Чертова ведьма - Вайс Лора

— Да как угодно. Если я тебе не нравлюсь, то ладно, приму и оставлю тебя в покое. Но если все-таки хоть чуть-чуть есть симпатия, то я был бы счастлив с тобой встретиться снова, потом еще и еще. Был бы рад помочь с работой, я занимаюсь подбором персонала для крупных компаний, провожу тренинги, у меня много знакомых.

О как! Сразу расписал целый план действий. Он уже не ясновидящий, он супермен какой-то.

— Мне надо подумать над твоими словами, но прости, ничего обещать не буду.

— Хорошо, я согласен.

— Спасибо за кофе, — допиваю до конца.

— Я наберу на следующей неделе?

Согласно киваю. В какой-то степени его разумность и поступательность подкупают. Правда, смущает тот факт, что товарищ из-за меня привык кататься на автобусе. Интересно, как долго длится эта слежка? Но спрашивать не хочу.

Артем провожает меня до мастерской, после чего садится в джип цвета мокрого асфальта, который припаркован в пяти метрах в кармане.

Чего им всем от меня надо? Ну ладно, первому торт понадобился для сына, здесь все прозрачно чисто, к тому же он представитель закона. А этот кто есть такой? И главное, как мастерски окучивает. Видит, я на всех чертей похожа после трудовой ночки, так сразу про помощь запел. Кадры-то он мне найдет, и тренинг, наверное, проведет. А еще что сделает? И да, я злая! Сегодня особенно. Так бы и превратила кого-нибудь в жабу, если бы могла.

Весь день пролетает за работой.

Хорошо хоть сегодня приду домой вовремя, заберу дочку из сада. Но проверить почту все-таки надо.

И только открываю портал, как в дверь вваливается Черт Гаспарович. Опять, что ли, караулил? Я от неожиданности аж ключ роняю на пол.

— Напугал? — смотрит он на меня с высоты своего исполинского роста, пока я заглядываю под стеллажи в поисках ключа. — Прошу прощения, не хотел.

— Чего вам от меня надо, господин комиссар? — Ага, вон он, родимый. Достаю ключ. А когда хочу подняться, натыкаюсь на огромную ручищу черта.

— Позвольте, — хватает он меня без всякого на то согласия и ставит на ноги. — Я хочу с вами поговорить по очень важному делу.

— С тортом что-то не так? — Только не это. Ну за что?

— Нет-нет, с тортом все прекрасно. Сын его почти доел.

— Как вы можете разрешать ребенку есть столько сладкого? — прячу ключ под китель.

— В общем, — явно торопится он, — мы могли бы присесть?

— Да, прошу, — указываю в сторону зала.

Адам Гаспарыч сбрасывает с себя куртку, являя взору идеальную фигуру, а форма ему однозначно идет, затем садится на высокий стул, на котором обычно заседаю я, мне же остается облокотиться на прилавок, если я сяду, то буду смотреть на него, аки блоха на королевского дога.

— Я вас слушаю, — кладу ладони на столешницу.

— У меня к вам предложение, — выпячивает грудь вперед, — деловое.

— И? — начинаю тихонько барабанить пальцами.

— Мне нужна няня для сына.

— Вам няню посоветовать? Но разве в смежном мире…

— Нет-нет, — перебивает, — я хочу вам предложить работу няни. Вы очень понравились Отису. Так уж вышло, что ему сложновато найти общий язык с окружающими, а вы…

— Так, стоп, — уже перебиваю я. — Я никогда не работала и не планирую работать няней. Я кондитер, — проговариваю слова как для умственно отсталого, потому что именно на такого сейчас и тянет господин комиссар. — Пеку торты и пирожные. — Нет, ну подумать только.

— Я в курсе, — кривится, — не дурак, успел заметить.

— Тогда как, позвольте спросить, вам такое вообще в голову взбрело? У вас что, нет агентств по подбору подобного персонала?

— Агентства есть, но нужного мне специалиста нет.

— Боюсь, я ничем не смогу помочь, господин Герон. Это вы совсем не по адресу.

— А если я предложу оплату, которая превысит ваш нынешний доход в полтора раза?

— Но вы не знаете моего дохода. К тому же, помнится, вы были крайне огорчены стоимостью торта, даже обвинили меня в шкурничестве, а теперь готовы на такие финансовые жертвы? Не пойму логики.

— Был огорчен, да, но потом понял свою неправоту. Извинился, между прочим, — подается вперед, и я чувствую его одеколон. Такой сладковатый, чуточку пряный, довольно приятный, я бы сказала, вкусный.

