Рифейские горы - Александра Турлякова

— Он — хороший воин! Всегда бился честно… Ты сам это знаешь… — Лидас не сдер-жался, попытался защитить своего бывшего телохранителя, хотя и знал: Кэйдар в своём отношении к нему однозначен.

— Да, и ещё напомни мне про Антирпа, — усмехнулся Кэйдар пренебрежительно. — Антирп в том выступлении играл меня… Хочешь сказать, мне теперь нужно опа-саться за свою жизнь?! Я не верю во все эти предзнаменования! Богам всё равно, кто победит на арене! Что со мной будет, я не знаю, и никто из нас не знает, а вот то, что варвара этого я могу, если захочу, голыми руками придушить — это точно! Он цели-ком в моей власти! И дарить ему вольную я не намерен!

Не думай, я его заставлю!.. Всё равно заставлю!.. На костях у меня поползёт в свои горы…

Кэйдар рывком поддёрнул на себя тарелку со свежеиспечённым хлебом, двумя руками разломил верхний кусок. Откусил от одного, во второй, оставшийся, аж пальцы впились, продавливая хрусткую корочку, сминая нежную мякоть.

Лидас отвёл глаза, задумался. "Кэйдар, когда злится, просто невыносим. А выйти из себя может на ровном месте, без всякой видимой причины. Характер — хуже неку-да! Я и не думал даже просить у тебя за Виэла. Конечно, жаль парня… Такой судьбы и врагу не пожелаешь. Но и калечить его нельзя! Он — единственное, что у нас есть. Не будет его — и марагов нам самим никогда не найти. Уж я-то знаю лучше всякого, что такое горы".

А Кэйдар продолжал молчать, в сторону Лидаса даже не смотрел, разбирал руками обжаренную с пряностями рыбу, складывая аккуратной горочкой острые кости на край тарелки. За этой неторопливостью плохо скрываемое раздражение. Лидас это видел. А ведь ему, должно быть, и вправду была очень неприятна та победа Виэла на арене. Разыгрывая постановочные бои, прошедшие или предполагаемые, люди тем самым могут узнать, как к их делам относится Создатель. Антирп, играя роль На-следника, своей смертью навлёк на него несчастья. Да, деталь неприятная, особенно накануне такого важного мероприятия, как поход за море, в Рифейские горы. Даже странно, что это вырвалось у Кэйдара лишь сейчас, столько дней спустя. А попробуй предложи ему отложить всё до следующего года, только заикнись — вообще врагом на всю жизнь останешься. Нет ничего хуже для Кэйдара — прослыть слабаком или трусом в глазах окружающих, особенно если это будет собственный зять.

— А Отец как ко всему этому относится? — Лидас осторожно сменил тему, молчали-вое раздражение Кэйдара и натянутость за столом портили всё удовольствие от вкус-ного обеда.

— Он ещё ничего не знает! — Кэйдар сердито плечом дёрнул. — Идея с марагами Ему принадлежит, думаю, Он не будет против нашего похода…

— А свадьба? — вопрос у Лидаса сорвался с языка сам собой. Ведь знал же, как болез-ненна для Кэйдара эта тема.

— Свадьба будет только в мае! Мы успеем во всяком случае… Если, конечно… — Кэйдар не договорил, но Лидас и сам понял, о чём тот подумал, докончил фразу мысленно: "Если, конечно, меня не убьют…"

Лицо у Кэйдара в эту минуту было таким отстранённо-закаменелым и взгляд оста-новившимся, что Лидас поспорил бы с кем угодно, что свою смерть Кэйдар готов принять как избавление, как меньшую из двух зол.

