарности будут недостаточны. Бирс ответил церемонным поклоном.

- Мне было приятно оказать вам эту услугу, сэр. Надеюсь, вы все хорошо отдохнули.

- Да, спасибо, и отлично поели.

- Прекрасно. Теперь, если позволите, мы можем обсудить ваши дальнейшие планы. Угодно ли вам уехать, или мы можем надеяться, что вы побудете с нами еще немного?

- Я полагаю, - немного нервничая, сказала Джоан, - что нам не стоит злоупотреблять вашим гостеприимством. Как погода?

- Погода хорошая, но вы можете остаться здесь, сколько пожелаете. Быть может, вы хотели бы увидеть весь наш дом и познакомиться с другими домочадцами?

- По-моему, это было бы чудесно!

- Я буду счастлив служить вам, мадам.

- Откровенно говоря, мистер Бирс, - Хаксли слегка поклонился с серьезным выражением лица, - нам очень даже хотелось увидеть ваш дом и подольше узнать о вас. Мы как раз говорили об этом, когда вы вошли.

- Любопытство - вещь естественная и незазорная. Пожалуйста, спрашивайте. Ну... - неуверенно начал Хаксли и вдруг решился: - Вчера вечером Бен сломал ногу. Или не сломал? Сегодня она совершенно здорова.

- Он в самом деле сломал ногу. Ночью ее вылечили.

Коуберн прочистил горло.

- Мистер Бирс, меня зовут Коуберн. Я врач, хирург, но я никогда не слышал о столь мгновенном исцелении. Не расскажете ли вы об этом поподробнее?

- Конечно же. Вы, безусловно, знаете, как проходит регенерация у низших форм жизни. Мы используем тот же принцип, но сознательно управляемый, поэтому заживление идет гораздо быстрее. Вчера вечером я загипнотизировал вас, затем передал контроль одному из наших хирургов. А он заставил ваш разум приложить свои собственные усилия, чтобы исцелить ваше тело.

Коуберн в замешательстве смотрел на старика. Бирс продолжал:

- Тут нет ничего необычного. Разум и воля в любой момент способны полностью подчинить себе тело. Наш оператор попросту заставил вашу волю возобладать над телесным недугом. Методика совсем несложная, если захотите, мы вас научим. Уверяю вас, обучиться ей проще, чем объяснить ее нашим нескладным и несовершенным языком. Я говорил о разуме и воле как о чем-то раздельном. Это язык заставил меня выразить понятие столь неточно. Ведь ни разум, ни воля не существуют как отдельные явления. Есть только...