Чернильно-Черное Сердце (ЛП) - Джоан Роулинг

выходной, но Дорогой Лидер хочет, чтобы я был здесь модератором до 6 вечера.

Фиенди1: наказание за поход на футбол в субботу

Робин написала в своем блокноте Фиенди1 футбольный фанат. Она предложила наугад:

Баффипоус: М********* Ю**?

Фиенди1: ха нет. но мне понравилось смотреть, как WBA их обыгрывает.

Фиенди1: ты фанат М** Ю?

Робин практически не интересовалась футболом, но, решив, что Google будет ее другом, если ей понадобится сымитировать интерес, она набрала:

Баффипоус: да

Фиенди1: лол извини тогда

Баффипоус: ты?

Фиенди1: У*****

Робин достала свой телефон и сфотографировала этот обмен.

Баффипоус: почему Аноми не нравится, что ты ходишь на футбол?

Фиенди1: Я забыла, что должна была заниматься моддингом, так что Хартелле пришлось весь день делать это одной.

Вспомнив, что она должна была наблюдать за домом Уэзерхедов, Робин снова посмотрела в окно кафе.

По садовой дорожке неторопливо шла молодая женщина. У нее были длинные густые темно-русые волосы, на ней был черный кардиган длиной до колен, который не очень хорошо скрывал ее лишний вес. Робин не могла видеть ее лица, потому что она смотрела вниз и возилась со своим телефоном. Открыв ворота сада, девушка, которую Робин приняла за Ясмин, вышла на тротуар и остановилась, продолжая сосредоточенно работать с телефоном.

Робин опустила взгляд на экран своего iPad. Фиенди1 все еще писал ей сообщение.

Фиенди1: Мне угрожали потерей статуса модератора, и все такое.

Фиенди1: ты знаешь его девиз

— Могу я заплатить, пожалуйста? Робин спросила официантку, нащупывая в сумочке немного денег.

На другой стороне дороги Ясмин подняла голову. У нее было бледное, плоское, круглое лицо, и сейчас она наблюдала за встречным транспортом. Пока официантка приносила счет, Робин поспешно ответила Фиенди1.

Баффипоус: какой девиз?

Фиенди1: oderint dum metuant

Фиенди1: ты, должно быть, видела, как он это сказал.

Фиенди1: он говорит это все время, черт возьми.

Робин поспешно сфотографировала и этот обмен.

Баффипоус: черт, это мой начальник.

Фиенди1: окей.

<Приватный канал закрыт>

Робин засунула iPad обратно в сумку, оплатила счет и вышла из “Сосисок” с мобильным в руке.

Темно-красный Ford Fiesta притормозил, за рулем сидел белый мужчина, которого Робин не узнала. Подняв телефон, Робин сняла, как Ясмин светится и машет водителю. Машина остановилась перед ней, Ясмин села в нее, и они уехали. Робин заметила, что номерной знак заканчивался буквами CBS, которые оказались инициалами Страйка.

Глава 42

Ну, у него были какие-то права

На его стороне, вероятно; мужчины всегда так поступают,

которые абсурдно ошибаются.

Элизабет Баррет Браунинг

Аврора Лей

После тридцатиминутного отсутствия татуированный мужчина вновь появился в садах Уайтхолла, теперь он разговаривал по мобильному телефону и бродил между клумбами и скамейками. Страйк, который побаловал себя посиделками на скамейке, снова скрылся за статуей Генри Бартла Фрере, его нога пульсировала, и он надеялся, что у ютуберов скоро будет достаточно кадров с замешкавшимися иностранцами, чтобы прерваться на обед.

Конечно, ближе к часу дня Уолли и Эм-Джей прекратили съемку. Страйк, который теперь был в солнцезащитных очках и имитировал телефонный разговор, наблюдал, как Уолли убрал микрофон в рюкзак, достал мобильный и начал набирать текст на телефоне. И вот, наконец, высокий, татуированный, бородатый мужчина целенаправленно подошел к Уолли и поприветствовал его.

Детектив был слишком далеко, чтобы услышать, что было сказано, но он мог поклясться, что видел, как губы Турисаза сложились в слова “большой поклонник”. Турисаз и Уолли пожали друг другу руки, а затем разговаривали в течение десяти минут, оба смеялись все чаще по ходу разговора, выражение лица Эм-Джея становилось все менее счастливым.

Наконец, Страйк увидел, что было сделано предложение. Уолли, казалось, был готов его принять. Он повернулся к Эм-Джею, который покачал головой. После нескольких минут дальнейшего обсуждения Эм-Джей отправился в противоположном от двух других направлении, неся свою видеокамеру, а Уолли и Турисаз покинули сад и пошли в сторону Вильерс-стрит.

Страйк шел следом меньше минуты, стараясь не обращать внимания на нарастающую боль в ноге, когда его мобильный снова зазвонил: Робин.

— Аноми вошел в игру около десяти минут назад, но он неактивен. Присутствует, но не говорит, просто висит там. Возможно, он разговаривает с кем-то по частному каналу — но это самое главное: Барклай только что написал мне сообщение — Тим Эшкрофт сидит в кафе и печатает на ноутбуке. Он начал печатать около десяти минут назад.

— Что ж, я сравнюсь с Барклаем и подктну тебе еще одного подозреваемого в белом экстремизме, — пропыхтел Страйк, который изо всех сил старался не хромать слишком явно. — Около десяти минут назад Кардью начал печатать на своем телефоне, но его прервал большой татуированный парень, который преследовал его все утро, и который, я готов поспорить на штуку баксов, является оплатившим взносы членом Братства Ультима Туле.

— Серьезно?

— Да, — пыхтел Страйк, который изо всех сил старался идти в одном темпе с двумя мужчинами впереди. — У него на адамовом яблоке вытатуирована руна. Думаю, я наблюдаю попытку личного набора. Эм-Джея бросили, а Кардью и Рунный человек идут ко второму месту. Есть новости от остальных?

— Нет. Престон Пирс вышел купить хлеба и вернулся домой. Монтгомери не выходил из своей квартиры весь день. От Натли ничего не слышно, так что я предполагаю, что Гас тоже все еще дома.

— Натли больше не занимается Гасом.

— Ты не уволил его снова? — спросила Робин с тревогой.

— Нет, он выполняет приказ. Я объясню позже.

— Хорошо, — сказала Робин. — Я собираюсь послать тебе видео. Это не срочно.

— Я посмотрю, как только смогу остановиться. Держи меня в курсе насчет Аноми.

Страйк повесил трубку.

Пара, за которой он следил, свернула в узкий переулок под названием Крейвен Пассаж и направилась к пабу под названием “Шип и Лопата”, который на самом деле состоял из двух половин, расположенных друг напротив друга на противоположной стороне переулка. Оба заведения имели красные двери и оконные рамы и были украшены одинаковыми вывесками, на которых был изображен упитанный моряк семнадцатого века. Уолли и Турисаз вошли в бар справа.

Облегченно вздохнув, Страйк подождал целых пять минут и выкурил сигарету на улице, прежде чем войти в паб самому.

Деревянные кабинки выстроились вдоль одной стороны небольшого бара, в котором было очень людно. В одной из кабинок, ближайшей к двери, сидели Уолли, Турисаз и третий человек,