Бегущий по лезвию - Филип Киндред Дик

быть очень длительное время. Тебе не надо беспокоиться об этом.

— Ладно. Будешь на нашем вечере в воскресенье?

— Конечно, — сказал Сантоликвидо. — Я надеюсь прилететь на Доминику около полудня. Это будет интересно, поехав на юг в тропики, обнаружить более прохладную погоду. Передать привет Елене?

— Конечно.

Кауфман положил трубку, улыбнулся, откинулся назад и соединил кончики пальцев. Наконец-то все успокоилось.

Родитис был нейтрализован и убран со сцены. Сантоликвидо, который с трудом выкарабкался из этого дела, не мог противостоять его желаниям. Больше в мире не будет другого дяди Пола. Елена, обиженная женщина, нашла себя в чем-то вроде верности. Риза, взрослея и набираясь опыта, все больше и больше становилась преемницей Кауфмана и была готова сыграть свою роль в структуре семейной империи. Сам же он прекрасно сосуществовал с личностью своего дяди, и об этом никто в мире не догадывался.

— Как тебе это нравится, старая лиса? Я справился с делами неплохо, а?

«Ты все устроил хорошо для себя, — ответил Пол. — Но не зазнавайся. Родитиса погубило большое самомнение».

— Не беспокойся обо мне, — ответил Марк. — Я стараюсь быть очень осмотрительным. А вместе с тобой мы вряд ли наделаем ошибок.

«Никогда не зарекайся от тюрьмы и сумы. Ты должен быть настороже».

— Марк? — послышался голос Ризы. — Я здесь, Марк.

— Заходи, — сказал он.

Она вошла в его кабинет. В своем коротком летнем платье Риза держалась строго и холодно, сохраняя при этом нешуточное самообладание, которым он так восхищался. Перед ним был единственный человек в мире, который так много значил для него, и единственный человек, которому он иногда уступал. Он подозревал, что Риза знает о его трансплантации личности Пола. Она помнила манеры Пола и знала его самого, а значит, не могла не подозревать, что произошло их слияние. Но после первого же дня она перестала говорить о своих подозрениях. Марк не имел понятия, что происходило в голове у дочери. Хотя почему-то он был уверен, что она знала всю правду.

— Я пришла по делу, — заявила Риза.

— По какому делу?

— Это касается бизнеса. Я бы хотела узнать побольше о семейных активах. Что мы имеем, где, на чье имя и каково наше долевое участие в этой собственности.

Кауфман кивнул.

— Я полагаю, настало время тебе узнать обо всем. Я имею в виду ближе привлечь тебя к участию в наших делах. Подготовить к тому времени, когда ты возьмешь все в свои руки. Тебя действительно интересует мир бизнеса, Риза?

— Ты знаешь это. А теперь, когда с Родитисом покончено, мы можем начать новую операцию, Марк. Я бы хотела получить долю в его Латиноамериканской электрической империи. Я думаю, мы сможем обойти опекунов Родитиса, закупив компанию, которая выпускает линии электропередач, а затем…

— У тебя насморк, Риза?

— Почему?

— Твой голос звучит странно. Ниже. Грубее.

Она покачала головой.

— Это просто влияние Тенди. Она, вероятно, имела очень низкое контральто и теперь пытается изменить мой голос. Ты же знаешь, как личность влияет на своего хозяина, на его поведение…

— Да, — сказал Кауфман. — Я знаю.

— Ну, хорошо. Так вот, если мы получим компанию, то зажмем «Родитис Секьюритис» между Сциллой и Харибдой, и…

— Между чем и чем?

— Сциллой и Харибдой, — торопливо повторила она. — Монстром и водоворотом. «Одиссея», книга двенадцатая. Гомер.

— Да. Я знаю. Я не подозревал, что ты такой знаток Гомера, Риза.

— Каждый цивилизованный человек должен хорошо знать Гомера, — сказала она. — Был ли когда-нибудь более великий поэт? Существовал ли человек с более богатым воображением? Многое мы можем взять у него даже сегодня. — Риза засмеялась. — Так вот, насчет линий электропередач. Вот что я хотела…

Марк Кауфман смотрел, как его дочь отрывистыми движениями чертит на бумаге план перекупки компании. Но сейчас финансовые теории его не интересовали. Внезапное озарение пробежало холодком по его спине.

Гомер? Перекупка компаний? Линии электропередач? Более низкий голос? Нет, подумал он, это невозможно. Она не сделала… Она не могла…

Издалека донесся приглушенный хохот личности Пола Кауфмана.

«Жизнь непредсказуема, Марк».

Марк спокойно согласился. Он внимательно посмотрел на Ризу, ища подтверждения своей странной, пугающей догадке. Если это было так, значит, новая могучая сила вошла в их семью, и все планы должны быть пересмотрены. Но этого не могло быть. Этого не могло быть. Этого просто не могло быть.

— Вот и все, — закончила Риза. Она показала блокнот отцу. — Что ты скажешь, Марк? Как тебе этот план?

— Я подумаю об этом, — сказал он настороженно. — План достойный. Если мы можем использовать образ мышления Родитиса, чтобы откалывать куски от его состояния, почему бы нет?

Риза улыбнулась. Она указала на строгий, задумчивый портрет дяди Пола, висящий возле стола ее отца.

— Я думаю, ему понравилась бы идея. Он бы гордился мной и совсем чуть-чуть ревновал.

— Так и есть, — сказал Марк Кауфман и, поглядев в окно, увидел, что небо вдруг почернело в преддверии наступающего летнего шторма.

Примечания

1

Перевод В. Жураховского.

2

Перевод О. Гончарука.

3

Прим. переводчика — богатый человек незнатного происхождения.