— Нет. Вынуждена отказать. Я живу в мире людей, здесь мой дом, моя работа, моя… — Нет, про дочку ему знать необязательно.

— Ваша дочь, — заканчивает он за меня. Вот жучило! Все узнал.

— Да, — складываю руки на груди, — моя дочь.

— Так, я не против.

— Не против чего, простите?

— Того, что вы вместе с дочкой будете жить и работать у меня. Ну, работать будете вы, не дочь, естественно. Уверяю, условия у меня более чем комфортные.

— Охотно верю, но, господин комиссар, — поднимаюсь, желая поскорее прекратить этот странный и бессмысленный разговор, — нет. Это мое последнее слово. Нужен будет торт, милости прошу, а с этим вопросом не ко мне.

Я, конечно, детей люблю. И с Ленкиной детворой порою тоже сижу, но няней идти — нет уж. Тем более к черту в смежный мир, где я никогда не была. Чур меня, чур.

— Уверены? — резко меняется он в лице.

На все сто.

— Ладно, — поднимается. — Но я не прощаюсь, — и покидает мастерскую.

Господи, как с цепи сорвались. Один помогать рвется, точно Красный Крест, второй в няньки зазывает. Вот оно мне надо было? Мама как-то рассказывала, что черти жутко прилипчивые, и настоятельно советовала избегать с ними тесных контактов. Что ж, она была права. А этот еще и шишка местная — целый комиссар округа. Все, пора домой, пока мой мозг окончательно не вспух.

Адам

Уверена она на сто процентов! За тортиком милости прошу…

В комиссариат возвращаюсь несолоно хлебавши. Как знал, как знал, что разговор приблизительно так и закончится, но думал — соблазнится на деньги. Какой там, бизнес-ведьма, е-мое! Надо искать другой способ. Только, боюсь, законными методами тут не обойтись.

— Господин комиссар, — в кабинет заходит Корсак, — пришел ответ из посольства. Они согласны дать вид на жительство, но требуют личного присутствия госпожи Денисовой или как минимум ее подписи в анкете.

— А разве моей недостаточно?

— Правила изменились. Месяц назад комиссар восточного округа погорел на торговле рабочими визами.

— Ах, да-да… помню. Ладно. Есть какие-нибудь новости по душителю?

— Пока нет, работаем.

Теперь главный вопрос, где взять подпись ведьмы. Хотя… И снова мой путь лежит в Отдел контроля межмировой торговли, на сей раз с официальным запросом, как положено.

Иного выхода у меня нет, Отису нужна забота, а я не могу быть везде и сразу, физически не могу.

Через полчаса гоблин выдает весь пакет документов госпожи Денисовой. Здесь, на мое счастье, есть подписанные ею бланки. Дальше еду к знакомой ведьме, за небольшую плату она частенько помогает мне. В свое время спас Ришу от тюрьмы, она по дурости связалась с некромантом-аферистом, с которым они решили подзаработать на торговле дохлыми кошками, вернее, временно оживленными, выдавали их за уникальную породу. Некроманта отправили за решетку, ведьма же отделалась штрафом.

А Риша хорошо устроилась, купила домик, как и мечтала, близ кладбища. Чудно, чудно, но мрачновато.

Ставлю машину около невысокого заборчика, дальше иду по узенькой тропинке. Гляди ты, садик себе развела, живоглотов с птицеедами насажала.

Вот и она! Как раз ковыряется в клумбе.

— Адам, — поднимается с колен худенькая Риша. Кажется, с годами она становится все бледнее и бледнее, неудивительно, отец некромант все-таки. — Как я рада тебя видеть, — отряхивается от земли, собирает горшки с рассадой. — Как жизнь?

— Ничего.

— О, силы нечистые, что за синие круги под глазами? Работа или сын?

— Все вместе. Ты как?

— Чудесно. Наконец-то нашла себя. Развожу этих красавцев, — и гладит по бутону живоглота, а тот и рад, ластится, извивается. Жуть какая. — Потом продаю. Ты знал, что живоглоты однолюбы? Они невероятно преданные, быстро привыкают к хозяину, поэтому их лучше всего пристраивать слепыми ростками. Эти уже большие, — чешет ему лепестки, — они мои. Ты ведь мой? — достает из баночки опарыша и трясет над зубастой пастью, — мой? Ну-ка, кто у нас проголодался? — а тот аж трясется от нетерпения, слюной капает.