Глубокий омут (ЛП) - Кросс Джуллиет

— Хорошо. Я останусь здесь.

Джуд засунул обе руки в карманы пальто, что-то бормоча себе под нос.

— Что ты сказал? — спросил Джордж.

Он прочистил горло.

— Мне было интересно, кого ты ждал больше — лорда Блейкли или леди Кэтрин.

Джордж вышел вперед из тени, приглядываясь к Харрон-хаусу поближе, гадая, где находится спальня Кэтрин — в передней или задней части дома. Ему не следовало интересоваться, где находится ее спальня. Он вообще не должен был думать о ней в том направлении, в котором блуждали его мысли. Но свирепый зверь вцепился когтями в его грудь, призывая его защитить ее. Джордж никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине. Даже к его собственной жене.

— Джуд, — позвал он, сделав паузу, когда его интонация стала искренней. — Я буду наблюдать за Блейкли, чтобы выяснить, во что, черт возьми, он ввязался с Каллибаном. И я буду присматривать за леди Кэтрин, чтобы уберечь ее от беды. Вот и все.

Джуд шагнул вперед, в лунный свет, его темные глаза сверкали, как черные звезды.

— Ты страж, Джордж. Лучший из стражей. Я не сомневаюсь, что твои намерения верны и благи.

Он сделал паузу.

— Но? — спросил Джордж.

— Но в ней есть что-то такое, что заставляет тебя вести себя не так, как обычно.

Джордж ничего не сказал в знак протеста. Он не был лжецом. Он знал, что в тот момент, когда он встретил ее, в ней было что-то неотразимое и притягательное, что-то, что взывало к мужчине, а не хранителю.

— Я знаю тебя полторы тысячи лет. И за все это время ты ни разу, ни разу не повел женщину на прогулку по парку

— Есть ли преступление в том, чтобы проявлять интерес к женщине после всего этого времени?

Джуд провел тяжелой рукой по своим взъерошенным волосам.

— Конечно, нет. Но она другая. И рядом с ней ты совсем другой.

— Черт возьми, Джуд. Ты видел меня днем в ее обществе.

— И этого было достаточно.

Джордж тщательно обдумал слова Джуда. Он всегда прислушивался к советам. Единственной причиной, по которой он все еще был жив после стольких лет, была мудрость, накопленная другими мудрецами. В конце концов, он не был бессмертным, только нестареющим. Он мог умереть от удара ножом в сердце, как и любой другой человек, как это было в первый раз. Уриэль не вернул бы его ни на секунду.

— Я ценю твою заботу…

— Но это не мое дело?

— Конечно, это так. Ты самый старый, самый дорогой друг, который у меня есть. Я буду действовать осторожно. Уверяю тебя.

Джуд наблюдал за каретой, приближающейся по мощеной улице.

— Ну, вот и твоя работа. Я пойду посмотрю свою. Встретимся утром в Торнтоне.

Джордж кивнул ему, прежде чем мужчина ушел, оставив его одного. Его желудок скрутило в тугой узел, когда карета подъехала к дому и остановилась. Видеть Кэтрин в компании Каллибана — это одно. Но вид ее, увлеченно беседующей с Дамасом, чуть не разорвал его пополам. Она понятия не имела, с кем имеет дело: с самим мастером обмана, королем лжи. Джордж поклялся, что защитит ее любой ценой. И он был не из тех, кто нарушает свои обещания.

Кучер спрыгнул и открыл дверцу, но тут же отошел от экипажа и отвел глаза от того, что увидел внутри. Джордж не мог вынести этого ожидания. Погрузившись в иллюзию, он скользнул в тень возле двери, чтобы рассмотреть поближе.

Глава 6

Кэтрин

Клайд игнорировал ее почти всю дорогу домой, что очень нравилось Кэтрин. Однако она поняла, что его молчаливое обращение означало только то, что назревала буря. Он был зол, хотя она и не притворялась, что знает почему. Когда они свернули за угол Ганновер-сквер, направляясь по подъездной аллее, он наконец заговорил. Лучше бы он этого не делал.

— Посмотри на меня.

Кипящая ярость в его голосе заставила ее повернуться к нему лицом, поскольку он предпочел сесть рядом с ней, а не напротив, как обычно.

— Ты не сделаешь из меня рогоносца!

— Что?

