Астрология и мифология - Семира Щепановская

своё жизненное пространство, они стремятся расширить свою духовную и мировоззренческую сферу в поиске той точки обзора, того небесного Олимпа, при взгляде с которого законы бытия раскрываются в полной мере и становятся явными все практические возможности. Юпитер позволяет использовать таинственную религию или абстрактную философию как платформу для анализа реальной жизни. С высоты обобщения часто лучше видны конкретные факты, и когда говорят: "нет ничего практичнее, чем хорошая теория", это является действенной иллюстрацией высот архетипа Юпитера. Стрелец, натягивая свой охотничий лук, целится в небо — и потому рукой дотягивается до звёзд. Интересно, что и русское, казалось бы, такое утилитарное слово "цель", образованное от немецкого "zief" по-видимому, восходит к латинскому coelum — "небо".

Определение фокуса цели крайне важно для Стрельцов, которые имеют широкие взгляды и экспансивное отношение к жизни. Поскольку Стрельцам сопутствует удача, им обычно кажется, что всё возможно. Но возможности реализуются лишь в той области, где человек целенаправленно прилагает усилия. Стрелец обычно выпускает сразу пучок стрел, искренне веря, что все они, или хотя бы часть из них, долетят по назначению. Но нередко мишень при этом не поражает ни одна. Забывая девиз хорошего охотника: "За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь", Стрелец часто дает обещания, которых не может исполнить. Эго относится и к другим людям с сильным Юпитером. Чтобы попасть в яблочко, нужно сосредоточить всю волю на полете одной стрелы, а для этого заранее сделать выбор и отсечь все другие возможности. Знак Стрельца предоставляет лучшую базу для выбора: есть из чего выбирать. Эго соответствует экзальтации в Стрельце Хирона, управителя Весов (о котором рассказано чуть ниже). Весы — символ взвешивания возможностей и сознательного выбора, и знак Стрельца, как и любой другой, должен стремиться к своей экзальтации.

О том, насколько важно тщательно концентрироваться на фокусе цели, может рассказать восточное традиционное искусство стрельбы из лука. В отличие от западного, оно не только стало спортом, но и осталось церемонией, возвращающей нас к религиозным практикам и далее, к магическим ритуалам, которые совершали древние охотники перед тем, как отправиться за добычей. Наука стрельбы учит, что стрелок, стрела и мишень должны составить одно: тогда в полете стрелы явит себя божественный закон, и действию стрелка будет сопутствовать удача.

Индийское предание о царе Арджуне повествует, как Дрона, учитель стрельбы из лука, выбирал себе учеников. Он попросил юношей прицелиться и спросил, что они видят. "Простирающиеся горы и долины внизу, небо, деревья и птицу на верхушке одного из них," — ответил один. "Плохо," — сказал Дрона. "Небо, горы, дерево, птицу и тебя, учитель, краешком глаза," — ответил другой. Но и его ответ не понравился учителю. "Я вижу только птицу," — сказал Арджуна. "Сконцентрируйся ещё, — приказал Дрона. — Что ты видишь?" "Темное пятнышко на её грудке," — ответил Арджуна. "Вот это лучше," — сказал Дрона, взял Арджуну в ученики и научил его совершенству стрельбы. Стрелы Арджуны всегда попадали в цель, и это неудивительно: ведь его имя значит "серебряный", а серебро в мифологии многих народов символизирует бога грозы. И образ стрелка Арджуны ассоциируется с серебряными струями дождя и сверкающими небесными молниями самого громовержца!

В отличие от мифов, легенды (и позднее сказки) проецируют качества архетипа на конкретику жизни, поэтому они более доступны для психологического рассмотрения. Правда, в преданиях и сказках обычно происходит взаимодействие нескольких архетипических образов. Иногда же, что наиболее интересно, разные черты одного архетипа проступают одна из-под другой. Так, в рассмотренной легенде знак Стрельца отражает не только стрельба из лука, но и 1) парадигма выбора достойнейшего; 2) образ учителя и обучения традиционному искусству; 3) широта кругозора учеников; 4) имя Арджуны. И имя Дроны не противоречит юпитерианским образам: оно значит "коек/", что тоже ассоциируется у нас если не с проливным дождем, то с созвездием Большой Медведицы (хотя поздняя легенда дает другое объяснение: Дрона чудесным образом зарождается в ковше — но архетипический смысл имени это не проясняет).

Такие легенды отражают сам архетип, позволяя представить его объемно: можно сказать, трехмерно, что и удобно, — в то время стержневые, мифологические концепции архетипа выходят в четвертое измерение, и для адекватного их восприятия надо несколько перестроить обыденное сознание. В этом проблема понимания мифов. Какое-либо единственное символическое или психологическое толкование их является двумерной проекцией на плоскость. А в эпосе и сказках чаще речь идет об отношении одного архетипа к другому, и для правильного анализа надо отделять их друг от друга. Объем книги не позволяет нам подробно остановиться на них — но мы очень надеемся, что усвоив систему мифологии в целом, читатель сможет самостоятельно проанализировать архетипическую суть сюжетов, которые покажутся ему интересными.

Таков юпитерианский путь познания мира — от целого к частному. Эго наиболее универсальный способ постижения вещей — что и связывает знак Стрельца с образом учителя, который тоже появляется в мифологии как Дрона или гуру-Брихаспати. А самым известным учителем древних мифов, пожалуй, был греческий мудрый кентавр Хирон, которого Зевс после смерти поместил на небо, сделав созвездием Стрельца.

Созвездие Стрельца, натягивающего лук, не случайно предстает перед нами в образе кентавра. На конях, прирученных людьми к 4-му тысячелетию неолита, скакали победоносные завоеватели-индоевропейцы — и часто проносились по небу возвышающиеся над прочими богами громовержцы: Индра, Пирва, Перкунас и Перун (что впоследствии соотнеслось с громыхающей колесницей Ильи-Пророка. Интересно, что вершина Эгины, где когда-то восседал греческий Зевс, теперь тоже называется горой святого Ильи). Искусство управления лошадью подчёркивало способность править, как таковую, и эта аналогия сохранилась в языке: еврейское sus ("лошадь") родственно арабским: sws ("управлять /народом/"), sa’is ("правитель") и siyas-at ("управление, политика"); арабское h.km означает "взнуздывать лошадь" и "править страной"[84]. И по-русски мы говорим о человеке "на коне", подразумевая его юпитерианскую удачу и возвышенное положение. Коня у многих народов приносили в жертву, что заменило собой жертвоприношение царя.

В образе кентавра всадник — охотник, преследующий зверя или врага, — слился со своей лошадью в единый образ человеко-коня — и вот перед нами воочию предстала его полуживотная-полуразумная, полуземная-полунебесная природа. От того же образа ведут начало индийские киннары (буквально — "что за люди"); люди с конскими головами или стремительные птицы с головами людей — и гандхарвы: небесные полубоги, певцы и музыканты, сторожащие напиток бессмертия сому и по имени родственные греческим кентаврам.

Это исторический ракурс образа кентавра-Стрельца, а в астрологии обычно ставится акцент на его символическом объяснении. Образ кентавра: получеловек-полу-конь — интерпретируется обычно в смысле внимания людей к природной основе человеческого бытия. Люди-Стрельцы действительно хорошо понимают свою животную природу: не случайно идея о