Пушкинский вальс - Вадим Смиян

     - Видите ли, я-то не против, но нам, к сожалению, запрещено оформлять в читатели на временной основе, - сказала старший библиотекарь с грустью. – Иными словами, приезжих мы не записываем.

     - То есть как?..- Владислав Георгиевич прямо-таки остолбенел от такой ошеломляющей новости.- Ничего подобного никогда не встречал! И что это у вас здесь за дискриминация?..

     Женщина развела руками:

     - На этот счет имеется жесткая инструкция. Мы обязаны исполнять. Прошу понять правильно.

     - Бред какой-то… - Владислав Георгиевич с тоской оглядел высоченные полки, до самого потолка заставленные книгами: подумать только – столько книг! и вот тебе – ему они, оказывается, недоступны. Они для тех, кому и не нужны вовсе, но не для него: он чужой! Вот тебе и малая родина! До сей минуты ему казалось, что каждый камень ему здесь памятен и дорог, и люди все такие симпатичные ( ну как же – земляки!), и вдруг – такой пинок под зад! Пинок грубый, подлый...

    - Я понимаю вас, - сказала старший библиотекарь, для которой не осталось незамеченным настроение несостоявшегося клиента, мгновенно упавшее ниже плинтуса. – Понимаю и готова согласиться, что это неправильно, это нехорошо, даже откровенно глупо, но…ничего не поделаешь! Мне искренне жаль…

    - Настоящий маразм, - горько заметил Владислав Георгиевич, чье возмущение вот-вот было готово выплеснуться наружу. – Просто верх идиотизма! Да-а… А еще классиков в коридоре повывешивали! Меня, знаете ли, всю жизнь учили, что книжная премудрость доступна каждому независимо от места жительства. Но похоже, у вас тут иные законы…Ладно, не буду вам мешать своим неуместным присутствием. Отрывать, так сказать, от дел государственных! Что ж, пойду поищу другую библиотеку – возможно, там меньше книжный фонд, однако больше уважения к людям, еще не утратившим потребности в чтении. Всего хорошего, любезная Лилия Николаевна! Был рад столь продуктивно и полезно побеседовать с вами…

    Он с подчеркнутой вежливостью отвесил короткий поклон и повернулся, чтобы уйти. Владислав Георгиевич уже подошел было к двери, как вдруг старший библиотекарь окликнула его:

    - Подождите! Не стоит так расстраиваться…Конечно, инструкция инструкцией, однако…- женщина сделала паузу. – Иногда возможны исключения.

     Владислав Георгиевич полуобернулся.

   - Неужели? Весьма примечательно.И кто же способен решить вопрос о возможности такого  исключения? Директор вашей библиотеки? Руководитель Дворца культуры? Глава городской Администрации?..

    Лилия Николаевна скупо улыбнулась.

   - Ну зачем же, - примирительно ответила она. – Такое право есть у меня как старшего библиотекаря. Правда, пользуюсь я этим правом очень редко. Ведь, нарушая ведомственную инструкцию, я всю ответственность беру на себя…Как вы понимаете, мне это не надо. А нынче развелось очень много безответственных людей. Крайне безответственных ! И отвечать рублем за чужую безответственность мне, естественно, совершенно не хочется.

    - Могу ли я понимать ваши слова так, что для меня вы все-таки решили сделать такое редкое исключение? – улыбнулся Владислав Георгиевич, в душе искренне благодарный этой незнакомой ему женщине, увидевшей его впервые, но тем не менее готовой вполне ему доверять.

    - Вы так близко к сердцу восприняли мой отказ, - заметила старший библиотекарь, - что мне, право, стало неловко…Не за себя, конечно, а за наше руководство. Но поймите…за последний год у нас было столько хищений книг…Фонд у нас хороший, встречаются очень редкие издания. И подавляющее большинство похитителей – приезжие. Они брали книги на правах читателя, после чего попросту покидали наш город, а книги «забывали» вернуть! легко понять, что если читатель живет в нашем городе, его можно найти, как-то воздействовать на него, в суд, наконец, подать! А приезжий уехал, и все! Ищи ветра в поле…Вот и появилась столь непопулярная инструкция.

   - Но ведь нельзя на основании нескольких случаев воровства записывать в потенциальные преступники всех приезжих, уважаемая госпожа старший библиотекарь! – горячо возразил Владислав Георгиевич. – Вы женщина явно интеллигентная, образованная… разве вы не согласны с этим?

    Лилия Николаевна только сокрушенно вздохнула в ответ. Ее глаза, будто бы излучавшие мягкое доброе тепло, по-озорному блеснули поверх верхней дужки очков.

     - Ну что ж, если вы не раздумали записываться, то будьте любезны – вернитесь к стойке! И давайте ваш паспорт.

    Не дожидаясь ответа, она присела к столу, соседнему с тем, за которым только что выдавала книги молоденькая сотрудница, и вынула из ящика бланк. Владислав Георгиевич с признательной улыбкой протянул ей раскрытый документ. Лилия Николаевна взяла паспорт двумя пальцами и положила перед собой.

     - У вас будет временная карточка, - сообщила она,быстро занося его данные в бланк аккуратным ровным почерком. – Перед вашим отъездом сдадите книги, и я ее аннулирую…

    Владислав Георгиевич смотрел на старшего библиотекаря благодарными глазами, и ему безумно хотелось сказать ей что-нибудь хорошее,теплое… Чтобы ей стало приятно! Но он только смущенно молчал, а сам уже предвкушал тот восторг, который испытает при непосредственной встрече с таким  невероятным книжным изобилием… Тем временем Лилия Николаевна закончила его регистрацию и протянула ему формуляр.

    - Распишитесь здесь! – она положила бланк на полированную стойку и придержала его пальцами.

 У нее были гладкие, словно точеные пальцы… И еще Владислав Георгиевич увидел, что у женщины – очень длинные, тщательно отточенные ногти, своей безупречной формой напоминающие острые лезвия. Ногти покрывал ярко-розовый лак, отливающий холодно-стальным блеском. – И еще вот здесь! – длинный ноготь ткнулся в нужную графу, оставив на бумаге заметную отметину. Владислав Георгиевич молча расписался, где ему было указано, и при этом ему невольно подумалось, как легко и просто такие ногти могли бы располосовать кожу на лице или на горле… « Как они ей не мешают?.. - мысленно спросил он самого себя. – Хотя смотрится красиво…ну, скажем так, необычно!» Он вернул формуляр и забрал паспорт.

    - Я так вам благодарен, Лилия Николаевна, - смущенно улыбаясь, сказал он.

    - Не стоит, - мягко улыбнулась она в ответ. – Должна предупредить: будьте бережны с книгами. У нас с этим довольно строго…

    - А, понимаю, - отозвался новоиспеченный читатель. – В случае чего -  в десятикратном размере, а то, может быть, и в тридцатикратном, да?

    - А вы всегда оцениваете книгу лишь в соответствии с ее денежной стоимостью? – спросила она, пристально глядя на него поверх очков. Впервые ее приятный голос прозвучал холодно и отчужденно. Владиславу Георгиевичу стало не по себе – его полушутливый тон совершенно не приняли.