Лесные твари - Андрей Плеханов

Девочка вздыхает. Об этом лучше не думать. Она ведь пошла в лесочек совсем-совсем на немножко. Она только посмотрит на Белую Девушку и вернется.

Белая Девушка с черными-черными волосами. Она там живет. На полянке. Совсем голенькая. И очень красивая. Она так улыбается... Никто ее не видел. Смешно, правда? Мама смотрела прямо на Белую Девушку и не видела ее. И бабуся тоже. Тоже не видела. Только Ленусик увидела ее. И Девушка ей улыбнулась. А потом убежала. Спряталась за березкой. Наверное, она там живет и не хотела, чтобы кто-то нашел ее домик. А Ленусик хочет побывать в ее домике. Она придет к ней в гости, и они будут играть в дочки-матери.

И Ленусик, миленькая симпатичненькая девочка четырех лет, идет одна по лесу, поет песенку и собирает ромашки. Она сделала бы венок, но еще не знает, как это сделать. Белая Девушка научит ее. Ленусик не боится никого. – Она боится только Шмеля. Вредный Шмель живет в клевере. Если он обжалит, будет очень-очень больно.

Шмель никогда не обжаливал Ленусика. Ее обжаливала пчела. Ужасно! А Шмель – такой большой и гудит так громко. Наверное, обжаливает очень-очень больно.

Так думает девочка, и идет, и собирает белые ромашки, и фиолетовые колокольчики, и голубые-голубые цветочки, которые она не знает как называются. И день такой хороший, и солнышко такое ласковое, и травка такая мягкая и зеленая. Все очень-очень хорошо.

И вот уже та самая полянка. Большая-пребольшая, и вокруг нее прохладные березки. А на полянке – землянички. Они прячутся, но найти их совсем просто. Ленусик знает, как это сделать'. Она встает на четвереньки и видит красные землянички. Они сладкие и прячутся под листиками.

А вот Белой Девушки нет. И девочка не знает, совсем не знает, как найти ее. Она зовет ее, она бегает по полянке и заглядывает за каждую березку. Но там никого нет – ни Девушки, ни ее домика.

Но она тут, эта Девушка. Ленусик знает это. Она живет прямо здесь, в каждой березке, во всех березках сразу. Она видит Ленусика, но почему-то не хочет выходить и поиграть с ней. Ей почему-то очень грустно, этой Белой Девушке. Наверное, ей просто поиграть не с кем.

– Выходи, выходи, выходи! – поет девочка, поднимает руки и кружится. И кружится ее голубое платьице, и кружится наверху голубое небо, и белые облачка высоко-высоко кружатся вместе с ней. И голова кружится. И девочка падает на траву и хохочет и брыкает ногами. – Выходи, выходи, выходи! Я знаю, что ты здесь!

«Ты здес-сь...» – шелестят березки и качают темными ветвями.

Девочка поворачивает голову и видит росточек. Он вылезает прямо из травы, прямо рядом с ней. Он растет очень быстро, и девочка даже знает, что он не должен ТАК БЫСТРО расти. Но он растет и разворачивает листочки, потому что хочет поговорить с ней. Это она тоже знает.

Это маленькая березка. Росточек совсем не похож на березку, но Ленусик знает, что это березка. Это Белая Девушка послала его, чтобы поговорить с ней.

Она раскрывает ладошку и дотрагивается до листочка – темно-зеленого, глянцевого и с зазубринками на краях. И листочек прилипает к ладошке.

А потом голова снова начинает кружиться. И Ленусик вдруг выпархивает из себя, как легкое облачко. Сначала она видит полянку, и девочку на полянке (платьице все помялось и травою замаралось – мама будет ругать), и росточек – совсем большой, уже выше девочки. Уже деревце, а не росточек. А потом веточки у этого деревца складываются, как коричневая корзинка, и Ленусик-облачко летит прямо в эту корзинку. Как мячик. Ей очень смешно.

Это Белая Девушка придумала такую игру. Она зовет Ленусика в гости.

И девочка оказывается в деревце. В этой березке. И оказывается, это так хорошо – быть деревцем. И слышно все как-то по-другому. Раньше лес просто шумел, а теперь вдруг заговорил. Все могут разговаривать: и березки, и елочки, и всякие другие деревья. И водичка в ручье тоже может разговаривать. И даже большой камень в чащобе что-то бурчит – по-своему, по-каменьему. Только они не спешат разговаривать, березки. Они – не как люди, которые всегда говорят, и говорят, и даже кричат, и всегда чем-то недовольны. А березки больше молчат или все как бы напевают что-то. Каждая сама по себе, а вместе получается очень красиво. А потом вдруг одна березка скажет словечко – и все отзовутся, каждая скажет свое. Как ветерок по лесу дунул.

Если бы люди знали, как березки красиво поют и разговаривают, они никогда больше не стали бы рубить их.

И так здорово стоять и тянуть веточки-руки к солнышку. А солнечный свет, оказывается, такой вкусный! Не надо его цеплять ложкой, размазывать по противной тарелке, жевать, проглатывать. Он вкусный сам по себе. Вкуснее даже мороженого. И водичка вкусная – там, в земле. Ленусик никогда не пила такой вкусной водички.