— С этим лордом Рэдклиффом. Я знаю его игру. Ты пожалеешь о каждом интимном объятии, которое у тебя было с ним, прежде чем закончится ночь.

Ошеломленно замолчав на мгновение, она наконец сказала.

— Ты совершенно безумен. Я ничего не сделала и не стала бы делать ничего, чтобы сделать из тебя рогоносца. — Она не осмеливалась упоминать о его собственном наглом лицемерии, в то время как ей приходилось защищать свою добродетель перед самым позорным мужем, который только мог быть у женщины.

— Но ты планируешь.

— И этого я тоже не делаю.

Он схватил ее за плечи и прижался грубым поцелуем к ее губам, прижимая ее спиной к стенке кабины. Карета подкатила к остановке.

— Ты моя, Кэтрин! Ты не отдашься ни одному другому мужчине.

Одна из его рук шарила у нее под юбкой. Она не могла поверить, что заставило его так яростно напасть на нее, да еще в карете у их порога. Дверь кабины открылась.

— Прекрати это! — прошептала она, умудряясь ударить его локтем в висок достаточно сильно, чтобы оглушить его и дать ей шанс выбраться из кареты.

— Спасибо, Питер, — крикнула она, быстро поднимаясь по ступенькам и входя в открытую дверь. — Спокойной ночи, Эдмунд.

— Спокойной ночи, мадам.

Она помчалась вверх по устланной ковром лестнице, ее юбки шуршали при каждом шаге.

— Кэтрин! — взревел он как сумасшедший.

Он шел за ней в ее спальню. «О господи. Нет!» Она подобрала юбки и побежала по коридору так быстро, как только могла, хотя и слышала его громкие шаги позади себя.

— Кэтрин! Я еще не закончил.

Она ворвалась в комнату и начала закрывать дверь, но та остановилась в четырех дюймах от закрытия. Его нога заблокировала дверь.

— Отойди в сторону, Кэтрин, пока я не причинил тебе боль.

— Иди спать, Клайд. Ты пьян.

Он ворвался в комнату, швырнув ее на пол, с силой толкнув дверь.

— Я просто планирую показать своей жене, кому она принадлежит.

Он сорвал с себя пальто и бросил его на пол.

Кэтрин попыталась отползти назад, запутавшись в слоях шелка и муслина.

— Пожалуйста, Клайд. Ты не в себе.

Это было правдой. Он и раньше был жесток и даже груб с ней, но никогда не навязывался ей. Это было совершенно новое животное — безумное, злобное, с жестокостью, ярко сияющей в его глазах. Он набросился на нее, разорвав верх ее платья, ярость пронизывала каждое его движение.

— Пожалуйста…

Он наотмашь ударил ее по щеке, ее голова откинулась влево с поразительной болью. Затем его вес исчез. Короткий шум схватки. В комнате был кто-то еще. Эдмунд? Три удара в лицо Клайду, затем он с глухим стуком рухнул на пол рядом с ней.

Все еще тяжело дыша, Кэтрин прошептала.

— Эдмунд? Это ты?

Высокая фигура подошла к свече у ее кровати, чиркнула по трутнице и зажгла свечу. Золотистый свет озарил красивый и разгневанный профиль Джорджа Торнтона. Она потеряла дар речи, ошеломленная и сбитая с толку тем, почему он оказался в ее доме ночью, спасая ее от так называемых привязанностей мужа.

Не останавливаясь, он наклонился и поднял Клайда, как тряпичную куклу.

— Покажи мне, куда его положить.

— Как… но почему…

— Сейчас, Кэтрин. Прежде чем я выброшу его в окно и услышу приятный звук, с которым его череп треснет о камни внизу.

Она вскочила на ноги и выглянула за дверь, никого не обнаружив в холле, как и ожидалось. Никто не пришел бы ей на помощь. Клайд правил этим домом страхом и запугиванием.

— Сюда, — прошептала она, ведя его по коридору в последнюю спальню справа, главную спальню.

Она придержала дверь открытой, стоя у входа, когда лорд Торнтон бесцеремонно швырнул Клайда на кровать. Джордж замолчал, уставившись на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

— Почему эта комната не твоя спальня?

Она прочистила горло.

— Это комната моего отца. Я решила сохранить свою собственную с детства, когда мы с Клайдом поженились.

Он прошагал через комнату, грозный силуэт контрастировал с лунным светом, льющимся из окна.