Снесу крышу. Дорого (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс"

У нее же не было органа, который бы принимал за нее решения.

— У вас есть какие-то сомнения на ее счет? — попытался Пашка перезагрузить мозг. Вдруг аргументы Рыжей подействуют?

— Может, стоит посмотреть других кандидатов?

— Стоит, — согласился Поляков, хватаясь за спасительную нить. — А есть?

Кадровичка помотала головой.

— Вот видите, — расстроился Пашка. — Я бы рад. Но некого больше.

— Так, может, не нужно торопиться? — воззвала к разуму начальника Елена Викторовна.

— Тогда я могу передумать, — признался Кощей. — Должность открывать.

— Скажите, вы ее берете по чьей-то протекции? — сурово спросила кадровичка.

Пашка хмыкнул.

— Вам не откажешь в проницательности, — похвалил он.

В некотором смысле, он берет Несветаеву по протекции. Того самого органа, которым думает последние три дня.

— Не боитесь, что она будет шпионить?

— Елена Викторовна, вы, что ли, детективов начитались?

Паша знал, что когда выпадала свободная минутка, кадровичка просиживала на литературных порталах. Как и положено владельцу охранного агентства, он страдал паранойей и отслеживал, кто чем занимается в рабочее время.

Но вот как раз в отношении непричастности Дарьи он был уверен. Знала бы Елена Викторовна, как он извернулся, чтобы Несветаеву подсечь… Хотя, похоже, она что-то подозревала.

— Вы же предусмотрели в договоре испытательный срок? — скорее утверждал, чем спрашивал Поляков. — Если я пойму, что девушка не справляется, то мы всегда можем расторгнуть его на этом основании. Если мы найдем лучшую кандидатуру — то же самое. А пока дадим ей шанс. Сами знаете, с таким начальником, как я, сложно сработаться.

— Да вы у нас просто золото! — возразила Рыжая, но как-то неуверенно.

— И на солнце бывают пятна, — скромно признал Поляков.

— Вы хотите прямо с завтрашнего дня? — с ноткой обреченности спросила кадровичка.

Пашка хотел прямо со вчерашнего. Или даже раньше.

— Ну если для этого нет объективных препятствий…

— Нет, — вздохнула сотрудница. — Объективных нет.

— Тогда оформляйте потихоньку. Заодно и приглядимся. Если совсем всё плохо будет, я за завтрашний день ей из кармана заплачу и расстанемся. Как вам?

Рыжая расцвела прямо на глазах.

— Вы очень мудрый руководитель, — заметила она.

Может, и не только она заметит…

Кощей долго репетировал вводную речь для Дарьи. Он так долго и в красках представлял, как серьезно и просто шикарно он будет выглядеть завтра, что тупо проспал. Снова. Опять были гонки по квартире, прыганье на одной ноге через носок, «выкискивание» телефона, который почему-то в итоге оказался под подушкой… Потом Паджерик решил выпендриться и отказался заводиться, будто специально, зараза. Пашка даже вышел и пнул его по колесу от избытка эмоций. Со злости сплюнул на промерзший асфальт, сел обратно, пристегнулся, повернул ключ зажигания… и движок заработал! Что ему нужно было?! Пашке очень хотелось выйти и еще раз пнуть. Удержала его только мысль, что автомобилю-то по барабану, а ноге — больно. Кто кого наказывает, спрашивается?

В итоге Павел Константинович снова опоздал. То есть, задержался. Так и влетел на этаж, как Буденный в ряды белогвардейцев: в черном кожаном пальто с разлетающимися полами, запугивая одним своим решительным видом. Без кофе. На кофе времени не было. Оттого настроение стало еще хуже.

Дарья Несветаева стояла в коридоре, под его дверью, как сиротка у приюта. Худенькая, хрупкая, как щепочка, в жилете, водолазке, юбке выше колен, со своей вечной курткой, висящей через руки, сцепленные спереди в замок. Увидев Полякова она расцвела, будто не заметила его настроения:

— Здравствуйте, Павел Константинович. — Она отлипла от стены и выпрямилась. — Я вот… пришла.

— Здравствуйте, Дарья Владиславовна, — притормозил Поляков. — Хорошо, что пришли.

