На Рио-де-Ла-Плате - Карл Май

Мужчина выглядел довольно молодо, одет был в куртку, шарф и шляпу гаучо, однако, судя по сапогам, был он человеком благородных кровей. Его шпоры сверкали как золотые, а осанка обнаруживала элегантность, недоступную гаучо. Неужели этот человек выдавал себя за другого? Выходит, он был переодет?

Оба подошли к нам, и хозяин спросил:

— У сеньоров всего хватает? Желаете еще чего-нибудь?

— Благодарю! — ответил я. — Ничего не желаем, хотим только поскорее отправиться спать.

Молодой человек испытующе посмотрел на полковника. Тот поспешно наклонил голову и отвернулся. Потом незнакомец пристально оглядел меня, монаха и остальных и наконец спросил:

— Сеньор, можно мне покормить вашу лошадь и дать ей воды?

С этими словами он обратился ко мне. Я ответил:

— Нет, спасибо! Лошади всего хватает. Кроме того, мне неудобно вас обременять.

— Почему?

— Потому что вы не слуга.

— Почему вы сомневаетесь в этом? — спросил он. Цвет его лица при этом изменился.

— По разным причинам. Откуда вы сейчас идете?

— Из кораля.

— Так! Ладно, спорить не стану, но мы в самом деле всем обеспечены, нам ничего не нужно.

Оба скрылись в доме. Полковник хотел сделать какое-то замечание. Но я уже догадывался, что он мне скажет, и не мог терять ни минуты, ни даже секунды, чтобы выслушивать его. Я бросился за дом, отворил заднюю дверь, прокрался на кухню и подошел к той двери, что вела в комнату. Я увидел, что там стоял один только молодой человек. Хозяина не было видно. Но не прошло и минуты, как я услышал его голос. Ранчеро побывал у жены и детей; теперь же, возвращаясь от них, прежде чем притворить за собой дверь, он приказал своим домочадцам:

— Тушите свет и не показывайтесь, пока я вас не позову; до рассвета вообще не высовывайте носа.

Я услышал, что он запер дверь на засов и только после этого подошел к своему товарищу и сказал:

— Ну что, лейтенант, сержант был прав? Это полковник Альфина?

— Никакого сомнения! Я много раз видел его в Буэнос-Айресе.

— Tempestad! Вот так улов!

— Крупнее, чем вы думаете! — улыбнулся лейтенант. — Но он очень опасен.

— Ничего! Хоть он и полковник, а куда ему против такого количества народу! Его же спутников мы попросту отдубасим!

— Это не так легко. Если я не ошибаюсь, этот тип не убоится ни пятерых, ни десятерых. Зато наш улов вдвое, втрое, вдесятеро больше, чем мы рассчитывали. Этих парней разыскивает Хордан.

— Кто же они?

— Если моя догадка верна, они — подлейшие мошенники. Хотели перехитрить Хордана. Майор Кадера схватил их и доставил к Хордану. Однако оттуда они сумели выбраться — наплели Хордану всякую чертовщину, наобещали с три короба, но не сдержали слова, а вдобавок взяли и высадили майора Кадеру на остров посреди реки.

— Он утонул?

— Нет. Он добрался до берега, отнял у первого встреченного всадника лошадь и помчался назад, к Хордану. Тот, конечно же, тотчас тайком отрядил за ними шпиков. В Буэнос-Айресе те разузнали, что негодяи взяли билеты на пароход и решили плыть вверх по Паране до Корриентеса[153]. У реки выставлены посты, которые задерживают все проходящие суда.

— А их, значит, не задержали?

— Нет. Иначе бы здесь их не было. Мы не поспели за ними. Но, к счастью, памперо заставил их высадиться.

— Это те самые люди?

— Думаю, что да. Описание совпадает. Самый опасный среди них — тот, что в кожаной одежде. Тому, кто его схватит, полагается вознаграждение в три тысячи бумажных талеров от Хордана.

— Animo![154] Я их заработаю!

— Погоди, сначала надо убедиться, что я не ошибаюсь. С нами человек, который был в штаб-квартире как раз тогда, когда там находились эти. Я пошлю за ним. Этот кожаный не поверил, что я гаучо. Любой из их компании опасен. Против них лучше действовать хитростью, чем силой.

— Это уж лишнее, сеньор. Ну подумайте, здесь неожиданно оказались четыре сотни солдат, направлявшихся к границе. Половина уже на месте и заняла подходы к ранчо и корали. Другая половина прибудет через четверть часа.

— О, вы не знаете этих людей. Майор Кадера сказал, что они дьяволы во плоти. Мы подождем, пока они заснут, и тогда подкрадемся и нападем на них. Скрутим, не пролив ни капли крови. Где они лягут спать?

— Во дворе или в сарае.

— Почему не в комнате?

— Потому что в комнате хотели спать господа офицеры.

— Если бы эти люди улеглись в доме, с ними легче всего было бы справиться.

— Да, я не подумал, потому что посчитал их простыми бродягами.

Они продолжали беседовать, а я поспешил вернуться к костру. Прошло немного времени, и вышел лейтенант. Что делать: позволить ему уйти, чтобы ранчеро ничего не заподозрил? Если я задержу лейтенанта, от меня может ускользнуть сам хозяин. Если я пропущу офицера, то, схватив одного хозяина, ничего не добьюсь. В конце концов я решил не ловить их поодиночке и позволил лейтенанту уйти.

До сих пор я ничего не говорил своим спутникам. Но они поняли, что случилось нечто, о чем я еще расскажу. Как только молодой офицер ушел, я спросил полковника:

— Вы отворачивались от этого человека. Почему?

— Сеньор, я разоблачен, — ответил он.

— Этот мнимый гаучо знал вас?

— Да. Это офицер Лопеса, лейтенант.

— Раньше он служил в Буэнос-Айресе, а потом, как я слышал, переметнулся на сторону Лопеса Хордана. Об этом он рассказал хозяину ранчо.

— Вы подслушали его разговор?

— Да. Один из тех людей, которые были здесь днем, — сержант. Он узнал вас и сообщил своим.

— Значит, здесь солдаты?

— Разумеется. Двести человек, которые уже перегородили все выходы. А через несколько минут прибудут еще двести человек.

— Demonio![155] Что им здесь нужно?

— Они откомандированы к границе, но раз сержант случайно вас опознал, они направляются сюда, чтобы схватить вас. Впрочем, у реки тоже выставлены посты, пытаются поймать нас.

— Так, возвращаться нам нельзя, да мы и не собирались. Надо как можно быстрее бежать к границе, к границе!

— Ну и как вы хотите добраться туда?

До сих пор он говорил очень бойко. Теперь же почесал за ухом и медленно произнес:

— Да, да, тут вы правы. Об этом я вообще не подумал. Все выходы заняты. Неужели нечем помочь?

— Что ж! Пока нас не будут трогать. Но здесь оставаться нельзя — подойдут еще солдаты, и тогда отсюда не выбраться. Лучше всего подождать до рассвета.

— Вы уверены, что тогда нам удастся убежать?

— Думаю, да. Если так не выйдет, добьемся по-другому.

— Неужели мы выстоим против четырех сотен человек?