o f7d12d3eb98ba64b - air

лицо. – Закончил доклад про По?

– Да. А ты?

Дэлайла развернулась и зашагала к школе.

– Да, но это заняло целую вечность.

– Почему? Вы ведь, наверное, проходили По в Святом Бенедикте.

Они поднялись по ступенькам, и Гэвин придержал для нее дверь, вдыхая ее

яблочный аромат, когда она входила.

– Все равно пришлось прилично покопаться.

Он посмотрел на нее, гадая, откуда взялась ее загадочная улыбка.

– Уверен, ты просто упустила какие-то мелкие детали.

– Или на уроке английского есть на кого отвлечься, – заметила она.

Гэвин обдумал ее слова, отмечая для себя ее хитрый вид.

– Ну, мистер Харрингтон вполне привлекательный, – ухмыльнувшись,

ответил он.

– Мы могли бы отвлечься у тебя дома, – прошептала она. – Уверена, ты

прекрасный учитель.

Гэвин сглотнул и отвел взгляд, но как только он смутился, Дэлайла

рассмеялась и взяла его за руку. Она задрала его рукав и уставилась на слова, которые он написал чернилами этим утром:

«Она лишит тебя дара речи и заставит выть на луну».

– Что это?

Он опустил рукав и взглянул ей за спину, где несколько учеников с

интересом наблюдали за их разговором.

– Это из любимой песни.

Они остановились у шкафчика Дэлайлы.

– Ты точно это хочешь? – наконец спросил он. – Дом воспринять сложно, –

он огляделся и снова посмотрел на нее. – Впрочем, быть со мной тоже сложно.

Ее глаза вспыхнули, и, встав на цыпочки, она губами почти коснулась его

уха. В коридоре было полно народу, но им обоим было на них наплевать.

– Уверена.

Глава девятая

Она

Гэвин открыл тяжелую дверь, вошел внутрь и посмотрел по сторонам,

словно проверяя, все ли на месте. С улыбкой он поманил ее, кивнув и давая

понять, что все в порядке.

Всю дорогу к дому Дэлайла была в предвкушении увидеть тайный мир

Гэвина. Но на крыльце вдруг испугалась, что ее схватят за руки подлокотники

кресла или поставит подножку стол. Было ли все внутри… сумасшедшим? Она

представила, как бешено будет тогда биться ее сердце, словно она была

ребенком и разглядывала иллюстрации «Джуманджи»: растущие на потолках

лозы, носороги, бегающие по дому, и нападающие сверху огромные пчелы.

– Заходи, – прошептал он, подбадривающе улыбаясь.

Она неуверенно заглянула за спину Гэвина и убедилась, что внутри дом

вполне был похож на нормальный.

Дэлайла прошла по комнатам, касаясь кончиками пальцев каждой

поверхности и убеждаясь, что все это реально и что она сейчас на самом деле ко

всему прикасается. Мебель была старинной и красивой, на полу – был ли то

паркет, плитка или мягкий ковер – не было ни следа пыли. Обои на стенах были

украшены живыми картинами: с морских пейзажей кричали чайки, а от

картины с фруктовым деревом пахло апельсинами, когда она прошла мимо нее.

Но за исключением этих звуков и запахов, в доме было тихо.

Гэвин наблюдал за ней со смесью страха и радости, округлив глаза и

покусывая губу. Он шел позади, изучая ее взглядом, пока она касалась всего

вокруг.

– Тут я обычно читаю, – сказал он, когда она провела рукой по кожаному

дивану в гостиной.

– Я бы сюда не села, – он рассмеялся в ответ, а она посмотрела на тяжелое

кресло во главе стола в столовой. – Здесь ощущается отношение этой комнаты.

Она ожидала какой-то реакции от пространства, какой-нибудь гул или

дрожь, но все оставалось спокойным, кроме картин, о которых она уже забыла.

Остановившись в тихой кухне, Дэлайла начала задумываться, было ли в этом

доме хоть что-нибудь необычное.

– Не сказала бы, что дом… как-то отличается.

Гэвин улыбнулся и, повернувшись, открыл холодильник и достал оттуда

две бутылки сока.

– Ну ладно тогда.

– Думаешь, тебе было бы странно жить где-то еще? Например, во время

учебы в колледже?

Ее фраза была такой невинной, но Дом тут же ожил, содрогнувшись и

устрашающе застонав, от чего Дэлайла закричала и инстинктивно бросилась к

двери.

Дверь была заперта, и она замерла, безумно дергая за ручку, пока Гэвин не

подошел к ней, обхватив своей ее руку и мягко разжав ее пальцы.

– Все хорошо, Дэлайла, – он сжал в ладони ее дрожащий кулачок и прижал

их руки ей к животу. – Все хорошо.

Дом успокоился, комнаты уже не дрожали и не ощущались холодными.

