Когда гаснут звёзды - Степан Витальевич Кирнос

далёком Скарагге, и как бы ты не оделась, — Штеппфан приложил руку к груди. — Дух подскажет.

— Какие милые слова, — подарили ей эти слова тёплую улыбку.

— Пойдём, пройдёмся и поговорим, — трепетно прикоснувшись кончиками пальцев до осиной женской талии, его нос будоражил запах её фиалковых духов. — Я думаю, нам есть, что обсудить.

— Я тебя найду позже, — прежде чем уйти, Калия протянула пальцы мужчины, что отравило и перепутало мысли Штеппфана.

— А это кто? — вопрос не мог не быть озвученным, засевший иглой у горла; они сместились в сторону, встав у небольшого столика, где был разложен гилиадский сыр, мясо под красным остианским перцем и шафраном.

— Мой хороший приятель, — в её глубоких топазных глазах читалась радость. — Он тоже недавно стал хранителем. Он один из немногих, кто меня понимает, готова выслушать и помочь. Заботливый, умный и харизматичный.

— Конечно, — ощутил холодок в груди Даль’Кир, желая продолжить разговор, но он был прерван пришествиям двух человек.

На площадке бала появились новые фигуры, в мановении ока вызвавшие всеобщее внимание. Стуча каблуком сапогов по плитке, шагали мужчина и женщина. Парень в роскошной маске льва с шикарной имитацией гривы, из-под которой виднеется седая вычесанная бородка. Его одежда — это длинный камзол, расшитый золотом и серебром, выглаженная льняная рубашка с узорами и пышное кружевное жабо из кирийского шёлка, короткие сапоги с символом Святого ордена.

Согласно протоколу бала, ведущий бала громогласно объявил пришедшего, называя все его титулы:

— Грандмастер Святого ордена, бессменный владыка эндеральский, господин Арка и сюзерен Дюнного, повелитель востока, господарь Речного, Златоброда и Фогвилля, благодетель Подгорода, Теалор Арантеаль!

Все обратились в их сторону и отдали поклон грандмастеру, а глашатай продолжил возвещать титулы второй персоны:

— Тручесса Святого ордена, наместница владыки трона, держательница ключей Арка и архикомандорша всего флота Натара Даль’Верам!

После глубокого поклона грандмастеру, собравшиеся кивнули Тручессе. Женщина в шляпе-треуголке, лицом, скрытым за маской львицы, с закрученными в локоны чёрными волосами, коротком бардовом камзоле с широкими манжетами и чёрным кантом, в высоких сапогах, кивнула в ответ.

По протоколу ныне предоставлено слово владыки Эндерала, который решил его сказать:

— Уважаемые, достопочтенные мессиры и дамы, — тихо заговорил Теалор и слова его разносились по всему театру, в полнейшей тишине внимавшему своему великому магистру. — Мы снова собрались на праздник Звёздной летней ночи, за что я вас благодарю. Даже в этот день я вас призываю не забывать долге, чести и верности Эндералу. Но и скажу — в эти неспокойные времена веселье на вес золота. Используйте этот вечер для того, чтобы радоваться. Так что танцуйте и веселитесь!

Штеппфан, ведомый чувствами, разогнанными алкоголем, осторожно взялся за запястье Калии, томно говоря:

— Первый танец — мой.

— Хорошо.

Медленная проникновенная музыка полилась с балкона, и парень с девушкой неторопливо закружились, как и множество других пар. Штеппфан осторожно прикоснулся к плечу Калии, клюв его маски мягко коснулся лисьего носа.

— Что ты во мне нашёл? — в ритме танца отшагнула Закареш. — Почему я стала первой девушкой, которую ты пригласил?

— Потому что ты для меня много значишь, — запнулся Штеппфан, волнения накатили гадким шквалом, рассеивая мысль. — Ты с-самая… пр-прекрасная девушка здесь. Во всех смыслах, — собрался он, же закрутив даму.

— Но ведь ты слишком мало меня знаешь, — сблизилась с ним Закареш, уткнувшись чуть ли не грудь в грудь.

— Я знаю тебя достаточно долго, — в движении танца сказал судья. — И скажу тебе честно — более приятного и светлого человека я не видел.

— Это так мило, — мягко сказала Закареш. — Са’Ира,

— Я рад, что смог тебе поднять настроение, — волна тревоги связала язык. — С-скажи, у-у тебя есть, — вопрос был готов застрять в горле, но приложив максимум усилий воли он смог его озвучить. — Есть ч-человек, п-приятный с-сердцу?

— Какой интересный вопрос, — вскружилась Закареш, в прорезях лисьей маски промелькнул свет. — Прям так, чтобы… близко… нет, — в очи судьи водворилась грусть. — Но есть тот, кто близко к этому.

— Ах, как это чудесно, — ответ обнадёжил Штеппфана, сделав красивый реверанс у Калии, заметив, с какой нежностью она смотрела на браслет и на него… или это ему показалось.

Тем временем «Лев» и «Львица» сего праздника тоже предались танцу. Довольно нежно и тепло Арантеаль вёл в танце Натару. В какой-то момент каблук сапога Тручессы пошатнулся, и она чуть не упала, грандмастер притянул её к себе. Она уперлась ему в грудь, её ладони оказалась в руках Теалора.

Первый танец медленно подходил к концу, музыка нисходила на нет. Штеппфан поклонился Калии, когда проиграли последние ноты мелодии.

— Мессиры и дамы! — громогласно ведущий бала, встав у небольшой кафедры на самом высоком ярусе, давая начало одному из новых пунктов протокола. — Теперь слово желает сказать вам сам Первосвященник Культа семерых.

Рядом с ним встал высокий полный мужичина. Красно-белая ряса блестела дороговизной, а поверх неё пурпурный стихарь сверкал серебряными нитями и бесчисленным количеством маленьких лазуритов, символизирующих звёзды.

— Праведные и благочестивые жители Арка! — разнёсся басовитый голос Первосвященника, он поправил большой массивный символ колеса с семи спицами на груди. — Сегодня мы празднуем славный и великий праздник. Как нам говорит писание — «После этих слов Рожденного Светом Сельна обратилась к вассалам своим собственным голосом: «Возвращайтесь в это место через луну и приводите с собой свои семьи, чтобы мы могли собраться все до последнего человека. Мы будем вместе молиться, чтобы почтить Малфаса и заверить его в нашей вере». Так и мы — собравшись на бал, проводя время в танцах и питье, не должны забывать Мальфаса святого и его благословения, — верховный жрец Культа остановился, мысля о том, что он скажет дальше. — Будьте благочестивы и праведны, молитесь часто, давайте большие и богатые жертвы, которые умилостиви бы богов. Мы не должны забывать, что изначально народ Арка собирался не в театре, а в храме на этот праздник, ибо как повествует «Путь — «весь Эндерал появился и собрался перед храмом. Небосвод был освещен диким красным звездным огнем, и поэтому восьмая луна, которая завершила год этим праздником, была названа «Звездная летняя ночь».

Выслушав речь предводителя культа, народ чуть-чуть потерял в желании плясать. Грузные речи ввели людей и аэтерна сонное чувство, а ведущий решил перейти к следующему пункту:

— Дорогие гости бала, дальше благочестивому народу Мальфаса будет явлено представлено славнейших магов и наших неримских гостей!

Гости бала разошлись во все стороны, освобождая место для двух неримлян. Мужчина в зелёной атласной блестящей мантии, скрывший лицо за устрашающей щекастой маской бегемота, из-под которой выходит чудесная пышная борода. Второй же — темнокожий парень в элегантном изумрудном костюме,