Чувствуй себя как хочешь - Саммер Холланд

в кабинете, рядом с пакетом «Валентино», с головой, полной мечущихся мыслей.

Это то, как он живет. Его никогда не смущало чужое мнение, чаще всего ханжеское и унылое. Люди завидуют тому, что так можно жить, и из-за этого болтают всякое. На самом деле в душе многие хотели бы иметь яйца поступать так же.

Просто он Джек Эдвардс и не ввязывается в отношения. Он проводит отличные выходные и двигается дальше. Но именно сейчас, когда эту мысль в извращенной форме транслируют сначала Флоренс, а потом Гэри, становится обидно.

Почему сразу «игрушка»?

Джек достает длинное струящееся платье из пакета и улыбается сам себе. Флоренс в нем будет выглядеть восхитительно.

* * *

Всегда было интересно, откуда у этой стервы появились деньги на галерею в центре Манхэттена. Джек слышал о ее семье, и они вроде не богачи, чтобы дать ей такой стартовый капитал. Он даже пытался расспросить Гэри, но тот отмахнулся, мол, не знаю и спрашивать не буду. Откуда-то да появились.

Джек подходит к старой высотке, сбоку которой видна аккуратная маркиза «Галереи нового искусства». Машина осталась на парковке под офисом, и это так здорово – просто прогуляться по Нью-Йорку. Пока он сидел в кабинете, закопанный в новых задачах, незаметно подобралась весна. Она чувствуется в свежем вечернем воздухе, слышится в едва различимом шелесте листвы редких деревьев.

Сейчас бы домой… У бабушки расцветают ее любимые розы. Папаша Джорри звонил похвастаться новой выставкой. С каждым годом Джек все дальше от тусовки и теперь, когда приезжает, не узнает и половины людей в ней. Они меняются так же, как и сам Манчестер.

Он оглядывается по сторонам и заходит внутрь. Одна из дурочек Флоренс – черт, как там ее? Моника? – меняется в лице, когда видит его. Джек с ней спал. Кажется.

– Фантастический Джек Эдвардс, – с улыбкой подходит она и скашивает глаза на чертов пакет. – Добро пожаловать в «Галерею нового искусства». Интересуешься текущей экспозицией?

– И тебе привет, – он убирает руку чуть в сторону, – Флоренс на месте?

– Да, она у себя.

– Тогда, – Джек кладет руку Монике на плечо, – проводи меня. Я с ней вопросы решу, а потом покажешь мне вашу экспозицию. Будет что-то стоящее, сделаешь комиссию.

Моника бросает на него быстрый взгляд и кивает. Затем без лишних вопросов ведет его к боковой двери, и это очень удобно. Было бы странно объяснять, что Джек делает посреди галереи с новым платьем в пакете.

Кабинет Флоренс оказывается совсем недалеко – один короткий пролет коридора. Она отвела под служебные помещения так мало места, что сюда, кажется, не зайдут больше трех человек. Зато в залах, наоборот, много воздуха и света, и каждая деталь видна, как под микроскопом.

Джек задерживается у двери в кабинет и бросает быстрый взгляд на Монику. Та, мгновенно считывая его желание, исчезает в зале. Они точно спали, и сейчас он даже не против повторить.

В ответ на стук голос Флоренс звучит приветливо, но как только Джек открывает дверь и заходит, улыбка с ее лица сползает.

– Что случилось? – быстро спрашивает она.

Она поднимается с кресла и в панике оглядывается. Джек прикрывает за собой дверь. Ее кабинет больше похож на чулан – здесь даже окон нет. И он настолько маленький, что они стоят вплотную друг к другу. Нежный цветочный запах напоминает о том, что она спала в его постели, голая, с разметавшимися по подушке волосами.

– Джек, что ты здесь делаешь? – шипит она. – Ты никогда…

– Да успокойся ты, – просит он, – я кое-что принес.

Флоренс замечает пакет в его руках и недовольно сдвигает брови.

– Я испортил твое платье стиркой, помнишь? – Джек понижает голос почти до шепота. – Подумал, прошлогодняя коллекция «Валентино» будет неактуальна. Купил тебе платье из свежей.

– Не нужно было, – в панике отвечает она. – Тем более здесь!

– Расслабься, – он борется с желанием коснуться ее волос, – Монике я сказал, что у нас дела. Платье посмотришь?

Взгляд Флоренс прикован к пакету, а на лице отражается отчаянная борьба. Знать бы еще, чего с чем.

– Ты невыносим, – выдыхает она и протягивает руку. – Но мне любопытно, на что пал твой выбор.

Когда она разворачивает бумагу и видит струящуюся коралловую ткань, в ее глазах загорается что-то совершенно девчачье. Даже не верится, что холодная Флоренс может быть такой.

– Нравится? – Джек наклоняется к ее уху.

Она вздрагивает, и на голых тонких предплечьях появляются мурашки.

Ей нравится.

Глава 6

Цветочек

Объявления об аренде бесят. За последние три года Нью-Йорк стал дороже, но не лучше. Хороших квартир почти нет, а те, что есть, дороже почки. Проще переехать в Бостон и захватить с собой галерею.

Флоренс пообщалась уже с тремя риелторами, и ни один ей не понравился. Конечно, каждый пообещал перезвонить, как только появится предложение, но не стоит на это всерьез рассчитывать. Она продолжает скроллить бесконечные сайты.

Звонок Паломы оказывается как нельзя кстати: пора хоть немного отвлечься от своего унылого занятия. Флоренс тут же хватается за телефон.

– Жива, значит, – ворчливо здоровается Палома. – Мы с мамой думали, если трубку не возьмешь, начнем готовиться к похоронам.

– Знаю, давно не звонила, – вздыхает Флоренс, чувствуя укол вины. – Слишком много всего навалилось.

– Вот оно как живется в соседнем штате. Сестре позвонить некогда.

– Прекрати. Ты тоже…

– Ладно, – смеется Палома, – я обещала маме продержаться чуть дольше, но ты же всегда покупаешься!

Флоренс часто забывает, что вызывать у нее чувство вины – любимый вид спорта у обеих, и у мамы, и у Паломы. Последние шесть лет она живет в Нью-Йорке, а они – в Нью-Джерси. Ехать всего ничего, но видятся почему-то все реже.

– Как у вас дела? Дети в порядке?

– А что с ними будет? Носятся, орут, падают и ломают себе кости. Дети как дети.

– Опять Сальма?

Старшая дочь Паломы отличается особенной активностью. Флоренс не уверена даже, что хорошо помнит ее лицо – маленький вихрь не задерживается на месте больше пары секунд.

– Нет, кости на руке как раз почти срослись. Зато Карлос наконец пошел. Теперь в доме вообще покоя нет.

От рассказов о последних приключениях детей у Флоренс на лице застывает улыбка. Палома всегда мечтала о такой же семье, как у родителей, и, несмотря на то что материнство порой доставляет ей проблемы, чувствуется: она счастлива.

– Теперь Карлос пытается сравнять с Сальмой счет по переломам, – заканчивает та. – Ты как? С Гэри все в порядке?

– Мы расстались в пятницу. – Флоренс хочется, чтобы это