Одноглазый дом - Женя Юркина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мерещилось, будто звук доносится уже откуда-то сверху, а потом опять снизу… или совсем рядом. Свет то почти затухал, то слепящей вспышкой появлялся вновь. Когда дом резко качнулся, Флори упала на колени, чудом успев схватиться за перила, чтобы не последовать за чемоданом, который с глухим стуком запрыгал по ступеням. Офелия помогла ей подняться и доковылять к выходу. Впопыхах они едва не забыли свои вещи. Флори пришлось возвращаться, и дом на прощанье чуть не пришиб ее дверью. Замки клацнули за спиной, точно зубы в пасти чудовища. Пути назад не было.
Растерянные и онемевшие от испуга, они зашагали по улице, почти ничего не видя вокруг. Черной бездной перед ними разверзлась городская окраина с ее полями и пустошами, ветхими лачугами и фермерскими бараками.
От сбившегося дыхания в груди засвербело, точно легкие вдруг поросли колючками, и Флори поморщилась, пытаясь угнаться за бойкой сестрой. Чемодан вдруг стал невыносимо тяжелым. Вот уж где пригодилась бы помощь носильщика Райта. Подумав о нем, она обернулась на дом господина Лабера и с сожалением признала, что туда идти нельзя. Примерные и дотошные в своей помощи, Лаберы непременно вызовут следящих и сделают только хуже. Пришлось признать, что Дарт – единственный, к кому они могут попроситься на ночлег. Он не станет задавать лишних вопросов и вызывать стражей правопорядка, что уже доказал своим молчанием ранее.
Вокруг клубилась тьма, и небо без луны и звезд, проглоченных тучами, казалось непроницаемым, пока его не расчертили всполохи молний. Спасаясь от надвигающейся грозы, сестры ускорили шаг, почти побежали, но дождь настиг их у пшеничного поля, хлынув резко, будто поток воды из опрокинутого ведра.
Нет, этот город определенно издевался над ними…
Хлесткие капли били по лицу, стекая за вороты платьев, ноги увязали в размякшей земле. Вспышки молний стали такими частыми, что уже напоминали мигающие лампочки, а гром зазвучал точь-в-точь как шум из подвала. На миг Флори показалось, что она очутилась в доме и переживает этот ужас заново.
Наконец сквозь пелену дождя показался безлюдь с парой тускло горящих, точно глаза, окон. Уставшие и насквозь промокшие, сестры постучали в дверь, и та медленно распахнулась. За ней никого не было. Они осторожно переступили порог и застыли, не решаясь пройти дальше.
Флори оглядела просторный холл, с волнением осознавая, где находится. Она всегда мечтала исследовать безлюдей, но никак не ожидала познакомиться с одним из них при таких обстоятельствах. Беспокойно ощупывая пространство, ее взор наткнулся на фигуру, возникшую на лестнице. Дарт выражал собою сплошное удивление: взъерошенный, закутанный в одеяло и, очевидно, только что вылезший из постели.
– О, дамы, какими судьбами?
– С нашим домом творится… – путано начала Офелия.
– …что-то очень странное, – завершила Флори.
– Так-так, а если поподробнее?
Со всей присущей ей любезностью Флори спросила:
– Можно для начала переодеться?
– А чем вас не устраивает мой наряд? – хохотнул Дарт в одеяле.
– Я имела в виду нас, – заметила она. – На улице дождь, мы до нитки промокли.
Он прищурился, внимательно изучая их. Грязь на ногах, прилипшие к телам платья, мокрые волосы… Дарт подытожил:
– И вправду до нитки. Что ж, тогда можете воспользоваться ванной. Правда, со сменной одеждой проблемы, у нас разный стиль.
Дарт спустился, шлепая босиком по ступенькам. Край одеяла шлейфом волочился за ним.
– Мы взяли одежду с собой, – бросила вслед Флори.
– О, так вы к нам надолго? – крикнул он уже из кухни.
Флори было открыла рот, чтобы ответить, но Офелия схватила ее за руку, увлекая за собой. Они поднялись по лестнице и нырнули в ванную комнату, полную нагретого воздуха и запаха мыла. Офелия действовала уверенно и непринужденно, почти по-хозяйски.
– Я смотрю, ты неплохо ориентируешься здесь, – ехидно заметила Флори.
– Не будь колючкой.
– От колючки слышу.
Сестры переоделись, а промокшие платья оставили сушиться. Они провозились так долго, что Дарт утомился ждать и завалился на стол, подперев голову рукой.
– Чай остыл, – с досадой сказал он, жестом приглашая их сесть, а потом с сарказмом добавил: – С удовольствием выслушаю рассказ о том, как вы были ко мне несправедливы.
Флори уловила его хитрый взор и поняла, что Дарт обращался к ней, но отвлекаться на извинения не стала.
– Кто-то пытался проникнуть в дом через подвал.
Дарт присвистнул, очевидно, выражая свое удивление:
– Ты уверена, что кто-то был там?
– Совершенно точно! – поддакнула Офелия, желая поучаствовать в разговоре.
– Кто-то нашел тот же ход.
– Это вряд ли… – нахмурился Дарт. – Разве что кто-то из лютенов… Хотя никто не стал бы ломиться в закрытые люки. У нас так не принято.
– Но ты же так делал!
– Я не считаюсь, – отмахнулся Дарт, и Флори не поняла, говорит ли он всерьез или лукавит. В любом случае объяснение звучало неубедительно.
Затем сестры, перебивая друг друга, рассказали о том, как дом взбесился и им еле удалось выбраться оттуда невредимыми.
– Знаете что, дамы, – заявил Дарт, вальяжно откинувшись на спинку стула. – Предлагаю решать вопросы на свежую голову. Допивайте свой чай и отправляйтесь спать. А утром подумаем, что с этим делать.
Флори не любила неопределенность, но спорить не стала. После сложного дня она не могла мыслить здраво – возможно, именно потому и оказалась здесь.
Воспользовавшись паузой, Офелия спросила, куда подевался Бо. Оказалось, пес боится грозы и прячется под кроватью. Эта история позабавила Флори, и она невольно начала улыбаться рассказчику. Стоило расслабиться, как мысли сами потянулись к Дарту и словно бы изменили его: взгляд смягчился, из ухмылки получилась добрая улыбка, а приятный голос подействовал успокаивающе. С трудом Флори избавилась от этого наваждения и сосредоточилась на чашке чая. Внезапно Дарт замолчал, как будто почувствовал, что его чары больше не действуют.
– Вы уж простите, я пойду спать, – сказал он зевая, а затем повернулся к Офелии: – Поделишься комнатой с сестрой?
Та смущенно улыбнулась в ответ и кивнула. Дарт подмигнул и выскочил из-за стола. В спешке он наступил на угол одеяла, споткнулся, кое-как устоял и поплелся прочь, напоминая облако, плывущее по темному небу.
Но какой бы располагающий вид он ни принимал, в мыслях Флори появилась червоточина сомнений и страхов. Чужой город, чужой дом и незнакомый человек. Можно ли так наивно доверять всему? «Нет», – с настойчивостью убеждала судьба, и Флори соглашалась. Однажды она
