Самый темный ангел - Джена Шоултер

— Я расскажу тебе маленький секрет, — прошептала она. — Я более мягкая и влажная, чем выгляжу.

Было ли это стоном?

И если это так, был ли это его стон? Или ее? Прикасаться к нему все равно, что прикасаться к себе. Эта сила в её руках пьянила. Знание, что этот воин хочет ее — ее, и никого другого — было даже более опрометчивым. Но знание того, что она была первой, кого он желает, да еще с такой силой, напоминало афродизиак.

— Бьянка.

О, да. Стон.

— Но если ты не хочешь, мы может просто лежать рядом, — сказал паук мухе. — Не будем дотрагиваться. Не будет целоваться. Будем лежать рядом и думать о вещах, которые нам не нравятся друг в друге, и, возможно, нам удастся выработать иммунитет. Может быть, мы остановим желание прикасаться и целоваться.

Никогда еще она не говорила такой откровенной лжи, даже учитывая несколько крупных обманов на протяжении столетий. Часть ее ожидала, что он назовет это ложью. Другая часть ждала, что он ухватится за это глупое предложение, как за спасательный круг. Использует его как предлог, чтобы окончательно понять, чего он хочет. Потому что если он сделает это, будет просто лежать рядом с ней, один соблазн приведет к другому. Он не будет думать о том, что ему не нравится в ней — он будет думать о том, что можно сделать с ее телом. Он будет чувствовать ее тепло, запах ее возбуждения. И он захочет — будет нуждаться — в большем. А она будет рядом, чтобы дать ему это.

Она сжала кусок его робы и осторожно притянула к себе.

— Стоит попробовать, не так ли? Все, чтобы только остановить это безумие.

Когда они оказались нос к носу, его дыхание коснулось ее лица, его взгляд упал на ее губы, она начала отклоняться назад. Он следил, не предпринимая попыток сопротивляться.

— Хочешь знать, какова одна из вещей, что мне не нравятся в тебе? — тихо спросила она. — Ты знаешь, что нужно начинать помогать нам.

Он кивнул, как если бы не мог говорить.

Она решила наказать его немного быстрее, чем предполагалось. Он уже, казалось, был готов к большему.

— Ты не надо мной, — еще немного, и он согласится. Еще немного… — Как удивительно было бы чувствовать себя так близко?

— Лисандр, — вдруг позвал незнакомый женский голос. — Ты здесь?

Что за черт? Бьянка нахмурилась.

Лисандр выпрямился и отшатнулся, как если бы у нее вдруг выросли рога. Он отступил назад, полностью освобождаясь от ее влияния. Но он дрожал, и не от гнева.

— Проигнорируй ее, — сказала она, — у тебя есть важное дело.

— Лисандр? — снова позвала женщина.

Черт бы ее побрал, кем бы она ни была!

Его лицо прояснилось, будто расплавленная сталь.

— Ни слова больше, — рявкнул он, пятясь. — Ты пыталась заставить меня лечь с тобой. Не думаю, что ты собиралась отвратить меня от себя. Я думаю, ты хотела… — низкий рык вырвался из его горла. — Никогда не пытайся сделать этого снова. А если сделаешь, я разъединю твою голову с телом.

Ну, это борьба завершилась. Но вместо того, чтобы сдаться, она, однако, попыталась найти другую стратегию.

— Так ты собираешься снова покинуть меня? Трус! Ну, давай, иди. Оставь меня здесь беспомощной и скучающей. Но знаешь что? Когда мне становится скучно, происходят плохие вещи. И в следующий раз, когда ты появишься, я сама наброшусь на тебя. Мои руки будут везде. И ты не сможешь оторвать меня!

— Лисандр, — снова позвала девушка.

Он проскрежетал зубами.

— Возвращайся на свое облако, — кинул он через плечо. — Встретимся там.

Он собирается встретиться с другой девушкой? На ее облаке? Вдвоем, наедине? О, черт, нет. Не для того Бьянка доводила его до исступления, чтобы кто-то собрал плоды ее трудов.

Прежде чем она успела ему высказать это, он заговорил:

— Дай Бьянке все, что она хочет, — сказал он облаку, по-видимому. — Все, кроме свободы и тех… нарядов, — он посмотрел на нее. — Это должно уменьшить скуку. Но я согласен на это только при условии, что ты поклянешься держать руки при себе.

Все, что она хочет? Она не позволила себе улыбку, девушка забылась в свете этой победы.

— Сделано.

— И теперь это так, — сказал он, а затем повернулся и вышел их комнаты. Его крылья раскрылись в спешке, и он исчез прежде, чем она могла бы последовать за ним. Не то, чтобы ей было это нужно. Не сейчас.

Ему не пришло в голову, что он только что обеспечил свою гибель. Все, что она захочет, сказал он. Он засмеялась. Ей не нужно было прикасаться к нему или особенно одеваться, чтобы победить в их следующей битве. Ей нужно только, чтобы он вернулся.

Потому что затем он станет ее пленником.

Глава 5

Он почти сдался.

Лисандр не мог поверить в то, как быстро он готов был поддаться Бьянке. Один знойный взгляд, одно предложение, и он забыл свою цель. Это был позор. И, тем не менее, позор — не то, что он ощущал. Более чем странно, но это было разочарование — разочарование в том, что их прервали!

Стоя перед Бьянкой, вдыхая её грешный аромат, чувствуя тепло её тела, все, что он мог вспомнить, это её декадентский вкус. Он хотел большего. Хотел, наконец, прикоснуться к ее коже. Кожа, которая светилась всеми цветами радуги. Она тоже хотела этого, он был уверен. Чем сильнее было желание, тем ярче мерцала ее кожа.

Или это был трюк? Что он в действительности знает о женщинах и желании?

Она хуже демона, подумал он. Она знала, как найти к нему ключик. Те откровенные фотографии чуть не поставили его на колени. Никогда он не видел ничего более прекрасного. Ее груди, высокие и упругие. Плоский животик. Ее очаровательный пупок. Бедра, округлые и соблазнительные. Просто лежать рядом с ней, думая о том, что ему не нравится в Бьянке…это был соблазн, перед которым сложно устоять.

Он знал, его решимость рушится, и хотел восстановить ее. И как лучше это сделать, если не думать о том, что ему не нравится в ней? Но если бы он лежал рядом, то ни разу не вспомнил бы об этом — как не мог этого сделать и сейчас. Он бы, напротив, думал о том, что ему в ней нравится.

Она была бриллиантом. И принадлежала ему.

Он никогда не желал демона. Никогда втайне ему не нравилось плохое поведение. Но Бьянка волновала его так, как он не мог предвидеть. Итак, что ему больше всего нравится в ней на данные момент? Что она готова была сделать все, сказать все, чтобы соблазнить его. Ему нравилось, что она не сдерживала себя. Ему нравилось, что в ее прекрасных глазах светилась тоска, когда она смотрела на него.

Как она будет смотреть на него, если он действительно поцелует ее снова? Поцелует больше, чем в рот? Как она будет смотреть на него, если он прикоснется к ней? Будет ласкать кожу? Он внезапно поймал себя на желании более пристально понаблюдать за смертными и бессмертными и их реакцией друг на друга. Мужчина и женщина, желание к желанию.