— А она-то опять на охоте… Дождик с утра, а она всё равно…

— А знаю! — отрезал Кэйдар таким тоном, что у Лидаса пропало всякое желание ещё хоть о чём-то спрашивать. Но Кэйдар продолжил сам, после недолгого раздумчивого молчания:- Пусть делает, что хочет… Пока! Мне всё равно! — Тут он лукавил, конеч-но. Как всякий мужчина, не мог он равнодушно принимать своеволие и независи-мость женщины, тем более, своей невесты. — Но после свадьбы… — Кэйдар усмехнул-ся. — После свадьбы я буду решать, что ей можно, а что — нельзя! Она не у себя дома! Это там ей позволяли всякое…

Он всем видом своим пытался изобразить предельную небрежность. Но Лидас-то чувствовал, что это не так. Обида, раздражение, злость, мстительность смешивались друг с другом в опасную смесь, взрывоопасную. Да, это будет ещё та парочка! По-хуже их двоих с Айной.

— А Ириду свою искать так и не бросил?

— Нет! С чего бы это?

— Отец же, вроде, запретил… я слышал…

Кэйдар хмыкнул, подбородком дёрнул, будто сказать хотел: "Ну, вот ещё?!"

— Уверен, что найдёшь? — Лидас улыбнулся с сомнением. — Город большой…

— Найду! — Кэйдар упрямо склонил голову, выставляя высокий лоб. Подсохшие волосы, небрежно зачёсанные назад, рассыпаясь на пряди, падали вниз, на лоб. — Когда-нибудь всё равно найду… Чувствую, она рядом где-то… Близко! Найду!.. Я на Новый год загадывал, чтоб найти… В храм Создателя пожертвовал тысячу лиг.

— И что жрецы? Пообещали, что исполнится? — Лидас смотрел, как Кэйдар ест ябло-ко, отрезая от него тонкие ломтики, задумался над чем-то так, что и вопроса не ус-лышал. Лидас не стал переспрашивать, посоветовал только:- Я бы на твоём месте ещё зашёл в храм Матери, или хотя бы к Нэйт. Богиня-женщина иногда может по-мочь там, где и Создателю не суметь. Поверь мне…

Кэйдар рассмеялся:

— Вот уж не думал, что когда-то буду твои советы выслушивать!

— В таких делах лучше все способы испробовать, — Лидас держал в руке кубок с разбавленным вином, покачивал его, делая изредка небольшие глотки, а сам продол-жал смотреть на Кэйдара. Раньше, когда право наследовать Империю решало рожде-ние ребёнка, эта заинтересованность Кэйдара в поиске беглой рабыни хоть как-то объяснялась. Но сейчас? После того, как Отец Воплощённый сделал его Наследни-ком, это не так уже важно.

Она для него всего лишь одна из десятка наложниц… Или нет? В который раз мысленно задавал себе этот вопрос Лидас и не мог на него ответить. Смотрел на Кэйдара, склонив голову к левому плечу, изучал, пытаясь понять его.

Если б эту его настойчивость и упорство да пустить в доброе дело, он бы много сделал хорошего за эти неполные пять месяцев, считая с побега виэлийки. Почти каждый день, как трудовую повинность выполняет, разыскивая беглую рабыню. Надеется ещё раз встретить её на улице. Думает, судьба повторит с ним эту шутку ещё раз. Вряд ли! Эта девчонка очень осторожна, она хитрая… И умная.

А Кэйдар привязался к ней — не иначе! Он и сам ещё этого не понимает, не осозна-ёт, но мысли о ней головы не покидают. Даже допрос Виэла и поход в Рифейские горы не отодвинули их на второй план.

Но он никогда не признается себе в этом! А если я скажу, раскричится ещё громче, и тогда прости-прощай совместная подготовка к походу. Он может вообще отказать-ся от моего участия!

— Да-да, пожертвуй храму Матери что-нибудь. Необязательно много… Попроси о помощи… — повторил Лидас, допив вино. Кэйдар не ответил, крутил в пальцах нож для фруктов, продолжая обдумывать какие-то свои личные дела. А потом, будто спохватившись, сказал не к месту: