Ужасное сияние - Мэй Платт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя это как раз тот случай, когда неприятности оборачиваются возможностями.
— Добрый, — буркнул Таннер. И вошёл — без приглашения. Лаборатории Раца конструктивно и по обстановке не отличались от его собственных: лаково-белые перегородки с внутренней подсветкой, светло-голубые вкрапления пультов и экранов, которые иногда гасли, превращаясь в тёмные пятна, но чаще показывали какую-нибудь биометрию. Держал Рац здесь и собственные автоклавы — точнее, клетки. Его «образцы» не нуждались в растворе на основе глюкозы.
Энси — тот, кто поместил их обоих в одинаковые лаборатории, обеспечив всем необходимым, но не дав приоритет никому их них, — наверняка делал ставки. Это существо, полагал Таннер, считает себя если не божеством, то около того. Хотя и не любит, когда ему пересказывают дикарские россказни про Инанну Владычицу Зари, парящий шатёр и её брата-служителя, что разделил с ней общее на двоих проклятие.
— Сорен, о чём вы хотели со мной говорить? — Таннер без спроса прошёл вглубь лаборатории. Личный кабинет Раца среагировал на тепловое излучение и открылся створками устрицы. — Давайте ближе к делу.
Он сел в бледно-бежевое кресло, обтянутое материалом, который напоминал настоящую кожу. Тоже без приглашения. Кабинет у Сорена был аккуратный: суккулент на подоконнике, где вместо окна показывал телеметрию и биометрию широкий встроенный монитор, письменный стол, несколько пультов для трёхмерного моделирования. Хотелось из любопытства ткнуть в один из них, но требовался пароль, фото сетчатки и так далее, да и не настолько Таннер интересовался работой соперника.
Это Рац его позвал, не наоборот.
— Спасибо, что пришли. Выпьете что-нибудь?
Маленькая фигурка Сорена появилась сзади, а потом как будто телепортировалась на своё место.
— Нет. Ближе к делу.
— Как скажете.
Сорен вызвал из стены плато бара. Судя по цвету, в квадратный стакан он налил апельсиновый сок.
— Ближе — так ближе. Он хочет, чтобы мы работали вместе.
Таннер вцепился в подлокотники кресла. Ногти скользнули по плотной искусственной коже, нервные рецепторы отозвались противной недо-болью, как если бы он царапнул железом по стеклу. Сорен закрыл лицо стаканом с рыжей жидкостью.
— Что? Кто… — Таннер тянул время. Коротко стриженные ногти не ломались, но царапать мёртвое кресло было неприятно.
— Вы знаете, кто. И знаете, о чём я.
Сорен убрал стакан от лица, поставил на стол, взялся за один из пультов. Посреди кабинета взметнулась картинка в трёхмерном изображении, на ней проявилась человеческая фигура в разрезе: пульсирующее сердце, нити сосудов, бороздчатая опухоль мозга.
— Почему он…
— Потому что он Хозяин. Энси. Ну, а если вы хотите менее трансцендентное объяснение, то он, вероятно, считает, что вместе мы добьёмся лучших результатов, чем по отдельности. Он держал нас на расстоянии и отдельно друг от друга, но хватит фарса. Я знаю, вы меня не любите. Можете продолжать в том же духе. Просто служите Интакту и Объединённым Полисам, доктор Таннер.
Тот едва не сплюнул на пол.
— И он хочет, чтобы мы пришли сегодня к нему вместе. Как добрые приятели, — зубы, мелкие, как у какого-то грызуна, блеснули в улыбке. — Вместе мы наконец-то поймаем Монстра, разберёмся, как использовать аладов, и поймём природу фрактальной мутации вместе с самими сигнатурами — всё, как мы оба мечтаем. Это же прекрасно — объединить свои усилия в едином порыве, разве нет?
Таннеру оставалось глубоко вдохнуть. Он представил, как вскакивает из кресла и сдавливает пальцами тонкую шею Сорена Раца, мальчишки из Санави, а тот таращится, прерывисто трепыхается, а потом затихает. Смазливая мордочка становится лупоглазой, лягушечьей, глаза лопаются и покрываются изнутри красной сеткой. Изо рта течёт кровь.
Видение отозвалось приятным теплом ниже живота, даже получилось улыбнуться.
— Что ж, тогда не будем терять времени, доктор Рац.
Он здесь был, понял Таннер. В хромированном лифте, ведущем к жилым апартаментам башни Анзе, они оба молчали, но по фигуре Сорена, выражению его лица, довольно спокойной расслабленности ощущалось: Энси приглашает его на аудиенцию не первый и не сотый раз.
Таннер отвернулся. Отполированные стены отразили его — человека, выглядящего немного старше, чем считалось приличным среди обитателей полисов. В частности — для благословенного и не знающего бед Интакта. Он был чуть выше среднего роста, худ и немного сутулился. И носил очки, потому что не хотел менять свои глаза операциями и имплантами.
А ещё он был далеко не единственным гением, кто служит Энси, внезапно понял Таннер, и злость поднялась тошнотой от желудка к горлу, кислыми остатками ланча — сэндвичей с яйцом и авокадо, красным перцем и вишнёвым чаем.
«Ревность»?
Глупо. Хозяин есть Хозяин. Объединённые Полисы знают его как лучший искусственный интеллект. В каждом городе есть собственный «истинный правитель» — номинальные мэры просто передают компьютерный двоичный код людям на языке людей. Энси немногим от них отличается, кроме…
«Кроме того, что он из плоти и крови».
«Кроме того, что он почти человек».
Ему казалось, что они уже тысячу раз проделывали вот такой ритуал, как то, что происходит сейчас.
Сорен выходит из лифта первым. Таннер почему-то держится позади и не обращает внимания на мраморную роскошь жилых уровней Анзе. Эти стены с картинами каких-то древних художников и настоящим камнем в облицовке пола, стен, потолка всегда выглядели странно. Пол — розовый с золотыми прожилками, стены — белые с зеленоватым рисунком патины. Древность, история. Вроде музея.
Таннер ни за что не согласился бы здесь жить, и он уверен, что Сорен сказал бы то же самое, если потребовать от него ответить начистоту.
«Я не ревную».
Это действительно глупо.
Последней преградой стала дверь из настоящей древесины — тоже очень старой, может, даже не из ГМО и не из древокамыша, а какой-то почти ископаемой, окаменелой. Башня Анзе — центр Интакта и действительно самое старое здание, пусть боты регулярно обновляют её, но прошлое сохраняется, словно геологические слои. Энси рассказывал когда-то Таннеру свою историю — не всю, только несколько обрывков, просто чтобы ответить на самые очевидные вопросы. Интересно, подумал Таннер, знает ли Сорен больше?
Да какая разница.
— Что-то случилось? — Сорен попытался смерить Таннера с головы до пят. Он был невысоким, даже субтильным, но сейчас умудрялся выглядеть старше и значительнее.
— Ничего. После вас, доктор Рац.
Тот пожал узкими костлявыми плечами и толкнул дверь.
Их ждал просторный зал со скругленными углами — большую стену занимал экран, на котором зелёными, синими, красными и фиолетовыми изометрическими фигурами появлялись полисы, вырастали, словно мутировавшие грибы. Как всегда — широкий диван, кресла, перед ними низкий прозрачный стол. На нём еда — сыр, фрукты, канапе с креветками и мясом
