Ханкерман. История татарского царства - Юрий Манов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ела делегация? Царевичу и его людям на приезде выдавался «корм» от царских щедрот. Арслан со свитой получали: «по ведру меда малинового и вишневого, по хлебу да по калачу в день, на 6 дней по яловице (яловая корова) в 1,2 рубля и 2 барана по 20 копеек. Его людям давали полведра крепкого вина (водки), 2 ведра меда белого, 5 гусей битых, 5 куриц живых, 7 баранов живых и 1/2 яловицы». Шкуры потребленных животных нужно было сдавать на ямской двор.
После этих записей сибирский царевич не упоминается в документах до 1605 года, когда его отец Али-Хан писал в Посольский приказ, прося отпустить сына обратно в Сибирь. Ответ, если он был, затерялся.
Известно, что после штурма Касимова русским войском в 1609 году был пленен и отправлен в Москву некий касимовский царевич. Имени его не названо, скорее всего, это и был юный Арслан. Также из нескольких источников известно, что после гибели Ураз-Мухаммеда в лагере самозванца в Калуге «татары двора касимовского царя били челом в службу сибирскому царевичу Арслану Алиевичу». Видимо, в то время среди касимовской знати Арслан оставался единственным чингизидом. Или самым достойным? Ведь в хрониках упоминался сын Ураз-Мухаммеда, тот самый «Муратка», что предал отца. Почему его не призвали в салтаны как прямого наследника? Он скоропостижно погиб или был признан недостойным как предатель?
Также спорным остается вопрос, воевал ли Арслан на стороне самозванца, или не участвовал в боях из-за слишком юного возраста? В те времена взрослели рано, и, скорее всего, он в полной мере разделил судьбу касимовской знати в смутное время: метания из различных лагерей противоборствующих сторон, участие в братоубийственной войне, пьянящие победы и спешные бегства после поражений. И если верить хроникам, после убийства Лжедмитрия все татары в Калуге были перебиты донскими казаками.
Заметим, это была первая и последняя попытка касимовцев самим выбирать себе салтана. Но Арслан не торопился занять трон в полуразрушенном и сожженном Касимове. Со смертью Лжедмитрия II Смута не закончилась. После второго Лжедмитрия был еще третий, четвертый и даже пятый, появлялись «чудом воскресшие» царевичи Ивашки, Петрушки и даже один Август, но главной опасностью для Руси стали поляки. Началась прямая интервенция, и в результате очередной измены бояр польский гарнизон занял московский Кремль.
Ополчение
Касимовские татары продолжили воевать теперь уже на стороне Первого (Рязанского) ополчения. После убийства его вожака Прокопия Ляпунова касимовцы остались не у дел, но уже в мае 1612 года Арслан с касимовским воинством выступил против поляков на стороне ополчения князя Пожарского, под его знамена собрались разномастные татарские и казачьи отряды. Большинство из них служило еще Лжедмитрию, и Пожарский им не доверял. Однако при осаде Кремля Арслан проявил незаурядную храбрость, а касимовские и юрьевские (юрьевецкие) казаки стали основной ударной силой ополчения.
По источникам Б. А. Владимирова: «24 августа уже казалось, что битва будет проиграна. Примкнувшие к ополчению казаки не хотели идти в ночной бой, который организовал сам Козьма Минин, и пререкались с ополченцами. Тут не выдержали наши Юртовские (юрьевецкие) и Касимовские татары, они первыми начали решающую схватку. Затем вступило в бой все ополчение».
Видимо, у касимовцев были свои счеты с поляками, не зря же они ушли из лагеря Сигизмунда еще под Смоленском. И хотя историки по-разному оценивают значение той ночной вылазки, события можно описать примерно так: ночью касимовские и юрьевецкие татары, ведомые Мининым, выдвинулись из Белого города (сейчас это Бульварное кольцо), перешли Москву-реку через Крымский брод и внезапно атаковали поляков в Замоскворечье. Утром стало ясно, что шляхтичам, осажденным в Кремле, больше неоткуда ждать помощи. По сути, эта дерзкая ночная атака татарской конницы предопределила дальнейший ход российской истории.
Отметились касимовцы и в «проводах» интервентов. Оголодавшие польские отряды уходили из Кремля без орудий и знамен, им не дали вывезти «казну», однако личного досмотра по условиям капитуляции не проводилось. Что они выносили из царских палат под полами своих кафтанов и жупанов – одному Богу известно. Конвой для выдворяемых был собран большей частью из казаков, и поляки жаловались, что сопровождавшие татары их безжалостно «обирают и грабят». Рассмотрение жалоб пострадавших затянулось – привычная русская история.
6 марта 1614 года Арслан Алеевич получил из приказа Казанского дворца, где ведалась в ту пору Мещера, жалованную грамоту «за красной печатью», в коей он впервые назван «касимовским салтаном». Для принятия присяги русскому царю Арслан был приглашен в Москву, но перед самым государевым приемом произошла заминка. Неясно было, куда, собственно, царевича сажать? По родству он, конечно, чингизид, и к государю сидеть должен близко, как во времена Ивана Грозного. Однако, как сажать татарина, воевавшего за самозванца, выше родовитых бояр, приведших на трон царя Михаила? В спорах едва не дошло до драки, и все-таки решение было найдено, «посадили царевича высоко». Из сохранившихся документов следует, что приглашенный на тот же прием посланник английского короля Иакова Джон Мейрик был посажен значительно дальше от государя, чем касимовский царевич.
6 августа Арслан был официально объявлен касимовским царевичем. К гордому званию царевича прилагались: «касимовский посад, таможни, кабаки, мельницы, перевозы, рыбные ловли, сенные покосы, 7 сел с приселками и 8 деревень, а также татарские судебные пошлины».
Городец погоревший
Каким увидел Касимов приехавший из Москвы Арслан? Вряд ли его порадовал вид сгоревшего города. Более всего пострадали посады и крепость, как это обычно бывает при штурмах. Стены сгоревшего старого Городца на Улановой горе строить заново не стали. Так город на Улановой горе прекратил свое существование, остался один посад. Старый посад, который скоро разросся и занял весь мыс.
Существенно изменилось население, теперь крепость защищал русский гарнизон, здесь активно селились семьи стрельцов и пушкарей, прочие православные. Оформлялся новый городской центр вокруг Вознесенского собора на новой площади. Русские и мишари стремительно обживали посады и слободы.
В городе и сейчас хватает оврагов, во времена Арслана их было много больше, они делили Касимов на несколько неравных частей. Самым большим и населенным районом города стал Новый Посад. Сюда же входила вновь строившаяся Марфина слобода (Марфы Ивановны – матери царя Михаила Федоровича) за Никольским оврагом, где селились в основном русские и крещеная мордва.
