Вик (ЛП) - Аврора Белль

— В чем дело? У тебя все нормально?

Тишина говорила о многом. От этого у меня встали волосы дыбом.

— Я не могу об этом говорить.

Она хотела. Я чувствовала это. Словно согнувшись, Аника лишь покачала головой.

— Это не имеет значения. Ты не сможешь мне помочь.

Что?

Кто был этот человек?

Я не могла ей помочь?

Идите лесом. Конечно, я могу.

Пока мой взгляд скользил по ее лицу, я осторожно большим пальцем вытирала ее слезы. Моя подруга была в беспорядке. Я тихонько пробормотала:

— Да, я могу. Я точно знаю.

Она знала меня достаточно хорошо, чтобы не ожидать ничего другого, кроме того, что слетело с моих губ.

— Да? — Аника попыталась улыбнуться, но улыбка дрожала.

— Обязательно, — сказала я ей. — Сначала мы собираемся сделать остановку в продуктовом магазине, чтобы купить кое-какие припасы. Потом мы собираемся пойти на девичник. Ужин, напитки, танцы — все хорошее. Тебе нужно собрать сумку. — Я нежно улыбнулась. — У нас ночевка.

Все еще чрезмерно эмоциональный ее голос сорвался, когда она попыталась сдержаться.

— Мне бы этого очень хотелось.

Я не знала, что ее так расстроило, но когда она посмотрела на себя, то снова расплакалась и чуть не завыла.

— Черт возьми. Мне нужно в душ.

Мне это не понравилось. Это была так непохоже на Анику. Она была грациозна, спокойна и собрана. Мне нужно было копнуть глубже, но я подумала, что лучше сначала отвлечь ее ужином и выпивкой.

— Не беспокойся об этом. Просто собери сумку, и мы пойдем. Можешь принять душ у меня. А еще лучше, — я использовала свой главный козырь, — я налью тебе ванну, и пусть струи немного снимут твое напряжение.

Бедная Аника. Она всхлипнула, а потом заскулила.

— Хорошо.

Я помогла упаковать спортивную сумку и повела Анику по коридору, обняв за плечи. Когда мы добрались до столовой, то увидели, что вся семья села обедать, я замерла при виде Вика.

Мой рот открылся и вырвалось:

— Что ты здесь делаешь?

Одна темная бровь поднялась.

— Обедаю.

Эм-м-м…

Правильно, правильно. Мы были в доме его родителей. Это имело смысл.

Мои щеки вспыхнули, но Юрий Никулин поднялся из-за стола, и я шагнула в его отеческие объятия. Высокий, чрезвычайно худой, с острыми углами, в цвете волос этого мужчины сейчас было больше соли, чем перца. Он улыбнулся, обнял меня, нежно поцеловал в лоб, затем легонько ущипнул за щеку, посмеиваясь.

— Дерзкая девчонка. — Он посмотрел на свою жену и заявил. — Она слишком долго отсутствовала.

Доротея кивнула, повторяя слова своего мужа.

— Слишком долго.

Юрий попытался подвести меня к столу.

— Иди поешь. Ты слишком худая. Мужчины подумают, что ты не умеешь готовить, и ты никогда не выйдешь замуж.

— Я говорила ей об этом. Она меня не слушает, — быстро добавила Доротея.

Мое лицо стало кислым.

Я умела готовить.

Немного.

Вик ухмыльнулся, глядя на свою тарелку, и мне захотелось взять вилку и ткнуть его ею.

— У нее не будет проблем с поиском мужа. Она красивая, умная и похожа на девушку, которая знает цену семье, — возмутилась Ксения. Она сделала глоток вина, прежде чем перевести взгляд на меня и спросить: — Как дела у братьев?

Немного удивленная этим вопросом я пробормотала:

— Х-хорошо.

Я не знала, что Ксения встречалась с ними. Они не проводили здесь столько времени, сколько я.

— Саша до сих пор не женился? — вежливо спросила она.

— Нет, — ответила я ей, и это странное чувство снова охватило меня. Я ни за что не могла понять, в чем заключался ее допрос.

Когда она улыбалась, в ней была тьма.

— Я уверена, что он найдет женщину, когда будет готов. — Ее прямой нос слегка приподнялся, когда она посмотрела на меня. — И я уверена, что ты скоро найдешь славного русского мальчика, которого сможешь приручить.

