Лесные заветы - Нора Арон

был еще в больнице. А потом я просто объяснила своему мальчику, что папа отправился на небеса и мы остались вдвоем. Сын вернулся в нашу квартиру и с тех пор не произнес ни единого слова.

И теперь я боялась, что эта неожиданная потеря станет новым потрясением для него. А ведь я так надеялась, что смена места жительства, новые впечатления и знакомства произведут положительный эффект.

Что-то неожиданно упало в гостиной и снова во всем доме разлилась тишина. Только она стала настороженной и выжидающей.

Я поежилась, оглянулась вокруг в поисках чего-то тяжелого, да как назло, в поле зрения ничего не попадалось. Скрипнула половица, ветка вишни поскреблась по оконному стеклу. А потом в дверь постучали.

Я замерла и даже дышать перестала, со мной такое часто случается. Костя вечно ворчал, что я веду себя перед лицом проблем и опасностей как кролик перед удавом — замираю и жду нападения, вместо того, чтобы дать отпор и позвать на помощь.

Стук повторился, стучали уже настойчивее. Я вышла из странного оцепенения, боком прошла мимо открытой двери в гостиную, так и не заглянув, и чуть ли ни бегом подлетела к входной двери. Резко дернув ее на себя, не знаю кого я ожидала за ней увидеть, я нос к носу столкнулась с Матвеем Игнатовым. И почему он всегда носит эту свою кепку, глаз же почти не видно.

— Утро доброе. Я зашел вас проведать и предупредить, чтобы вы в лес пока не ходили далеко. Если что потребуется, обращайтесь ко мне напрямую. Или к Никитичне, она соседка ваша, всегда поможет, подскажет.

Я лишь кивнула, опустила голову, избегая прямого зрительного контакта, присутствие мужчины странным образом меня напрягало и тяготило.

Игнатов как-то неуверенно потоптался на крыльце и так и не дождавшись от меня внятного ответа, вскоре попрощался. Я молча понаблюдала как староста прикрыл ба Асину калитку с обратной стороны, бросил на меня еще один хмурый взгляд из под своей камуфляжной кепки и спокойной уверенной походкой отправился в тот самый лес, в который нам как раз ходить запретил.

Я вернулась в дом, постояла в коридоре, прислушалась. В конце концов, сколько можно, Аня, возьми уже себя в руки. Быстрым шагом я буквально ворвалась в гостиную и оторопела — на полу в центре ковра лежал медный ключ. Видимо, он вывалился из конверта, что я оставила на столе после ухода нотариуса.

Там же, на старинном круглом столе, лежал и длинный список унаследованного мной имущества и этот запечатанный конверт, который был в руках у ба Аси. Я так и не решилась его вскрыть. Как мог ключ выпасть из запечатанного конверта и оказаться на полу?

Носком туфли я дотронулась до ключа. Надо же, он не поднялся в воздух и даже не запрыгал, какая незадача. Я почувствовала себя так глупо, что быстро наклонилась, схватила ключ и хлопнула им по столу. Немного полегчало. Так, надо выбираться из этого мавзолея.

Я вошла в кухню, поочередно открыла несколько дверец шкафчиков, нашла подходящую по размеру плетеную корзину, их оказалось у ба Аси несколько, покидала туда всякой снеди, из того, что осталось с поминок, и стремительно покинула родовую усадьбу.

Стены ее теперь давили на меня со всех сторон, дом словно замер в ожидании чего-то, я постоянно ощущала его молчаливый терпеливый и внимательный взгляд. Он потерял свою старую хозяйку и вежливо присматривался к новой и молодой, ждал, о чем-то безмолвно вопрошал. Звучит дико, понимаю, но по другому объяснить не получалось. И с этим надо будет что-то делать, нам же здесь с Тишей предстоит жить.

Как и со многим другим, впрочем. Я ведь даже не знала, где купить еды или как оплатить счета. Оглянувшись на деревеньку, я несколько минут постояла в нерешительности, а потом, помахав сыну и жестами указав, куда собираюсь, повернула к одноэтажному, добротному, уютному деревянному дому-избе. Пора было знакомиться с соседями.

На стук мне открыла милая старушка в белом платке, я смутно припоминала, что она была на похоронах, вероятно, как и вся деревня. Но имя, конечно, не вспомнила, стало как-то неудобно.

— Марья Никитична, я, — с улыбкой представилась старушка, — небось не запомнили так сразу-то, это ничего. Заходите, Анна, не смущайтесь.

Я лишь скромно потупилась. Когда я ступила в предбанник, то искренне подивилась огромному количеству трав, собранные в большие пучки и поменьше, они сушились повсюду, и было их так много, что самих стен было не видно.

Увидев мой интерес, соседка приободрилась, поспешила поделиться.

— Это собираю, значит, травы, да в лес хожу. С покойницей-то мы часто вместе в самую чащу забредали, Аська-то все дорожки, все тропинки как свои пять пальцев знала. С ней было всегда интересней как-то. А щас вот…

Марья Никитична махнула рукой, я тактично промолчала. Да и что я могу сказать, я ведь ба Асю толком и узнать не успела. Свиделись, да познакомиться не успели. Очень жаль.

Из сеней мы прошли в основное помещение, кажется, его в деревнях горницей называют, и я увидела настоящую русскую печь, крепко сколоченный стол с льняной скатертью, простую кровать в углу, небольшие окошечки с ситцевыми занавесочками и скромными горшками с цветами на подоконниках. А в центре стола стоял старый медный самовар и сверкал начищенными до блеска боками, но не просто красовался, а еще и работал, сверху над ним поднимался пар и грел блюдечко с вареньем.

Мы чинно сели за стол и стали распивать крепкий душистый чай, именно распивать, как Марья Никитична объяснила. Подносишь блюдце и вдыхаешь сладкий аромат, аккуратно делаешь небольшой глоток, смакуешь, потом, наконец, глотаешь и закусываешь пряником. Вот так вот, нам городским урок, как надо правильно чай пить. А мы хлебаем его чашками.

— Что же вы, сынка своего не привели? У меня для него и конфеты вкусные покупные приготовлены и пироги домашние, только с пылу с жару, румяные. Поел бы и отошел маненько…

Я напряглась, не привыкла сына с кем-то, кроме мужа, обсуждать. Соседка мягко накрыла мою руку своей, поймала мой настороженный взгляд.

— Да вы, не слушайте меня, старую. Это я так, уж больно смурной мальчик ваш был на поминках, вот и подумалось, что отвлечься ему не помешает.

Я выдавила улыбку, пожала плечами, и постаралась перевести тему разговора.

— Марья Никитична, вы не подскажете, как мне с городом связаться?

— Так телефон же есть, стационарный. У нашего старосты, у Матвея, значит, в доме стоит. Как раз для всяких экстренных ситуаций. И можно звонить