Чудовищная правда - К. А. Найт

него массивные, пальцы длинные, с черными когтями, которые могут запросто разорвать меня на кусочки. За его спиной взволнованно хлестает рыжий хвост.

— Не говори так, — произносит Катон.

— Прости, — пискнула я, вжимаясь в стену.

— Я не собираюсь причинять тебе боль, — усмехается он, словно ему неприятно, что я так думаю, но почему бы и нет?

— Ладно, — пробормотала я, не желая его раздражать. Если я хочу выжить, мне нужно сделать так, чтобы этот монстр был доволен, пока он не решил съесть меня, как чертову закуску.

— Как тебя зовут? — спрашивает он, оглядываясь на меня. Катон смотрит на меня так, как будто действительно видит меня, подмечая каждый недостаток и изъян, и в то же время цепляясь за каждое мое слово. Никто не смотрит на меня так. Я невидимка, даже для своих любовников, но этот монстр наблюдает за каждым моим движением, словно оно его интригует, и это меня пугает. Интересно, что он может видеть?

— Талия, — отвечаю я.

— Талия. — Катон растягивает мое имя, заканчивая его легким рычанием, от которого меня пробирает дрожь.

— Ага, а тебя ‒ Катон, — глупо отвечаю я, а затем издаю негромкий вскрик, когда он внезапно появляется передо мной. Я даже не заметила его движения, но лицо монстра почти прижалось к моему. Этот восхитительный аромат снова доносится до меня, почти заставляя прижаться к нему, задыхаясь.

— Скажи это еще раз, — пробормотал он.

— Что? — спрашиваю я в замешательстве, отвлекаясь на красную кожу, пока не понимаю, что рассматриваю его мускулы, и перевожу взгляд обратно на него. Большинство человеческих мужчин ухмыльнулись бы, но Катон, похоже, не замечает, какое впечатление производит на меня.

Очевидно, у меня слишком давно не было секса, если я рассматриваю красного монстра.

— Мое имя, — просит он.

— Катон? — Я повторяю, и он стонет, его глаза закрываются.

— Снова.

— Катон. — Я изучаю его лицо, отмечая крошечные шрамы на коже. Ресницы Катона окрашены в рыжий цвет, а над губами нависают клыки. Мне хочется обвести лицо Катона. Оно все в углах, и его черты прекрасны в смертельном смысле. Катон распахивает глаза, черный цвет переходит в красный, и я застываю на месте. — У тебя красные глаза, — шепчу я.

Зарычав, Катон садится в кресло спиной ко мне. Руки он сжимает в кулаки, а его грудь вздымается от неровного дыхания. Я молчу, не желая давить на него, когда он так явно с чем-то борется. Может быть, он пытается сопротивляться желанию убить и съесть меня?

Я хочу сказать Катону, что из меня не получится вкусной еды, что я слишком жирная, но не могу. Продолжаю наблюдать за ним, боясь, что любой незначительный шум заставит его сорваться.

— Я не причиню тебе вреда, — заявляет Катон, его голос тверд и решителен. Он смотрит на меня, и его глаза снова становятся черными. Я хочу спросить, что это значит, но не решаюсь. — Никогда.

— Почему? — спрашиваю я.

— Потому что это было бы все равно что разорвать себя на части, — шепчет он, поворачиваясь ко мне лицом. — Почему ты кричала? За тобой гнались? Я почувствовал запах крови.

— Не моей, — шепчу я. — Моя подруга, она была ранена.

— Кем-то из наших? — спросил он, замирая.

Я качаю головой.

— Тигр. — Он слегка опускает руки. — Я должна вернуться и найти ее…

— Кто-нибудь из племени Акуджи уже захватил ее, ведь ты очень громко кричала. Я не могу вернуться на их территорию, они убьют меня, а если ты вернешься, то и тебя тоже, а я этого не допущу.

Я моргаю от такой информации, откладывая ее на потом.

— Захватили? Они убьют ее? — Я вся похолодела.

— Я не знаю, — признается он. — Но тобой я не стану рисковать.

Я замираю, словно все мои струны оборвались.

— Ария, — шепчу я. — Пожалуйста, ты должен отпустить меня. Я должна найти ее!

— Нет! — рычит Катон, и я сжимаюсь в комок. — Ты останешься здесь, где безопасно, пока я не решу, что делать.

— Пожалуйста, Катон, — умоляю я, несмотря на страх. — Ей нужна моя помощь.

Он встает.

— Я пойду и попробую найти ее. Если не найду, то вернусь. Тебя это устраивает? — Я киваю, и он указывает на меня. — Не покидай эту комнату. За пределами этой комнаты находится мое племя. Здание заполнено ими. Они без колебаний убьют тебя, ты поняла?

Здание, наполненное монстрами?

— Да, — пролепетала я, и Катон мгновение смотрел на меня, затем снова зарычал.

— Оставайся здесь. Я ненадолго. — Он подходит к двери и распахивает ее, а затем я слышу, как она захлопывается. Я сижу на месте, потрясенная. Что происходит?

У меня не было ни минуты, чтобы отдышаться после нападения тигра, а теперь я заперта с монстром, который только что бросил меня в здании, полном таких же, как он. Я чуть не рассмеялась, но успела закрыть рот рукой. Несмотря на его слова, мне нужно выбраться отсюда, найти Арию и вернуться за стену. Но как я это сделаю?

Я начинаю вставать, не обращая внимания на боль в теле от бега, жжение в глазах от слез и засыхающую кровь на коже, и торопливо бегаю по комнате в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь. Я в шоке моргаю, когда открываю холодильник и нахожу там часть пропавших исследований.

Ублюдок… Монстры забрали исследования.

Почему?

Я колеблюсь, но у меня нет времени задавать вопросы, поэтому я закрываю холодильник. В ходе поисков я нахожу все новые и новые исследования и записи, которые меня интригуют. Кто бы это ни был, он очень способный ученый. Может быть, это монстр?

Но почему?

Выдохнув, я сосредотачиваюсь на единственной двери в этом помещении. Я должна выйти. Передернув плечами, подбегаю к ней и отпираю. Когда ничего не происходит, высовываю голову наружу, и когда по-прежнему ничего не слышу и не вижу, я выставляю одну ногу наружу, но тут раздается рев смеха, а затем рев гнева.

Звук настолько громкий, что врезается в мое сердце, и мгновенный ужас пронизывает меня с такой силой, что я, спотыкаясь, возвращаюсь за дверь. Я отчаянно хватаюсь за ближайший предмет ‒ им оказывается стул ‒ и толкаю его под дверную ручку, но поскольку охвачена паникой, не сразу понимаю, что этого недостаточно, я со всей силы толкаю перед собой стол и отбегаю в угол комнаты, хватаясь за лезвие, которое нашла в стороне.

Легкие хрипят от гипервентиляции, а тело сотрясается от адреналина.

Когда ничего не происходит, я опускаюсь по стене на пол, внезапно обессилев, поскольку адреналин оставляет меня холодной и дрожащей. Это было глупо, очень глупо. Кем