— Так вы меня… берете? — спросила она неуверенно и немного растерянно. — Я не совсем поняла из разговора с Еленой Викторовной.

Внутри Паши всё оборвалось от желания защитить Дашу от жестокого мира в лице Рыжей.

— Конечно, берем, — внушительно заявил он, чтобы по его тону было понятно, что он примет меры.

— Спасибо, — она смущенно опустила взгляд, прикусывая губу и медленно выпуская ее из-под ряда белоснежных зубов, словно раздумывая, выпустить или еще подержать.

Пашкино недовольство жизнью превысило предельно допустимую концентрацию. Всё, всё сегодня против него!

— Идите уже работать! — недовольно буркнул Кощей.

— Хорошо. А куда?

Отличный вопрос. Очень своевременный.

Дело в том, что у Пашки не было приемной. Логично же? Если нет секретарши, то зачем приемная? Только лишняя арендная площадь. А Пашкина жаба согласилась на ставку помощника (втайне надеясь сэкономить на девушках для помощи по другим витальным вопросам), но не на дополнительную аренду.

— Заходите, — он открыл ключом свой кабинет, довольно просторный. — Пока устраивайтесь здесь.

Он подошел к шкафу, где обычно раздевался, повесил пальто и протянул руку за курткой.

— А обычно я где буду раздеваться? — уточнила она, протягивая верхнюю одежду.

— Здесь, — коротко и по сути ответил Паша. — И сидеть вы будете здесь. Вон там, — он показал в угол возле двери.

— Но… разве я не буду вам мешать? — удивилась Несветаева.

— Пока здесь, дальше будет видно, — подумав, поправился Кошей. — У меня раньше не было секретаря, — признался он. — Но работы стало слишком много, решил взять отдельного человека. Пока не все вопросы утряслись.

Если честно, вообще еще никто ничего не тряс. Паша был уверен, что и кадровичка с юристом за контракт даже не брались.

— Стол сейчас организуем и технику, — сообщил он.

В качестве техники он привез свой ноут, в качестве стола собирался использовать пустующий с момента декрета стол бухгалтера по зарплате. Теперь осталось первый настроить, второй принести.

— Вы пока немного прогуляйтесь, носик припудрите, — предложил Поляков, похлопывая по карманам в поисках сотового, параллельно нажимая кнопку включения компьютера.

— Спасибо, — снова поблагодарила девушка и ретировалась за дверь.

Пашка вызвонил технаря из айтишников, эти всегда долго раскачиваются, потом набрал Толика. Тот явился, не успел Поляков телефон в карман убрать, и тут же развил кипучую деятельность по переносу стола. Галина Петровна попыталась встать грудью на защиту бухгалтерской мебели, что-то рассказывая про подотчет. Паша на это подмаслил, что ни одна другая женщина в мире не умеет так быстро и грациозно снять и поставить, как главбух. А вот новый стол нужно сначала заказать, потом получить счет, потом оплатить, потом дождаться доставку, потом собрать… В общем, случится это не раньше, чем Галина Петровна найдет замену Олечке.

А Кощей знал, что случится это не скоро. Поскольку Елена Викторовна была свято убеждена, что для бухгалтерии четыре человека — это непозволительная роскошь, и всячески вакансию саботировала.

Общими усилиями, к тому моменту, когда, постучав, в дверь заглянула Даша, ее рабочее место было организовано. Поляков, растратив энергию разрушения на благой мат и другие полезные в хозяйстве вещи, уже практически успокоился и возвышался над столом, как памятник Ленину над центральной площадью.

— Можно? — спросила Пашу его личная помощница и вошла с бумажным стаканчиком. — Я решила взять вам кофе. Думаю, вдруг вы позавтракать не успели.

И тут Поляков понял, что решение взять секретаршу было весьма уместным.

— Это ваш любимый, — она подошла и поставила стаканчик на стол.

— А вы откуда знаете, какой я люблю? — поднял бровь Павел.

— Я не знаю. Я у баристы спросила. В том кафе… ну а первом этаже… где…

«Где вы меня облили кофе», — читалось в ее глазах.

— Где вы его обычно берете, — закончила она фразу.

— То есть вы меня узнали? — Кощей решил расставить точки над «ё», и на ее молчание, пояснил: — Что это я пролил вам кофе на блузку.