Березок много. А Белая Девушка – всего одна. Но это все равно, потому что она может в каждой березке быть. Она за всеми деревцами смотрит – чтобы зайцы-попрыгайцы много коры не погрызли, чтобы дятел-стукотун много дырок не набил. А как придут весной люди, нарежут ножиками на нежной коре-коже ран, чтобы березью кровь пить, ходит Белая Девушка между деревцами и плачет вместе с ними прозрачными слезами. Не все березки тогда удается спасти. Глупые люди и злые. Ведь можно просто воду пить – она куда вкуснее, чем кровь. Глупые.

Только Белая Девушка очень грустная сегодня.

«Уходи, – говорит она. – Уходи, человечья девочка. Ты хорошая девочка. Но сегодня плохой ветер. Плохой туман был утром. Что-то случится сегодня плохое. Уходи, человечек, от беды подальше...»

* * *

Будильник верещит, как кошка, которой наступили на хвост. Сон разлетается тревожными обрывками. Но это все же лучше, чем досмотреть до конца.

Глава 6

День сегодня выдался мерзопакостный. На работе все валилось из рук – не стоило и затевать. Все дела сорвались. Впрочем, сорвались из-за него, Демида. Никуда он не поехал. Даже не удосужился никому позвонить, что не появится. Просто послал всех подальше.

– Я устал, – сказал Демид.

Враки. С чего это он устал? Целый день бил баклуши. Ничего не делал. Сидел как идиот и ждал, пока позвонит этот тип в пиджаке. Майор Антонов.

Антонов, само собой, не позвонил. В самом деле, на кой ляд ему сдался какой-то там Дема Коробов? Сделал дело – гуляй смело. Собачку разрезали, Коробов больше не требовался.

Чего ты завелся? Нужен тебе этот Король Крыс? Мало дряни ты видел за свою жизнь?

Мало. Такой выдающейся дряни, как ЭТА, я еще не видел. У меня просто слюнки текут.

От любопытства?

От зависти.

Демид вскочил и зашагал по квартире.

Все. Все. Пора кончать с этой депрессухой. Надо заняться чем-то. Хватит валяться. В квартире бардак просто жуткий. Словно Мамай прошелся. Мамай по имени Лека. Сегодня самое время аккуратно собрать все барахло, что она накидала за неделю. Аккуратно запихнуть в пакет и выкинуть в форточку. Пускай потом ищет, если бомжи не растащат.

Демид сморщил нос. Нет, определенно в комнате что-то было не так. С лестничной клетки тащит? Там с ночи стоял такой аромат, будто некий полуразложившийся покойник ночевал на полу, подложив для мягкости под голову собственную оторванную ногу. Нет, в квартире было что-то другое. Это даже не пахло. Просто это было ЧУЖИМ, шпионски проникшим извне в цитадель Демида. В его дом. В его крепость.

Снова пошел, распинывая ногами Лекины вещички. Свинарник. Утром встала сама не своя. Снова ей этот сон приснился. Наверное, опять к своему психотерапевту побежит. Рассказывать, как спала, с кем спала, что чувствовала при этом.

Это была не его душа. Душа Леки. Но он чувствовал тревожные признаки вторжения – будто пытались залезть в его собственные мысли. То, что Лека забыла и хотела вспомнить, было тем же, что забыл он. Забыл и не хотел вспоминать.

Он вспомнил утренний разговор. Ему показалось, что он сумел ее в чем-то убедить. Показалось? Если этот новоявленный гений Панкратов попытается применить гипноз, девчонке конец. Что делать? Пойти набить ему морду? Нет. Таким ПРАВИЛЬНЫМ, как Панкратов, физиономию бить нельзя. Он сразу пойдет в милицию. А у Демида и так репутация никудышная. На честном слове держится. Непонятно, как этот Антонов, эксперт хренов, допустил его до вскрытия?

Антонов... Залез, стервец, в самую душу. Все же было так хорошо. Ну да, разборки там всякие с этими идиотами иностранцами, которые выгоды своей не понимают. Ерунда все это. Дема все равно нашел бы покупателя для своего мясного ноу-хау. Товар есть товар. Главное в жизни – душевное равновесие. А вот оно-то как раз и рухнуло к чертям собачьим. И все из-за этого Антонова. И его Короля Крыс.

Король Крыс был ОТТУДА. Из Деминого забытого прошлого. Разумеется, это было только догадкой. До большего Дема подниматься не хотел. Если его недавнее прошлое было таким, тем более не стоило о нем вспоминать.

Держаться подальше. Держаться подальше.

Если прошлое само не найдет тебя.

Ну вот, чертов голосок опять завякал. Бог с ним, с навязчивым alter ego [Второе «Я» (лат.).]. Досадный диссонанс сознания, не более того. Если бы он был сильнее, он бы свел Демида с ума. Но Демид сам кого хочешь с ума сведет.