Золотая клетка - Юй Сы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 6
Слухи
Отсутствие доказательств и непоколебимое положение министра Вэя при дворе, а также неоспоримая поддержка императрицы сделали свое дело – расследование быстро свернули. Убийца был заключен в камеру смертников и оставлен там гнить. Стопку бумаг с допросами и деталями дела положили на верхнюю полку – и забыли о ней. Императрица лично заявила о том, что подозрения в отношении министра Вэя беспочвенны.
Порез на шее Мин Сянь зажил, и все следы покушения исчезли. Однако некоторое недоверие к амбициям министра Вэя все-таки поселилось при дворе.
– Ваше Величество, по столице начали гулять странные слухи, – перед императрицей на коленях простерся какой-то мелкий чиновник. У него был невысокий ранг, и Мин Сянь даже не помнила его имени.
– Какие? – устало спросила императрица, опираясь локтем о стол. Перед ней громоздилась гора докладов, которые ей необходимо было прочитать.
На улице холодало все быстрее, и девушка, несмотря на зимние одежды и жаровню, ощущала, что замерзла. Она увидела, как чиновник замялся. В кабинете они были одни, но тот медлил.
– Говори!
– Про министра Вэя говорят, что его намерения очевидны так же, как замыслы Сыма Чжао…[28] – произнес чиновник, опуская голову в пол. Он мелко трясся от страха. В его обязанности входило следить за настроениями в народе, но сегодня он как никогда был не рад, что пошел служить именно в это ведомство.
– О, – равнодушно произнесла Мин Сянь, беря в руки следующий доклад. – Мы поняли. Можешь идти.
Чиновник удивленно поднял голову, но казалось, что императрица действительно не злилась.
– В-Ваше Величество, еще говорят, что… – заикаясь, выдавил он. Следующая фраза давалась ему сложнее. Дрожа всем телом, он снова уткнулся лбом в пол. – Говорят, что бывший наследный принц был обвинен несправедливо и Ваше Величество пришли к власти, узурпировав трон с помощью министра Вэя…
Мысленно он помолился предкам, чтобы позаботились о его семье, когда сам он воссоединится с ними на небесах.
– Хм-ф, – услышал он еле слышный смешок и подумал, что ему послышалось. Затем тот исчез за шорохом бумаги.
– Понятно. Ты уже доложил об этом министру Вэю? – спросила императрица, проглядывая доклад перед ней. В нем говорилось о том, что министр Цао Юань ненадежен и не может качественно выполнять свою работу – приготовления к празднику зимнего солнцестояния идут медленно и небрежно, что бросает тень на будущее процветание империи. Донос был от имени чиновника из Министерства обрядов. Мин Сянь подняла глаза.
– Да, Ваше Величество, – еле слышно пробормотал несчастный мужчина перед ней. Мин Сянь даже стало его немного жаль – неужели тот думал, что она разгневается и казнит его из-за слухов? Его скорее стоило казнить за то, что он сначала доложил министру, а потом уже ей – и министр Вэй отправил его к императрице как гонца для передачи своих слов, совершенно не опасаясь, что та может подумать о слухах. Это заставило глаза императрицы потемнеть от невыразимых чувств.
– Хорошо, – кивнула она. – Можешь быть свободен.
Не веря своему счастью, чиновник отбил три поклона и стремглав бросился прочь из императорского кабинета. Мин Сянь уставилась в доклад перед собой, но слова ускользали от ее понимания. В приступе внезапной ярости она швырнула доклад, а затем сжала пальцами виски, спасаясь от головной боли.
– Чжоу Су, – позвала он.
Евнух тут же появился в кабинете, почтительно кланяясь:
– Вы звали меня, Ваше Величество?
– Подай доклад, – попросила императрица. Чжоу Су непонимающе посмотрел на ковер перед столом и увидел валяющийся свиток. – И прикажи… а впрочем, нет. Ничего.
Старый евнух аккуратно положил так разгневавший императрицу доклад на край стола и принялся растирать тушь.
– Ваше Величество, погода холодает, на императорской кухне приготовили замечательный суп из ласточкиных гнезд для вдовствующей императрицы. Она послала вам миску, чтобы подкрепить силы, – мягко произнес он, продолжая вращающие движения.
Императрица неопределенно махнула рукой, что можно было расценить как дозволяющий жест. Обрадованный старый евнух поспешил прочь, чтобы приказать подать суп. Обычно императрица не ела то, что слала ей матушка, однако сейчас, пребывая, видимо, в расстроенных чувствах из-за какого-то чиновника, она дозволила Чжоу Су принести суп. Евнух возвратился со служанкой, которая несла на подносе миску. Чжоу Су аккуратно поставил миску на краешек стола.
– Пожалуйста, съешьте, пока горячее, – вкрадчиво сказал он, глядя на сосредоточенное лицо девушки. Став императрицей, той пришлось спешно учиться всему тому, чему бывшего наследного принца обучали с детства – тонкостям политики, общественным делам, чтению докладов и прочему-прочему-прочему. Список этот бесконечный, а у Мин Сянь даже не было учителя – великого наставника казнили почти одновременно с Первым принцем после признания в заговоре. Неудивительно, что министры Вэй, Лю и Шан получили такую власть при дворе. Теперь молодая императрица была так занята, всеми силами стараясь постичь науку управления страной в кратчайшие сроки, что даже забывала поесть. Ах, если бы ничего этого не произошло… Чжоу Су вздохнул.
Его тихий вздох оторвал Мин Сянь от ее занятия.
– Суп из ласточкиных гнезд? – удивленно спросила она, глядя на миску рядом с собой.
– Верно, Ваше Величество, – улыбнулся Чжоу Су.
Мин Сянь непонимающе уставилась на евнуха. Погруженная в мысли, она совершенно не помнила, что просила принести еды. Однако она покорно взяла миску и в три глотка выпила содержимое. Чжоу Су с пустой посудой поспешил наружу, чтобы не мешать императрице.
* * *Зима семимильными шагами надвигалась на Линьань. Окна во дворце утеплили, в каждом помещении, где любила находиться императрица, теперь стояло по три жаровни, отчего прислуга обливалась потом, а Мин Сянь все равно зябко грела свои длинные пальцы над углями. Голая земля, голые деревья – казалось, весь дворец замер, дожидаясь первого снега. Шли приготовления к празднику зимнего солнцестояния, обещавшему быть в меру скромным.
Рутина затянула Мин Сянь – она практически не выходила наружу, не желая видеть замершую природу. Она тоже ждала снега, кутаясь в меховую накидку. Утренние собрания проходили скучно и быстро, матушка чувствовала себя слегка простывшей, из-за чего императрице было запрещено ее посещать, дабы не заразиться, и Мин Сянь почти все время сидела в кабинете или в личных покоях.
Она просматривала доклады, рисовала и иногда читала древние трактаты при свете свечи. В посланиях трону усилилась критика Цао Юаня – теперь уже не только мелкие чиновники, но и приближенные министра Вэя заговорили о его отставке. Мин Сянь вздыхала: это было ожидаемо. Теперь они все, как стервятники, ждали, когда министр обрядов ошибется, чтобы сбить его с ног и заклевать до смерти. Слова «бывший наследный принц» давно стали проклятьем в империи, и никто из чиновников не осмеливался произнести их вслух, чтобы не остаться у разбитого