Дэлайла ухом чувствовала дыхание Гэвина и прислонилась к нему, чтобы

успокоиться.

– Я просто не ожидала.

– Прости, – прошептал он, уткнувшись лицом в ее волосы. И хотя казалось, что он говорил с домом, это касалось и ее.

Дэлайла повернулась к нему лицом и выглянула из-за его плеча, скользя

взглядом по лучам света, играющим на поверхности стола, по стенам, что, казалось, дышали и пульсировали, словно до этого все вокруг сдерживало

дыхание.

– Это было лишь представление, – сказал он с улыбкой. – Я много о тебе

рассказывал, вот все и взволнованы. Думаю, мы немного не уверены, как себя

вести.

– Нет, это я виновата, – ответила она, и ее голос оборвался. – Я не хотела

никого обидеть тем вопросом.

Она дрожала, в глазах метался страх, когда Гэвин прижал ее к груди, обхватив руками. Она уткнулась лицом в его грудь, слушая спокойное биение

сердца, и на миг ей показалось, что он обнимал ее внутри другого тела, более

крупного и сильного. Мысли будоражили ее, словно невидимые пальцы

касались ее висков.

Сильно зажмурившись, Дэлайла покачала головой и почувствовала, как

закипает злость, преодолевая страх. А через миг это чувство рассеялось.

Гэвин скользнул длинным пальцем по ее спине, и она тут же пришла в себя.

Ее просто напугала дрожь дома. Только и всего.

– Давай выйдем отсюда в сарай, – сказал он, и Дэлайла почувствовала, как

его губы касаются ее волос, пока он говорит. Ей стало интересно, какие истории

расскажут его губы, касаясь ее кожи, и где именно он ими прижмется.

– Ты боишься? – очень тихо спросил он.

Дэлайла покачала головой. Она не была напугана. Но было непросто

смириться с тем, что все вокруг слышит ее и может в любой момент застонать и

затрястись. Было потрясающе наконец увидеть все это своими глазами, но она

ненавидела себя за легкий страх, появившийся в этом доме, что давил на нее и

проникал в ее мысли. Дом был большим и настоящим, Гэвин жил в нем. А вот в

ней, видимо, все же были живы отголоски ее скучных родителей, и Дэлайла не

верила, что сможет привыкнуть к такому.

– Я просто не хочу ошибиться, – произнесла она.

Тихий смех сотрясал его грудь, к которой она прислонилась щекой, а его

дыхание шевелило ее волосы на макушке.

– Ты и не ошиблась. Думаю, Дом тоже из-за этого волнуется. Ты ведь

слышала фразу: «боится тебя больше, чем ты его»? Идем.

Гэвин повел ее на задний двор, оказавшийся просторным и покрытым

зеленью и пышными деревьями. На отяжелевших ветвях висели рубиновые

яблоки. Мандарины, вишни, сливы и персики выглядывали из-под листьев, деревья создавали собой маленький лес возле сарая.

Газон был идеальным, он пружинил под ее туфлями.

– А что с газоном перед домом? – вспомнив, спросила она.

Гэвин рассмеялся.

– Они близнецы. Думаю, Мертвый Газон решил так позлить Живой. Но это

лишь догадка.

«Конечно», – подумала Дэлайла. Ведь он не мог получить их ответ.

– У меня миллион вопросов.

– Странно, что так мало, – он привел ее к одному из маленьких сараев и

сказал: – Заходи. Она классная.

Ей хотелось спросить, откуда он вообще знает, что этот Сарай – девочка, что Газоны – близнецы, что Дом волнуется из-за реакции Дэлайлы, но когда

увидела помещение внутри, то сама поняла. Стены были с легкими изгибами, а

дерево слабо пахло цветами. Гэвин открыл дверь и впустил ее.

Дэлайла не знала, чего ожидать, но точно не этого. В ее понимании, сарай

должен быть пыльным местом, где хранились садовые инструменты, забытые, заржавевшие и покрытые паутиной. Но здесь все было не так. Пол блестел

чистотой, два окошка сияли, словно кристаллы. На двух стенах висели полки, уставленные банками с фруктами, овощами и соусами.

На другой стене была раковина, маленькая плита и несколько шкафчиков с

полированными латунными ручками. Синий диван стоял у большого окна, рядом с ним на полу стояла стопка книг. Не нужно было и спрашивать: Дэлайла

сама видела, что Гэвин здесь проводил много времени.

– А кто закрыл все эти банки?

– Сарай, – озадаченно ответил он.

Дэлайла взглянула на его и заметила хитрую улыбку.

– Как такое возможно?

Он открыл один из шкафчиков у плиты и вытащил несколько приборов:

шумовку, картофелечистку и красивый нож с рукоятью из слоновой кости.

– Она пользуется всеми этоми приборами, – Дэлайла хотела понять, как, но