Дети Эдгара По - Питер Страуб
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разумеется, замедленная фотосъёмка показала бы, что вы ошибаетесь, ибо коллекция Малыша Реда, как каталогизированная её часть, так и не каталогизированная, находится в непрестанном движении. В редких случаях, как, например, в истории с японским джентльменом или в один из визитов Малыша Реда на ярмарку пластинок, диски продаются, оставляя зияния на полках. Они скоро заполняются новыми старыми пластинками из аккордеонов, которые уже подверглись алфавитизации, или из коробок, до которых процесс ещё не дошёл. Обычно пластинка проделывает путь из коробки в аккордеон, откуда в конце концов попадает на полку после того, как консультация с дискографией помогает определить её хронологическую принадлежность. (Дискографии постоянно в ходу, и их страницы пестрят разнообразными заметками и подчёркиваниями разных жизнерадостных цветов.)
Число перестановок, с неизбежностью вытекающих из обычного маршрута коробка — аккордеон — полка, показалось бы устрашающим, изнурительным и непереносимым кому угодно, кроме Малыша Реда. Водворение на правильную полку четырёх недавно приобретённых альбомов Роя Элдриджа с лёгкостью может повлечь за собой подвижку двух или трёх сотен пластинок на четырёх длинных полках, так что трёхдюймовое зияние из начала секции Монка может сместиться по широте и долготе в середину Роев. Для переноса этого зияния потребуется минут двадцать смещения и сдвига, не говоря уже о времени, потраченном предварительно на хронологизацию нового приобретения с помощью нескольких (иногда воюющих между собой) дискографий. Вдобавок эта работа удивительно грязная. После десяти-двенадцати часов непрерывной каталогизации Малыш Ред напоминает шахтёра в конце смены, от макушки до пят покрытого пылью, с чёрными пятнами на руках и лице, с чёрными кругами вокруг глаз, с выбившимися из «хвоста» прядями.
Под конец вашего телефонного разговора Малыш Ред наверняка скажет:
— Заходи сегодня вечерком, если хочешь. Можно даже поздно. Я всё равно не лягу.
Никто из друзей, последователей или знакомых Малыша Реда никогда не видел его в процессе каталогизации пластинок. Этим он занимается только, когда бывает один.
Чудеса, приписываемые Малышу Реду1. Чудо с японским джентльменом
Среди японцев удивительно много коллекционеров пластинок, и добрая половина из них предпочитает джаз. Японские коллекционеры славятся чистотой своих стандартов, а также щедростью, с которой они расстаются с огромными суммами ради того, чтобы заполучить желанное. Один из этих джентльменов, киотский бизнесмен по имени мистер Йоши, узнал о коллекции Малыша Реда от Джона Элдера, с которым много лет вёл дела. К тому времени коллекция мистера Иоши уже почти сравнялась с коллекцией самого Джона Элдера, но только по числу содержавшихся в ней долгоиграющих дисков, мини-дисков и пластинок на 78 оборотов. А вот по количеству меморабилий японец явно отставал от друга: в том, что касается предметов вроде гипсовых или керамических фигурок Луи Армстронга, подписанных фотографий Луи Армстронга и королевского размера носовых платков, развёрнутых когда-то на сцене Луи Армстронгом, тягаться с Джоном Элдером не может никто.
Малыш Ред знал, что этот Японский Джентльмен интересуется записями студий «Блю Ноут» и «Риверсайд» 50-х годов, и особенно Сонни Кларком и Кенни Дорэмом. Мистер Йоши покупал пластинки только с иголочки или почти с иголочки, причём в оригинальном состоянии — в оригинальном конверте, с оригинальным лейблом, как будто они были выпущены только вчера и ни разу не побывали на проигрывателе.
Сроки ежемесячной арендной платы Малыша Реда — 980 долларов — поджимали, а его банковский счёт замер на жалких 206 долларах 65 центах. Продажа двух новёхоньких пластинок мистеру Йоши помогла бы ему добыть недостающую сумму, однако тут Малыш Ред столкнулся с неразрешимой проблемой: у него не было ни одного не потёртого Сонни Кларка или Кенни Дорэма студий «Блю Ноут» или «Риверсайд». Правда, ему как-то смутно припоминалось, что он однажды держал в руках «Трио Сонни Кларка», первую выпущенную на «Блю Ноут» пластинку пианиста, где тот исполняет главную партию, — объект зависти японских коллекционеров, — но это было всё, что сохранила его память: он берёт в руки диск в блестящем конверте и тут же откладывает. Ценность этого диска на рынке коллекционеров была ему тогда неведома; а Сонни Кларк никогда не бывал в числе его любимцев. Зато он точно знал, что приобрёл однажды славную копию «Una Mas» Кенни Дорэма, ну, может, не новёхонькую, но превосходную, по крайней мере, очень хорошую, на «пять» или «пять с минусом», за которую японский коллекционер-фанатик, при условии, что у него такой ещё нет, легко может выложить полторы-две сотни долларов.
Малыш Ред пробежал глазами по корешкам пластинок Кенни Дорэма и не нашёл ни одной оригинальной копии «Una Mas» 1963 года. У него было только японское переиздание, но кто же будет предлагать японское переиздание японскому коллекционеру!
И всё же, хотя ни одной из самых желанных пластинок у него не оказалось, зато нашлось много утешительных призов: «Блю Ноутов» и «Риверсайдов» не то чтобы совсем не игранных, но уж конечно в высшей степени пригодных для прослушивания, с конвертами на «пять» и даже на «пять с плюсом». Эти двадцать пластинок он с величайшими предосторожностями совлёк с полок и выставил на складной стул для непосредственного обозрения. Немного удачи, думал он, и они пойдут от 30 до 40 долларов за штуку — по такой цене он видел их в каталогах. Если продать все, наберётся около семисот долларов, и тогда за ним останется всего несколько долларов долга по арендной плате.
Мистер Йоши появился точно в назначенный час и, не тратя времени даром, принялся за осмотр отложенных для него дисков. Рост пять футов семь дюймов, свирепое лицо, стального цвета волосы, отличный тёмно-синий пиджак в тонкую полоску и блестящие туфли из тонкой кожи. Он владел зачаточным английским и исключительным тактом. Чтобы добраться до складного стула, надо было обогнуть Болотную Тварь, но Японский Джентльмен и бровью не повёл, как будто ничего не заметил. Для него Болотной Твари не существовало. Существовали и заслуживали внимания лишь пластинки, которые Малыш Ред показывал ему по две сразу.
— Ничего хорошего, — сказал он. — Не для меня.
— Какая жалость, — сказал хозяин, пряча разочарование. — Надеюсь, вы не зря потратили время.
Мистер Йоши, не обращая внимания на его реплику, повернулся к набитым пластинками полкам.
— Много пластинок, — сказал он. — Много, много. — Малыш Ред понял это как проявление вежливости и оценил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});