Я милостиво улыбнулась, но мне не понравилось, как эта женщина говорила со мной. Я тоже не удержалась и сказала:

— Он не обязательно должен быть русским. — Вик вскинул голову, и я посмотрела ему прямо в глаза с ледяной улыбкой. — Я считаю, что русские мужчины этого поколения не соответствуют мужчинам времен моего отца.

Вик крепче сжал вилку, костяшки пальцев побелели.

Мои слова шокировали меня до чертиков, но Ксения начала кивать.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, и я согласна, дитя мое. Потерпи. Ты найдешь его.

Вик процедил сквозь стиснутые зубы.

— Садитесь. За стол.

Я подавила улыбку в ответ на его неожиданно резкое настроение. Было удобно знать, что я задела его так же сильно, как и он меня.

— Мы не можем. Извините. — Я отступила назад, открывая грустную Анику. Я обняла ее и улыбнулась. — Мы слишком долго были порознь, нам нужен девичник.

Вик взглянул ей в лицо и встал, готовый свернуть кому-то шею.

— Ани, что случилось?

И мои яичники выпустили сразу миллион яйцеклеток.

Аааав. Глупый, сексуальный, задумчивый Вик и его забота о сестре.

— Все нормально. — Ани мягко улыбнулась. — Я в порядке. Но собираюсь переночевать у Настасьи, если можно, мама.

Доротея и Юрий переглянулись, и когда Юрий кивнул, Доротея широко улыбнулась.

— Конечно, беба.

— Спасибо, что позволили мне украсть вашу прекрасную дочь. — Подмигнув, я поддразнила. — Я обещаю, что не позволю ей сегодня слишком много пить.

Ксения улыбнулась улыбкой Моны Лизы.

— Ничего подобного. Мы — русские женщины. Перепейте мужчин и гордо носите почетный знак.

— Куда ты идешь? — спросил Вик, и его тонкие губы сказали мне, что он собирается взорваться.

Хорошо.

— Туда, — это все, что я сказала, взяв Анику за руку, попрощавшись и забрав свою подругу к себе домой.

Глава 4

Настасья

Возвращаясь к своему дому, я сначала позвонила Мине.

— Привет. — Ответила она, пыхтя и сопя.

Я включила громкую связь, не отрываясь от вождения:

— Эй, коротышка. Что делаешь?

— Э-э… — она поколебалась, затем тихо произнесла, — именно то, что ты мне сказала.

Хм?

Смятение охватило меня. Что я сказала ей делать?

— Ты знаешь, — многозначительно подсказала она. — Я… — Ее голос звучал с хрипотцой, — …наслаждаюсь процессом.

Ой.

О.

Фу. Она трахала моего брата.

Ужасно.

— Верно, — протянула я в ответ и сделала каменное лицо. — Ты думаешь, сможешь оторваться достаточно надолго, чтобы присоединиться ко мне и Анике на девичнике?

Простыни зашуршали, и я знала, что она попыталась сесть. Звуча более чем нетерпеливо, она сразу же спросила.

— Куда мы идем?

Из меня вырвался смешок.

— Я не скажу тебе. Ты сразу же расскажешь Льву, а потом таинственным образом объявятся парни, и вечер наших девочек будет испорчен.

У нее вырвался звук негодования.

— Не скажу, — надулась она.

Аника улыбнулась, прекрасно понимая, что Мина не может хранить секреты, особенно когда дело касалось ее мужа.

Я тихо рассмеялась:

— Скажу тебе, когда ты приедешь, сразу после того, как я конфискую твой телефон.

Она попыталась казаться сердитой. Мина действительно старалась, но я могла сказать, что у нее не особо получилось.

— Сдаюсь.

Конечно, это была среда, но середина недели с таким же успехом была для нас выходным.

Мы с Аникой были лучшими барными стервами в этой части города, и, хотя Кара обычно присоединялась к нашему дуэту за барной стойкой в «Сердцеедках», в последнее время ее учеба стала приоритетом. Это означало, что ей пришлось перейти на одну ночь в неделю, обычно в воскресенье. Мина — наша любимая цыганка — больше не работала в «Сердцеедках». Получив в подарок изрядную долю отцовского наследства от своего брата, ей больше не нужно было работать, чтобы зарабатывать на жизнь, поэтому она решила заняться фотографией-фрилансом. Это всегда было ее страстью, и было приятно видеть, как она воплощает свою мечту.